Чудовищный сговор
Шрифт:
Цвет бумаги, которую протянул Антон, показался мне знакомым.
Ну да, это действительно листок из органайзера Павла Кургулина. Более того, листок помечен днем, который стал последним в его жизни.
Я внимательно изучила записи на этом обрывке, большей частью делового характера, но одна из них привлекла мое особое внимание.
Под фамилией Блюмкин был записан номер телефона. И сбоку сделана пометка:
«Два или три дня».
– Ты не знаешь, кто бы это мог быть? – спросила я Антона.
Он мельком взглянул на листок бумаги
– Я никогда не общался ни с кем из друзей или коллег Паши, – ответил парень. – Он держал меня на слишком коротком поводке.
Два или три дня… Именно этот срок называл мне Кургулин, когда мы в его автомобиле договаривались об условиях работы.
Что это? Простое совпадение? Или именно здесь кроется разгадка тайны?
Распрощавшись с Антоном, я медленно шла домой по пустым, пышащим жаром летним улицам.
«Так вот что значило мое видение!» – думала я, невольно улыбаясь.
Странная фигура с мерцающим лицом – то мужчины, то женщины – обозначала родственные отношения между Антоном и Зоей.
В том, что Антоша был тем самым таинственным ребенком, о котором вскользь упомянула Лиза, теперь не было никаких сомнений.
Ведь подсказывало же мне подсознание, как могло, на своем невнятном языке, что два человека, которые стояли рядом со мной в одно и то же время, в одном и том же месте, связаны между собой какими-то тесными узами и даже – сейчас я поняла это совершенно отчетливо – похожи друг на друга.
Наверняка я что-то отметила про себя в тот день, когда увидела вместе Антона и Зою Сергеевну. Отметила и забыла. Но забыла рациональной частью моего сознания. И в то же время в подкорке уже началась таинственная аналитическая работа по расшифровке этого странного сообщения, полученного от мозга.
Именно эта работа и вызывала во мне ощущение какой-то забытой важной вещи, которое мучило меня последнее время.
И наконец в состоянии глубокой релаксации я получила ответ. Работа была завершена, анализ проделан, мне был предложен готовый результат, который я смогла «перевести» с языка подсознания только сейчас.
Теперь я понимала кое-что еще. Зоя Сергеевна в отличие от Антона наверняка знала, кто стоит перед ней. Для нее не было тайной, что любовник ее мужа – ее собственный сын.
Может быть, именно отсюда, от каких-то ее флюидов, и возник тот импульс, который передался мне в виде этого загадочного ощущения.
Зое Сергеевне можно было только посочувствовать.
ГЛАВА 10
Дома я села на телефон. Если говорить точнее, то на стул, а телефон поставила перед собой. Мне нужно было сделать два звонка.
Сначала я позвонила Кургулиным и, как назло, нарвалась на Зою.
Пришлось мгновенно перестраиваться и, изменив голос, попросить к телефону Лизу.
– А кто ее спрашивает? – с подозрением осведомилась
– Это из библиотеки консерватории, – как можно ласковее и убедительнее ответила я. – Лиза просрочила абонемент, а тут как раз семинар по творчеству Дебюсси, и срочно понадобились ноты.
– Сейчас я ее приглашу, – пообещала Зоя и кликнула Лизу.
Как и следовало ожидать, Кургулина меня не узнала. Обычно народ думает, что стоит приложить к телефонной трубке платок – и ваш голос изменится волшебным образом. Так вот, ничего подобного.
Главное – это смена тембра и артикуляции. В таких случаях нужно представить себя в роли актера, играющего какую-то характерную роль.
– Да-да, – наконец подошла к телефону Лиза. – Это Роза Аркадьевна?
– Нет, это Женя Охотникова, – тихо проговорила я. – И не вздумайте со мной здороваться и называть по имени. Вашей матушке я соврала, что звоню из консерваторской библиотеки по поводу нот Дебюсси. Вы уверены, что сейчас она не подслушивает наш разговор?
– Да, – коротко ответила Лиза. – Я сейчас посмотрю в своей папке…
Через какое-то время в трубке снова раздался голос старшей из сестер Кургулиных.
– Можете говорить совершенно спокойно, – заверила меня Лиза. – Мама сейчас на кухне, а я закрылась в своей комнате.
– Замечательно. Скажите мне, кто такой Лимонадный Джо? – спросила я.
– Как кто? – даже удивилась та. – Это мой жених. Мой теперешний жених.
– Это прозвище наверняка как-то связано с его бизнесом, – предположила я.
– Совершенно верно, – подтвердила Лиза. – Он даже был папиным конкурентом, но калибром помельче. Еще в советское время папа работал под его началом. И знаете что, Женя, мне этот человек совершенно не нравится, но мама настаивает, чтобы я вышла именно за него.
– А тот, прежний жених, которого Зоя Сергеевна подобрала вам до появления Лимонадного Джо, куда делся он?
– Я поняла, что мама дала ему отступного, – печально произнесла Лиза. – А мне он уже начинал нравиться… Но деваться некуда.
– А давно появился этот ваш новый суженый? – быстро задала я очередной вопрос, прикинув в уме хронометраж событий последнего времени.
– Да чуть ли не на следующий день после смерти папы, – ответила Лиза.
– Ах вот как! – медленно проговорила я. – Наверняка у них был какой-то деловой интерес. Как вы думаете, это могло иметь место?
– Я не знаю, – горестно ответила Лиза. – Я ничего не знаю… Раньше я была как заколдованная, пока сегодня не решилась отравиться. Теперь я понимаю, что это была ошибка и… Да-да, я обязательно принесу вам эти ноты. Завтра с утра вы работаете?
Я поняла, что в комнату вошла Зоя, и быстро попрощалась, напоследок попросив Лизу перезвонить мне через час с небольшим.
Итак, рваные куски мозаики с острыми краями, испачканными кровью, постепенно стали складываться в одну картину. Теперь оставалось выяснить подробности. И подробности немаловажные.