Чулан под лестницей
Шрифт:
Впрочем, мой вчерашний демарш продолжал приносить плоды. И плод, принесенный сегодня, в качестве спутницы госпожи заместителя директора, был зелен, розов, и, казалось бы, не очень съедобен, но в компании МакГонагалл составлял для меня дивный букет. Итак, вторым визитером в гостиной была несравненная и удивительная госпожа старший помощник министра, Долорес Джейн Амбридж.
Казалось бы, по канону и по–человечески — не самая приятная компания для знакомства юного меня с магическим миром — однако, именно вдвоем эти две представительницы полюсов силы магБритании были для меня подарком судьбы. Ибо недостатки их нивелировались, а мои знания о магмире как получали твердую основу, так и возможность значительного расширения. Так или иначе, сии дамы появились чтобы склонить симпатии избранного, в моем лице, на сторону своего патрона. Из этого следует, что масса подводных камней, которые были бы обойдены в случае одного сопровождающего,
Чай был готов, печеньки (пока не темносторонние) и прочие спутники английского чаепития расположились на подносах, а значит, наступил момент нашего знакомства. Обслужив дам (начало пубертата отодвинулось на пару лет, после обдумывания значений этого словосочетания) я расположился напротив с чашечкой чая и приготовился внимать.
— Добрый день, мистер Поттер. — Начала Маккошка, — Я заместитель директора Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс, прибыла к Вам для сопровождения за покупками для прохождения обучения в нашей Школе. Хотела бы принести Вам свои извинения за вчерашнее недопонимание. И поздравить Вас с праздником.
Угу, хмыкал я про себя, а Амбридж и вслух, особенно на фразе «недопонимание». А проспекты и уставы, объяснение, что за дыра «предоставила Вам место», учебный план — это фантастика. И письмо я не писал, его Филч использовал некондиционно, бумага же, не пергамент. Пока я обдумываю, как бы потоньше намекнуть тётке о несоответствии реальности её воображению, слово взяла Долорес. Представившись и поздравив, сия достойная жабадама извлекла из ридикюля немаленьких размеров папку, и, передав ее мне, продолжила свой спич:
— Мистер Поттер, сегодня с утра меня ознакомили с некоторыми документами, в числе которых было Ваше письмо в адрес администрации Хогвартса. Зная о загруженности преподавательского состава, — столь ядовито продолжила она, что я на время отставил чай, из чувства самосохранения, — я взяла на себя труд подобрать ряд документов. Здесь находится проспект Школы, одобренный Министерством магии и лично Министром, — на слове «министр» она столь пафосно подняла палец, что в ушах заиграла полузабытая мелодия, и в голове раздалось «этот палец создан чтобы пропальпировать небеса!» — учебная программа вплоть до ЖАБА, Жутко Академическая Блестящая Аттестация, прочтёте в бумагах, — пояснила она на мой вопросительный взгляд. — Устав Хогвартса в последней редакции, а также ряд документов и копий, заверенных или хранящихся в Министерстве магии. Эти документы составлены Вашими родными и имеют непосредственное отношение к Вам и Вашей учебе. Я бы порекомендовала Вам с ними ознакомиться и задать нам вопросы.
С Маккошкой во время монолога Амбридж творились презабавные метаморфозы — она краснела, надувалась, а к финалу от дядюшки Вернона ее отличало только отсутствие усов. Отметив это удивительное качество анимагов, я бегло просмотрел документы. Полезного много, пищи для размышлений — еще больше. В документах «хранящихся в министерстве и важных Вам» были договор об обучении Гарри Джеймса Поттера в школе Хогвартс, с подтвержденной оплатой за все семь лет, что заставило меня задуматься, по канону из сейфа Гарри снималась оплата за обучение, воровство бесспорно, но вот кого, Дамблдора, Уизли, или даже министерских чинуш? Сумма вроде бы и не космическая, но вполне ощутимая, приближающаяся к двадцати тысячам фунтов за год. Копия брачного свидетельства Джеймса Поттера, чистокровного из рода Поттеров, и Лили Эванс, магглорожденной. Копия постановления Визенгамота о назначении Гарри Джеймсу Поттеру «официального представителя, блюдущего интересы отрока и наставляющего в науках разных», коим ожидаемо оказался Альбус Многопоименованный. Важным были две копии завещания — Джеймса Поттера и Флимонта Поттера. Папаша, судя по завещанию, был нищебродом — не оставил ни шиша кроме назначенных «официальных представителей», забавно, что Многопоименованного там не оказалось, оказалась чета Лонгботтом. Думается мне, оказавшись под ударом поклонника бабы Ванги, четы Поттер и Лонгботтом как сблизились, так и подстраховались — из расчета смерти одного семейства — второе позаботится о наследнике, если тот выживет. Что не будет ни тех, ни других, результат явно не ожидаемый, да и к фрау Августе появились некоторые вопросы. Еще из интересного оказалось, что меня зовут Генри, завещание было на это имя — хотя имя Гарри у англичан равнозначно как в быту, так и юридически, но несколько более интимно, нежели полная версия имени. Честно говоря, искренне порадовался облому любителей «гарретов» и прочих лингвистических извращенцев.
А вот дедуля Флимонт отжег. В завещании он отказывал папаше в праве называться наследником, правда, оставил в роду, выделив единовременно достаточно крупную сумму. Которая пошла на борьбу то ли с зеленым змием, то ли бобра с ослом. И поручил хранить родовую мантию для передачи наследнику Рода. А вот вопрос с наследником был интересен. Умер дедушка до моего рождения, но судя по дате завещания, уже в момент беременности Лили и, похоже, составлял его уже в процессе болезни. Так что согласно последней воле последнего главы рода Поттер наследником станет «чадо сына моего Джеймса и жены его Лили пола любого, четырех зим достигшее» — подстраховался старик. А вот с главенством в роду было сложнее. «Для чести рода нашего, и в не умаление памяти предков» мне надлежало до двадцати одного года стать подмастерьем зельеваром, либо алхимиком, либо артефактором. Если же к вышеописанному стану подмастерьем любой другой дисциплины — стану главой рода единомоментно — «негоже будет отроку или отроковице столь одаренному и упорному о делах своих отчет держать». Для наследника выделялся ученический сейф рода Поттер, ключ от которого мне вчера любезно доставил «хранитель ключей». В целом любопытно, наследником я уже фактически являюсь самим фактом своего выживания. Подмастерье — черт знает, есть у меня подозрение, что в отличие от фанонных «грандмастеров–архимагистров серобуромалиновой магии», и подмастерье не самый ерундовый титул. Да и направление с учетом Хогвартса не самое простое. Впрочем, не факт, что вообще стоит в главы рода лезть, так что пока посмотрим.
Уточнил интересующие меня вопросы. Выяснилось, что «официальный представитель» — этакий коктейль из поверенного и наставника. В отличие от усыновления или опеки, представитель практически не имеет власти над подопечным, действует исключительно в рамках одобренного представляемым. Сам институт представительства существовал в рамках закрытой группы древних и древнейших родов, когда в случае неполной дееспособности по возрасту или здоровью последних членов рода, представитель представлял их или его как заместитель, плюс если подопечный несовершеннолетний — наставлял в общих дисциплинах, не будучи допущен до тайн рода. Назначить же мне опекуна или же усыновить меня не мог никто — тайны Рода, независимость, да и существование Рода было во власти опекуна. Опекуном мог стать лишь старший член рода. Усыновитель же автоматически из рода выводил.
На вопрос о Лонгботтомах меня просветили о недееспособности оных и отказе представителя выполнять их обязательства по отношению ко мне. На вполне логичный вопрос о моем представителе — кто такой, почему не знаю, и как он представляет интересы человека, которого даже не видел — МакГонагалл тонко подметила, что моего интеллекта не хватит для понимания всей необъятности добра и благ, вываленных на меня этим «Великим человеком». Амбридж же сказала, что если я не доволен исполнением обязанностей — имею полное право направить в Визенгамот свою кандидатуру. Погоревал по поводу бедственного положения Верховного Чародея Визенгамота, которому придется снимать с себя полномочия поверенного из–за ненадлежащего исполнения обязанностей.
Архаичный слог завещания оказался этаким деловым стилем родов, традиционно применяющимся для деловой переписки и документооборота. Пробежав глазами бумаги, относящиеся к Школе, я выразил согласие там учиться, как основной аргумент выдвинув нежелание разбрасываться родовыми деньгами, на что Амбридж благосклонно кивнула, а вот у МакГонагалл еле заметно дернулось веко — все–таки похоже школьная афера.
Закончив чаепитие, мы проследовали за пределы сада для аппарации, краткое описание которого дала Маккошка, уведомив, что для подобного способа передвижения дом и территория вокруг него закрыты — «для Вашей безопасности, мистер Поттер», — как уверили меня дамы на два голоса. Хех, а дедушка мне привиделся с недосыпу. Впрочем, Амбридж развила тему аппарации, упомянув возрастные ограничения и министерский экзамен — а заодно просветив о Ночном Рыцаре и способе его вызова.
Отойдя от дома метров на сорок мы наконец аппарировали.
Глава 7. Знакомство с Зеленым, Лупоглазым и Косым
Аппарация меня удивила, несколько секунд невесомости и темноты, и мы оказались на месте. Никаких падений и дурноты — легкая секундная дезориентация. Оказались мы в узком переулке, расположенном в паре домов от нашей цели, Дырявого Котла. Пока Амбридж разливалась соловьем о незаметном проходе в мир магглов, полезную для меня гадость сделала уже МакГонагалл — сообщила о еще двух проходах в магмир Лондона, ведущих в места компактного проживания волшебников, причем, как я понял, не требовавших палочки и защищенных сильными маглооталкивающими чарами.