Чушь собачья (сборник)
Шрифт:
Тот взял ее, но не сдвинулся с места, так что нам с Маринкой пришлось остаться стоять буквально на пороге коридора. Очкарик внимательно прочитал карточку и повертел ее в руках.
– Вы хотите сказать, что ваша газета является постоянным свидетелем чего-то интересного? – спросил он уже без улыбки.
– Вот именно, – Маринка не заметила перепада настроения Ажибайрамова и все пыталась продолжать улыбаться. Нужно будет ей как-нибудь сказать, что улыбкой так часто пользоваться нельзя – не все люди понимают это правильно.
– Примерно так, – сказала я Ажибайрамову. – Вот по этому поводу мы к вам и пришли.
– Ну и… – Ажибайрамов подумал и, видимо, поняв, что выгонять нас сразу не стоит, наконец-то сделал приглашающий жест рукой: – Проходите, пожалуйста.
– Спасибо, – поблагодарила Маринка и первой процокала по выложенным мраморной плиткой полам. Она выбрала ближайшее кресло и села в него. Я прошла к дивану.
Ажибайрамов пожевал губами и осторожно прошел ко второму креслу.
– Ну а… – протянул он, нащупывая интересующую нас тему, – когда не получается быть свидетелями чего-либо, – Ажибайрамов наклонился ближе к Маринке, – тогда что?
– А когда у нас не получается быть свидетелем, то мы навещаем интересных нам людей и просим их ответить на некоторые наши вопросы, – любезно, но без приторности сказала я.
Маринка бросила на меня недовольный взгляд. Она наверняка подумала, что с таким перспективным молодым человеком, как Ажибайрамов, нужно разговаривать любезнее, но я – это же не она.
– Ну что ж, отвечу, – заученно улыбнулся Ажибайрамов, – отвечу на все ваши вопросы и сразу: да, я женат.
– Черт побери! – воскликнула Маринка и стукнула себя кулаком по коленке. – Все, день пропал, а я так надеялась!
Они с Ажибайрамовым рассмеялись, и я не без испуга заподозрила, что, пожалуй, на моих глазах сейчас зарождается новая романтическая история про красивую любовь с Маринкой в главной роли. Этого еще не хватало! Пришлось срочно принимать меры и всем портить настроение подчеркнуто сухим тоном. Что я и сделала.
– Нас интересует история, приключившаяся с вашей машиной, – официозно сказала я. – Сегодня мы прослушали информацию о ее угоне по телевизору…
– В сводке новостей городского УВД, – добавила Маринка.
– Вот именно, – подтвердила я ее слова, – и мы хотели бы вас попросить о любезности…
– Да, – снова влезла Маринка, – не могли бы вы сказать нам, в котором часу примерно украли вашу «десятку» и в каком состоянии ее обнаружили?
– А могу я сперва узнать, почему вас заинтересовала моя машина? – мягко спросил Ажибайрамов.
– Машина слишком хорошая, – наивно моргнув глазками, пролепетала Маринка, – а почему-то ее просто бросили на каком-то дурацком пустыре среди мусорных куч. Покататься, что ли, взяли? Решили погонять, а потом вернуть?
– Ну, не совсем вернуть, – рассмеялся Ажибайрамов, – вернуть – это значит привезти ее на место, а мне ее, как вы знаете, не привезли. Милиция обнаружила ее в Ленинском районе, а я, как вы видите, живу в Кировском. Так как я уже дал информацию об угоне, то машина уже была в ориентировке, потому наряд и обратил внимание. Вот, собственно, и все. Я, честно говоря, рад, что так все получилось. Я уж и не надеялся ее найти. Сами знаете, как обычно получается: угоняют машину, а потом она оказывается где-нибудь у братского кавказского народа… Ну вот, собственно, и все. Я ответил на ваш вопрос?
Маринка сделала вид, что задумалась, и разговор пришлось продолжать мне. В общем, как обычно.
– Да, спасибо, – поблагодарила я, – а можно немного уточнить: в какое примерно время угнали вашу машину?
– Можно, конечно, – Ажибайрамов перестал улыбаться и потер ладони друг о друга. – Я на этот вопрос уже отвечал, так что долго раздумывать не буду. Значит, так. Я в пять подъехал к… к зданию магазина на Сакко и Ванцетти. У меня там было дело. А вышел я оттуда приблизительно в шесть плюс-минус пять-десять минут. Глядь: а машинки-то и нетути. Вот, все время. Устраивает?
– Почти, – сказала Маринка, – можно предположить, что вашу машину взяли не просто так, а за вами следили, чтобы выбрать подходящий момент.
– Ну, наверное, не знаю, – Ажибайрамов развел руками и извиняющимся тоном произнес: – Я никогда не угонял машин. Ну, наверное, следили, а что?
– Не могли бы вы нам сказать, – начала я, – не выезжали ли вы куда-нибудь до этого магазина? Нам так было бы удобнее составить статью и дать примерную схему слежки.
– Гипотетической слежки, – мягко уточнил Ажибайрамов, – нет, не выезжал. Если слежка и была, то я ее не заметил.
– Не выезжал, – равнодушным тоном повторила Маринка.
– Хотя нет, нет, – Ажибайрамов пощелкал пальцами в воздухе, – я вспомнил! Конечно же! Утром я выезжал по магазинам. Нужно было продуктов купить. Но это недолго. Часиков, приблизительно, в десять утра я выехал и вернулся через час-полтора. Вот, собственно, и все.
– А весь день вы были дома? – пустилась я в откровенное занудство. – Я правильно понимаю, что машина у вас стоит перед подъездом, да?
– Правильно понимаете, девушка, правильно, – закивал Ажибайрамов. – Я вообще-то домосед, но после обеда вышел немного прогуляться по парку. Исключительно для здоровья.
– Моцион, – вставила Маринка, – променад.
– Именно, – согласился Ажибайрамов, – ну, так с вопросами – все?
– Почти, – сказала я, – остался последний. Не могли бы вы сказать, кто тогда, если не вы, мог выезжать на вашей машине, кроме вас? Например, жена или другие родственники?
– Не понимаю, о чем вы говорите, – нахмурился Ажибайрамов. – Не понимаю. Я же говорю вам, что машина стояла около подъезда. Я почти не отлучался из дома. Не знаю. Жена машину не водит, она только учится. А ваш вопрос продиктован какой-то имеющейся информацией?