Чушь собачья (сборник)
Шрифт:
Вынув из сумки фотоаппарат, я быстро стала снимать, перемещаясь вокруг дымящегося автомобиля.
Вы когда-нибудь пробовали фотографировать, имея позади любопытствующую толпу? Нет? Ну так это удовольствие еще то, скажу я вам. Наши люди не могут спокойно смотреть ни на какое дело. Им обязательно нужно вмешаться, причем самым буквальным образом. Сперва меня толкнули с одной стороны, потом – с другой. Затем кто-то заворчал слева, что я не имею совести и занимаюсь разбоем. Не знаю, почему именно разбоем, но было сказано именно так. Потом в толпе возникло предложение задержать меня для выяснения. Это предложение наверняка прозвучало от какого-нибудь дружинника со стажем. Делая снимки, я не теряла контроля за обстановкой и прислушивалась к тому, что обо мне говорили. Нужно было не упустить момент и постараться вовремя удрать, если бы вдруг прошло предложение «хватать и не пущать».
Тут-то мне и пригодилась Маринка. Добравшись до меня, она кого-то отпихнула, пробормотав при этом «извините», и потом закричала на всех сразу:
– А ну расступитесь! Не мешайте работать прессе! Не топчите следы! А то пойдете за соучастие!
– Чего? – среди сразу замолчавшей толпы только один голос решился переспросить и уточнить: – Откуда вы?
– Мы пресса! Не мешайте нам работать!
Дождавшись объяснения моими действиям, аудитория присмирела, но ненадолго.
– Пресса она, как же! – выкрикнула та же вредная старушонка, которую я так и не видела, а узнала только по звуковому оформлению. – А больше она никто? Чего ж они прессуют в таких коротких юбках?! Ишь ты, задницы почти не прикрыты!
Толпа, развеселившись, начала накатывать на меня.
Маринка, рассвирепев и защищая меня и мой фотоаппарат, чтобы меня не столкнули в кучку обгоревшего металла, закричала, что едет милиция.
Народ сразу же стал рассасываться. Что и требовалось доказать. Но, как оказалось, Маринка каркнула весьма удачно или, выражаясь литературно, продемонстрировала хорошо развитую интуицию.
Слева на дороге послышался воющий сигнал милицейской машины, и я, сделав последний кадр, запихнула фотоаппарат в сумку.
– Пошли, – тихо сказала я Маринке, и Маринка мне понимающе кивнула. Мы начали просачиваться сквозь быстро редеющую толпу в обратном направлении.
Милицейская машина быстро приближалась, и уже на звук ее сигнала накладывался вой второй сирены, более вальяжный и требовательный, – это ехала «Скорая помощь». Но помогать-то уже было некому. Это точно.
Мы относительно спокойно выбрались из толпы и, не сговариваясь, пошли туда, где оставили ограбленную неформальным мотоциклистом тетку.
Позади нас послышалось быстрое шарканье, и злобный старушечий голос прокричал у меня за спиной:
– Куды это они, девки-то?! А говорили, что из телевизора!
– Да они же сами из этих, из бандитов! – солидным контральто пробухтел второй голос. – Доказательства поволокли!
Мысль была на удивление здравой и интригующей. Я, честно-то говоря, испугалась, что теперь нас точно задержат и бдительно сдадут милиционерам, но, как оказалось, я ошиблась.
Нас моментально оставили в покое, и мы уже без сопровождения завернули за угол.
– Слушай, Оль! – Маринка остановилась и хлопнула меня по руке. – А разве ты не хочешь взять интервью у оперативников?
Маринка, очень довольная своим предложением, потянула меня обратно. Пришлось ее притормозить.
– Не хочу никаких интервью, – заявила я.
– Почему же? Представляешь, какая классная точка будет в нашем репортаже?! Сначала описание взрыва, потом фотографии с места, а под занавес и интервью с опером и предварительные версии! Это же сенсация! Пошли!
– Интервью мы получим, а вот фотографий можем лишиться, – объяснила я, – изымут и назовут это необходимостью. А мы же с тобою знаем, что там нет ничего необходимого.
Высказав это, я потащила Маринку дальше.
– Ну, в общем… – Маринка почесала кончик носа и прикрикнула на меня: – Притормози! Куда ты так залосила!
Я подумала, что действительно бежать никуда смысла нет, и мы сбавили темп и пошли дальше, как приличные дамы на отдыхе.
До того места, где мы бросили тетку, оставался всего один поворотик, но мы не дошли до него, потому что случилось еще кое-что.
Ничего, в общем, страшного не произошло, просто нас ожидала маленькая встреча, которая при других обстоятельствах совсем не играла бы никакой роли, но теперь, когда буквально на наших глазах произошло очередное заказное убийство, все оценивалось по-другому.
Впереди нас шел мужчина в белой рубашке, и его маленькая аккуратная плешь на затылке в лучах вечернего солнца казалась солнечным зайчиком.
– Смотри! – Маринка толкнула меня в бок и едва не свалила с тротуара на дорогу.
– Я это уже видела, – проворчала я, прекрасно зная свою дорогую подругу. Если у нее в голове оформилась какая-то идея, то это надолго и… Одним словом, криков тоже будет много.
– И я про то же! – шепотом, но в совершенном восторге выдохнула мне на ухо Маринка. – Это он!
– Мужчина твоей мечты? – вяло поинтересовалась я. – Помоложе бы немного нашла! А то смотри: лысый же.
– Фу, как надоели твои дурацкие шутки. – Маринка даже засопела от негодования и потянула меня быстрее вперед. – Кстати, о лысине! Да будет тебе известно, что лысина или плешь для мужчины – это просто деталь имиджа, вот!
– Что-то я тебя не поняла, – начала возмущаться я, – то ты мне говоришь, что бежать некуда, то теперь сама волочешь меня за этим… ну, короче, с имиджем на затылке. Тебе что от меня нужно?
– Ты действительно, что ли, ничего не поняла? – Маринка открыла рот и тихонько присвистнула. – Ну ты даешь!
– Короче! – потребовала я. – Иначе останавливаюсь и шага больше не сделаю! Мне уже надоело!
– Ну, смотри! – Маринка, все так же не переходя на полный голос и приблизив губы к самому моему уху, быстрым шепотом проговорила: – Ты же помнишь, что он был с «дипломатом», да?
– Ну и что? – спросила я.
– Ну и вот, а потом бум-бах – был взрыв, и что мы видим? – Маринка опасливо покосилась на идущую впереди плешь и снова повернулась ко мне.