Чуть свет, с собакою вдвоем
Шрифт:
— На самом деле ты ищешь сестру, — говорила Джулия. — Свой драгоценный Грааль. И ты никогда ее не найдешь, Джексон. Она умерла. Она не вернется.
— Сам знаю.
Это не важно, он все равно будет искать потерянных девочек, всех этих Оливий, Джоанн и Лор. И свою сестру Нив, первую потерянную девочку (и последнюю потерянную). Хотя точно знал, где сейчас Нив, — в тридцати милях отсюда, плесневеет в холодной влажной глине.
Касательно автомобилей Джексон стал непривередлив, и «сааб», купленный с третьих рук на подозрительном аукционе в Илфорде, его приятно удивил. Внутри нашлись бесполезные следы прежних владельцев: на приборной панели Дева Мария с лампочкой в животе, помятая открытка из Челтнэма («Тут вроде неплохо, всего хорошего, Н.»), в бардачке — обросшая пухом мятная конфета «Эвертон». Джексон только плеер для компактов встроил. Как выясняется, в дороге жить нетрудно. Телефон есть, машина есть, музыка
До Тессы Джексон покупал дорогие машины. Деньги, которые украла его вторая жена, негаданно достались ему в наследство — рехнутая старуха, бывшая клиентка, оставила ему два миллиона фунтов. Тогда казалось — невероятные деньжищи, сейчас, конечно, выглядят поскромнее в сравнении с триллионами, которых лишились сильные мира сего, и все равно на два лимона, пожалуй, можно купить себе Исландию.
— Ну, — сказала его первая жена Джози, — ты, как всегда, сам подстроил свое падение.
Нельзя сказать, что он остался нищим. Деньги от продажи дома во Франции пришли назавтра после того, как Тесса все выгребла со счета.
— Итак, приключения Джексона продолжаются, — сказала Джулия.
Само собой, он и не думал, что имеет право на эти деньги, — Тессино воровство смахивало скорее на поворот колеса Фортуны, нежели на подлинный грабеж. Не настоящая жена, а трикстер, мошенница. И звали ее, понятное дело, не Тесса. Развела его на всю катушку — соблазнила, обиходила, женила на себе, ободрала как липку. Полицейский женился на преступнице — какая блестящая ирония. Он воображал, как она лежит где-нибудь на берегу Индийского океана, с коктейлем в руке, — классический финал кино про жуликов. («Ну, Джексон, женщины всегда обманывали», — сказала Джулия с гордостью, будто восхваляла свой пол, а не к адским мукам приговаривала.) Его конек — поиск людей; интересно, что его беглая жена по сей день от него ускользает. Он отыскивал улику за уликой, шел по следу из хлебных крошек, и куда только они его не приводили, однако до сих пор никуда не привели. Он многое умел, но Тесса… о, Тесса умела гораздо больше. Он ею почти восхищался. Почти.
Он по-прежнему искал ее по всей стране — шел за ней, как ленивый охотник за добычей. Не то чтобы он хотел вернуть свои деньги — они были по большей части в акциях, а те все равно рухнули ниже подвального уровня, — он просто не любил, когда его держат за дурака. («Это еще почему? Дурак и есть», — сказала Джози.)
В обществе «сааба» он побывал в Бате, Бристоле, Брайтоне, на девонском побережье, на южной кромке Корнуолла, на севере в Скалистом краю, на Озерах. Шотландии он избегал — дикая страна, там он уже дважды рисковал сердцем и жизнью. (Самое прекрасное время, самое злосчастное время [46] .)В третий раз, подозревал он, повезет еще меньше. Зато рискнул заехать в Уэльс, который, как ни странно, полюбил, а затем покатил по удушающей буколической тиши Херефордшира, Уилтшира, Шропшира, по тучным полям Глостершира, сквозь постиндустриальный разгром Центральных графств. Зигзагом елозил по Пеннинам, созерцал унылые жертвы тэтчеризма. Угля нет, стали нет, флота нет. Эта невнятная головоломка, его родина, как и многие другие страны, разделилась на ся. Разъединенное королевство.
46
Первая фраза романа Чарльза Диккенса «Повесть о двух городах»: «Это было самое прекрасное время, это было самое злосчастное время…» Пер. С. Боброва.
Сойдя с дистанции в крысиной гонке, Джексон все чаще выбирал окольные пути. Поваландаться на проселках, покататься по топографическим капиллярам. Турист на живописной тропе, праздно шкандыбает заросшими стежками в поисках утерянной пасторальной Англии, что засела в голове и в сердце. Золотая доиндустриальная эпоха. Увы, прошлое в Аркадии было всего лишь сном.
«Аркадия» — этому слову его научила Джулия однажды в потерянные парижские выходные; как будто целая жизнь с тех пор прошла. Они ходили в Лувр, и Джулия показала ему картину Пуссена Les bergers d’Arcadie,с надгробием и словами Et in Arcadia ego [47] .
47
«И я в Аркадии» ( лат.). Картина «Пастухи Аркадии» французского живописца, основоположника классицизма Никола Пуссена (1594–1665) была написана в 1637–1638 гг.
— Открыто для толкований, ясное дело, — сказала
Пусть Джулию тянет ко всякой ерунде, в душе она классицист. И очень говорлива— Джексон перестал слушать задолго до конца тирады. Однако надгробная надпись кольнула в сердце.
48
Помни о смерти ( лат.).
А теперь он и сам искал свою аркадскую беседку. Начал с довольно расплывчатых поисков Тессы, а затем обратился к иной цели. Он — охотник на недвижимость. Он ищет, где бы осесть, — старый пес вынюхивает новую конуру, не запятнанную прошлым. Новое начало. Есть где-то место для него [49] . Надо просто отыскать.
Лучшее он приберег напоследок. Северный Йоркшир, божественное графство, его центр вращения. В странствиях его не было точки, что сильнее Северного Йоркшира притягивала магнетит его сердца. Сам-то Джексон, само собой, из Западного Райдинга, весь из сажи, регбилига и говяжьего жира, но это ведь не значит, что он возьмет и отправится туда на поселение. Не хватало еще закончить там, где начал, где вся его семья беспокойно ворочается в земле.
49
Аллюзия на песню «Где-то» (Somewhere)из мюзикла Леонарда Бернстайна и Стивена Сондхайма «Вестсайдская история» (WestSide Story,1957).
Он нацелил компас к сердцу солнца [50] , или, точнее говоря, навигатор на Йорк. Голос навигатора звали Джейн, и их вздорные отношения длились уже давно.
— Может, ее просто отключить? — рассудительно сказала Джулия. — Зачем она вообще тебе сдалась, ты же так гордишься своим талантом ориентироваться.
Он правдаотлично ориентируется, огрызнулся Джексон. Ему просто неохота быть одному.
— Проснись уже, миленький.
— Иди на восток, старик [51] , — пробубнил он себе под нос, вбивая в Джейн координаты, готовясь вновь пересечь хребет Пеннин и вернуться в колыбель цивилизации.
50
«Нацель компас к сердцу солнца» (Set the Controls for the Heart of the Sun) — песня английской рок-группы Pink Floydс альбома «Целое блюдце тайн» (A Saucerful of Secrets,1968).
51
Вопреки совету американского журналиста и общественного деятеля Хорэса Грили (1811–1872) «Идите на запад, молодой человек» — призыву осваивать американский фронтир.
Чуть юго-восточнее, молча поправила его Джейн.
Он старался посетить все чайные «У Бетти» — в Илкли, в Норталлертоне, две в Харрогите, две в Йорке. Изысканная программа, вагон престарелых дам гордился бы Джексоном. Он большой поклонник «Бетти». «У Бетти» всегда приличный кофе; приличный кофе, пристойная еда, все официантки смахивают на милых девочек (и женщин), которых упаковали в 1930-х, а сегодня утром развернули и вынули. Но мало того: тут все как нужно, все уместно. И чисто.
— С возрастом ты все больше смахиваешь на женщину, — сказала Джулия.
— Правда?
— Нет.
Их роман давным-давно завершился, Джулия вышла замуж, родила ребенка, долго отрицала, что это ребенок Джексона, но все болтает и болтает у него в голове.
Если б Великобританией правили Бетти, экономического Армагеддона ни за что бы не случилось. В Йорке, в кафе на площади Сент-Хелен, за кофейником фирменного и тарелкой с омлетом и копченым лососем, Джексон воображал, как страной правит олигархия Бетти: весь кабинет министров в безукоризненно белых фартучках и под рукой всегда коричные тосты. Даже Джексон в минуты обострения мачизма понимал, что мир был бы лучше, если б им правили женщины.