Чумная
Шрифт:
— Мужчина, пусть и человек, в теле женщины, да ещё беременной, и оставившей тело навсегда… — Шепчет она, поглаживая мой живот.
— О-ох. — Опять издаю я стоны.
— Второй месяц, как интересно. — Продолжает она шёпотом, её зелёные глаза как будто светятся: — Я бы оставила себе такую игрушку, ты такая сладкая, беленькая. Родила бы ребёночка, мы бы вместе его нянчили, я бы играла и с тобой, у тебя было бы всё — ведь быть моей собственностью это награда, а не наказание. Не хочешь?
— Д-д-договор. — Хриплю я
— Да-да-да, договор. — Она убирает резко руку.
— Но одно дело превратить женщину в мужчину — она больше теряет, чем приобретает, а другое наоборот — тебе разве не хорошо, ты не хочешь стать матерью? — Спрашивает удивлённо меня. — Это же, это же…Это сложно объяснить тебе, ты пока не можешь понять.
— Я не знаю. — Отвечаю ей: — Я просто пытаюсь выжить, как-то решить свои проблемы.
— Это проблема? — Возмущённо начинает девушка, а мне становится страшно. Она тем временем повышает голос: — Ребёнок в твоём чреве, новая жизнь, которую тебе доверили, это проблема?!
— Нет, я же говорила, в смысле говорил — выношу я ребёнка, и рожу, но потом хотелось бы… — Говорю ей.
Она вроде бы успокаивается, опять ложится рядом, придвигается ближе, говорит задумчиво:
— Так значит ты мальчик, и у тебя ещё не разу не было мужчины, и значит ты ни разу, как женщина, не испытывал…Это будет интересно, очень интересно, ты поделишься со мной эмоциями, есть одно заклинание…
Она ведёт пальчиком по ночной рубашке, я чувствую жар, и как одеяние расходится, спадает с меня. Девушка наклоняется, целует меня в губы, потом в шею.
— Р-р-ребенок! — Говорю я, когда её язык и губы оказываются у груди, и спускаются всё ниже.
— Не беспокойся, ему это не повредит, да и от матери к плоду передадутся приятные ощущения, но в любом случае я прослежу что бы всё было хорошо. — Отвечает она, оторвавшись губами от моего живота, и давая несколько секунд на передышку.
Потом опять целует, теперь уже пупок, и дойдя до самого низа, зубами хватает завязку трусов, развязывает. Потом вторую, а я опять получаю время на передышку.
— Д-д-договор! — Выкрикиваю тонким голосом я.
Она отбрасывает трусики в сторону, на ней уже нет одежды, потом говорит чуть улыбаясь:
— Договоры, обязательства, как это всё скучно…
Мою голову откидывает назад, и я только успеваю заметить, как она опускается, а потом становится хорошо. Настолько, что я не могу сказать ни слова — только издавать жалобные стоны, пытаться вырваться. Настолько мне приятно — что хочется прекратить это немедленно. Но повязки на шее и руках налились тяжестью, не давая сдвинуться. Я теряю сознание, издавая последний то ли хрип, то ли стон, когда достигаю какого-то пика, а она не останавливается, и продолжает.
***
Прихожу в себя тяжело дыша. Я потерялся всего на несколько секунд, и сейчас лежу, а ноги сводит непонятной дрожью. Во всём теле жар, и страшно-приятные ощущения. Не могу с собой ничего поделать, и унять эту дрожь. Девушка, женщина, имени которой я даже не знаю, лежит рядом, обнимает меня, закинув одну ногу сверху, и прижавшись своей головой к моей груди.
— Ну как, тебе понравилось? — Спрашивает она.
— Это…Это… — Не нахожусь я.
Она смеется, у неё приятный звонкий смех, потом говорит:
— Ты смешная, я всё больше хочу оставить себе такую игрушку, давно не испытывала таких эмоций, а меня удивить — поверь, сложно.
— Меня ждут наверху. — Говорю ей наконец.
— Ммм… — Недовольно мычит она: — Подождут, тем более у меня есть предложение, от которого ты не сможешь отказаться.
— Что же мне нужно сделать? — Спрашиваю её, пытаясь уйти от этих странных ласк, и перейти к делу.
Она проводит языком по моей шее, заставив вновь всё тело задрожать, и говорит:
— Нужно проводить одну девочку, проводить туда, куда и тебе надо, тем более там же и выход на поверхность.
— Там знают нужное мне заклинание? — Удивлённо спрашиваю её.
— Да, знают. — После небольшой паузы, и с какой-то странной улыбкой, отвечает она: — Я дам вам все пропуски, и ты её проводишь.
— В чём подвох, куда мне придётся отвести девочку, и что это за девочка такая? — Хмурюсь я.
Она целует меня в губы, садится сверху. Я могу оценить грудь — минимум третий размер, а скорее даже больше. И красивая, упругая. Аккуратный пупок, молодое и крепкое тело.
«Завидуешь, Славка, у тебя то максимум второй, а то и первый!» — Ехидный голос в голове: — «Давай, соглашайся стать её игрушкой, представляешь — каждый день такое трогать, я уж молчу про испытанные ощущения!»
«Иди к чёрту!» — Рыкаю сам на себя.
«Да Славка, тут ты прав — не наша эта партия, как и граф, такая женщина если что не так сделаешь — проглотит, и не подавится» — Первый раз в жизни соглашается со мной этот «ехидный» тип.
— Это моя дочь. — Разводит она руками.
Опять наклоняется, долгий поцелуй, потом я наконец спрашиваю, когда кончается приступ эйфории:
— Но почему, и зачем?
— Она выродок, её отец, скажем так — скомпрометировал клан, и пришлось его казнить. — Отвечает она, красиво изгибаясь.
Потом опять чуть наклоняется, водит руками по моей груди, трогает её, целует. Опять приступ эйфории и удовольствия. Девушка останавливается, давая мне ответить.
— И куда же я её отведу?
Она задумчиво и нежно водит пальцами мне по губам, потом наконец говорит:
— К родственникам, и возможно они станут ей самыми близкими разумными, а может быть отправят на алтарь в жертву, если провинится, это нормально. В любом случае, какая тебе разница на наши внутренние разборки?!
— А если нас по дороге… — Начинаю я.