Чумной корабль

Касслер Клайв

В подтверждение своих слов Кабрильо угрожающе поднял пистолет.

Кериков немигающим взором продолжал смотреть на него, отлично видя, как палец Хуана поглаживает спусковой крючок.

— А вы нажмите. И через двадцать секунд здесь будет моя служба безопасности, — предупредил русский.

— Моя душа готова принять мученичество, — парировал Хуан, словно они с Кериковым вели беседу на религиозные темы. — А как насчет вашей?

Кериков испустил тяжкий вздох:

— Боже, как мне жаль, что сейчас не «холодная война». Вы ведь чеченец, так?

— Если это успокоит то, что осталось от вашей совести, я — не чеченец, и оружие не будет использовано нигде на террито­рии бывшего Советского Союза.

Он едва ли не читал мысли Керикова — русский был почти уверен, что пресловутое оружие вообще не будет использо­ваться.

— Коды в сейфе вон под той картиной, — ответил Кериков, кивнув на обнаженную натуру на стене.

Хуан на всякий случай отвел картину в сторону стволом пистолета. Сейф представлял собой прямоугольник два на два фута с цифровой сенсорной панелью.

— Шифр?

— 25, 10, 17.

Хуану потребовалась секунда, чтобы сообразить, что означа­ют эти цифры, — обычно европейцы при указании даты ставят сначала число, потом месяц, потом уже год.

— Дата Октябрьской революции в России. Приятные ассо­циации.

Быстро набрав цифры, Хуан велел Керикову стать поближе к сейфу, когда нажал на ручку. Он определил модель сейфа — в таких шкафчиках в случае введения неверного кода срабаты­вало взрывное устройство. Код был верный.

Внутри были пачки денег в разной валюте, пистолет, кото­рый Хуан тут же сунул себе в карман, и множество папок и до­кументов.

— Они где-то там внизу, — пояснил Кериков, по-видимому желая поскорее покончить с неприятной процедурой.

Хуан быстро проглядывал документы. Оказалось, что рус­ский участвовал в весьма серьезных и дорогостоящих сделках, включая поставки вооружений Саддаму Хусейну еще до втор­жения американцев в Ирак, в обмен на афганский опиум рос­сийского оружия для африканских вооруженных формирова­ний, за которое те, в свою очередь, расплачивались алмазами.

В самом низу лежала папка с написанной по-русски на­клейкой «Ноябрьское небо». Хуан пролистал несколько стра­ниц, желая убедиться, что это именно то, что он искал. Как только компьютер на борту «Орегона» переведет текст на ан­глийский, Хали уж как-нибудь разберется в этом техническом талмуде.

Поместив документ в водонепроницаемый пакет, Кабрильо повернулся к Керикову. Как ему ни хотелось выложить сейчас все, что он думал об этом человеке, Хуан все же сдержался.

— Когда сегодня разыщете Аль-Азима, убедите его, что дан­ный инцидент не имеет касания к вашим с ним делам. Скажите ему, что это хвост из вашего прошлого, неприятно напомнив­ший о себе; в общем, сочините, что хотите, но убедите араба, что вопрос решен. А сейчас, пожалуйста, повернитесь и встаньте на колени.

Впервые с тех пор, как Хуан навел на Керикова оружие, тот испугался. Страх был в его глазах, хотя голос не изменился.

— Вы же получили то, что хотели.

— Я не собираюсь убивать вас. — Хуан достал шприц и снял с иглы наконечник. — Это тот же самый препарат, который я ввел Аль-Азиму. Просто заснете на пару часиков, только и всего.

— Ненавижу уколы. Лучше уж возьмите да саданите мне чем-нибудь по голове.

Хуан со всего размаха ударил своим «FN» в висок Керикову, еще чуть сильнее — и проломил бы русскому череп. Тот хлоп­нулся без сознания.

— Устраивайся поудобнее, — только и сказал Хуан и все же для порядка сделал укол.

Внешняя стена кабинета Керикова была сделана из гнутого прозрачного материала и чуть выступала из корпуса яхты. Хуан распахнул иллюминатор и выглянул наружу. Над ним у перил никого не было видно. Он стащил с себя пиджак, рубашку и под­кладки, превращавшие его в атлета. Под ними была облегающая черная футболка с длинными рукавами. Сунув водонепроница­емый пакет под футболку, Хуан вышвырнул пистолет Керикова в воду, снял туфли и скользнул в воду сам.

Если вести себя тихо и выставить на обозрение лишь черный парик, его не заметят — он сливался в черными водами Среди­земного моря. Кабрильо поплыл вдоль корпуса «Матрешки» и вскоре добрался до якорной цепи. Там он нырнул поглубже и стал передвигаться вниз вдоль цепи, к припрятанному для него заранее Эдди и Франклином аквалангу.

«Орегон» был всего лишь в миле отсюда, и вечерний прилив поможет ему быстрее добраться до корабля.

Когда Хуан плыл, он безмолвно молил Бога о том, чтобы это была их не последняя встреча с Иваном Кериковым и чтобы эта следующая встреча не закончилась для русского так удачно.

ГЛАВА 31

Для Марка и Линды не составило труда скрыть факт, что у них не бы­ло назначенной каюты. Они приобрели одежду и туалетные принадлежности в магазинах, а умывались и принимали душ в душевых фитнес-салонов корабля. Днем они спали по очере­ди в шезлонгах у бассейна, а ночи проводили в казино. Фото­графическая память Мерфи позволила ему стать настоящим экспертом по части картежных игр, и их четыреста долларов превратились в солидную сумму. Мерф наверняка мог бы ско­лотить на картах состояние, если бы подобное входило в его планы, но им прежде всего необходимо было сохранять аноним­ность, поэтому он сдерживал себя и не выигрывал по-крупному.

На второй день все изменилось.

Для всех пассажиров отсутствие связи с берегом представ­ляло огромное неудобство. Бизнесмены ворчали по этому пово­ду, но большинство либо вообще не заметили этих изменений, либо наплевали на них.

Марк и Линда знали и другое. Были кое-какие признаки. Они замечали, что на палубе появляется все больше и боль­ше членов экипажа, якобы в целях обслуживания пассажиров. На самом же деле они приглядывались к пассажирам. Пока что никто не попросил предъявить ключи от каюты, но Линда и Марк понимали, что рано или поздно попросят. Было ясно: появилось опасение, что на «Золотых небесах» безбилетники, и их решили вычислить.

Впрочем, куда больше беспокойства доставлял насморк и кашель.

Утром на второй день их пребывания на борту судна доволь­но много пассажиров и членов экипажа страдали насморком, и нередко это сопровождалось чиханием. Подслушивая, о чем говорят люди у бассейна и в столовой, можно было сделать вы­вод, что пассажиры чувствовали себя прекрасно еще вечером, но, посетив ночной буфет, вдруг что-то подхватили, причем именно от персонала буфета, поскольку те тоже были больны.

— Все это — тестирование, — предположил Марк.