Чувак и надувная свобода
Шрифт:
Повсюду звучала музыка, с лотков и тележек продавали сладости, пиво и хот-доги, дети с воплями носились между рядами, заглатывая на бегу сахарную вату и мороженое. В общем, публика оттягивалась на славу.
Френк сообщил, что представление начнется не раньше, чем через час. Пока запишут всех желающих, подготовят животных, выберут жюри… Само действие представляло собой настоящее бычье родео, только восседали на животных не крутые ковбои-мужики, а геи. А в остальном — такие же правила, как и на обычных соревнованиях: победит тот, кто дольше всех продержится на своем быке. Героя ждал денежный приз, слава и первые полосы местных газет. Не говоря уже о телевидении.
Я не спеша фланировал вдоль трибун, рассматривая публику и стараясь отыскать своих знакомых экологинь. Но девиц нигде не было видно — я уж точно их бы заметил, особенно Нэнси. Рыжеволосая красавица, кстати, после налета на лабораторию и не подумала убраться из города или хотя бы на время скрыться: ходила, как всегда, на службу, торчала целыми днями в своем кабинете и, кажется, никого и ничего не боялась.
Это, конечно, можно было бы объяснить ее безбашенностью и полным презрением к закону, но, с другой стороны, если подумать, чего ей бояться? Что мы могли ей предъявить, в конце концов? Никаких прямых улик против нее не было, а мои подозрения — всего лишь мои подозрения. Их, как известно, к делу не подошьешь. Вот если бы удалось тогда взять ее с поличным, на месте преступления… А так она могла спокойно заявить, что в день ограбления банка сидела в своем кабинете, а во время налета на лабораторию спала в своей кровати. Мое слово против ее слова, и никаких прямых улик.
Да, дело с этими экофанатками идет пока неважно, подумал я и начал еще внимательнее приглядываться к зрителям, точнее — к зрительницам. Мои усилия вскоре принесли свои первые плоды — парочка заезжих туристок с явным интересом смотрела на меня, а один гей-ковбой весьма недвусмысленно начал строить глазки. Я сделал вид, что не понимаю его намеков, и отвернулся.
Между тем дело постепенно шло к открытию. Публика наконец-то расселась по своим местам, успокоилась, дожевала гамбургеры и допила пиво, телевизионщики замерли у своих камер. Вот на арене показался ведущий фестиваля. Одет он был соответствующе — как заправский гей-ковбой. При его появлении среди мужской части зрителей началось заметное оживление, послышались даже охи и ахи.
— Дамы и господа! — жизнерадостно произнес ведущий. — Мы рады приветствовать вас на нашем ежегодном гей-родео! Соревнования начнутся буквально через пару минут, а сейчас попрошу всех встать: несравненная Нэнси Кроукот исполнит гимн Соединенных Штатов Америки!
Я чуть было не поперхнулся колой, которую до этого лениво посасывал из банки. Нэнси здесь, у всех на виду, будет петь? Исполнять гимн США? Да, как говорится, все страньше и страньше.
Между тем рыжеволосая прелестница, одетая в ковбойский костюм (кстати, удивительно ей идущий), не торопясь, вышла на середину арены, обворожительно улыбнулась, взяла микрофон и стала петь. Надо признать, голос у нее оказался просто великолепный: яркий, сочный, сексуальный, как и она сама. Я стоял, открыв рот, забыв даже про свою задачу — искать экофанаток. Да зачем это надо, если их предводительница находилась у меня прямо перед глазами?
Нэнси с чувством исполнила гимн, еще раз очаровательно улыбнулась и пошла к трибунам. Я тут же отмер и потихоньку двинулся за ней.
Следить за красавицей оказалось легче легкого — она и не думала от меня прятаться. Спокойно переходила от одного знакомого к другому, пожимала руки, принимала комплименты, которыми ее щедро одаривала мужская половина публики (я имею в виду настоящую мужскую половину), и двигалась дальше. Я держался от нее на некотором расстоянии, стараясь не упустить из виду. В моей голове крутилась одна мысль — а где ее подруги, милые моему сердцу экофанатки? Не может быть, чтобы она явилась одна. Значит, они где-то рядом и готовят свою мерзкую акцию…
Я связался по рации с капитаном и доложил, что обнаружил атаманшу экологинь (не раскрывая, впрочем, кто она). Нортон приказал следить за ней, но ничего пока не предпринимать. Пусть, мол, появятся остальные девицы, вот тогда мы их всех вместе и возьмем, так сказать, всех скопом. Я ответил «Хорошо!» — и продолжил наблюдение.
Нэнси сделала круг и подошла к столу, за которым сидели члены городского жюри, регистрируя участников. Я держался позади, в шагах трех-четырех. Ближе не подходил, чтобы не светиться, но и не слишком отставал — у стола скопилось слишком много народа, и красавица могла легко исчезнуть.
К жюри выстроилась целая очередь из гей-ковбоев, желающих принять участие в соревновании, и мне пришлось подойти к Нэнси почти вплотную, чтобы не упустить из виду. Внезапно она резко обернулась и увидела меня:
— Мистер Чувак, и вы здесь! — радостно произнесла рыжеволосая богиня. — А я и не знала, что вы любите подобные состязания. Впрочем, — она критически осмотрела мой костюм, — выглядите вы вполне подходяще, даже очень. Кстати, вы уже записались у Ричарда?
Я пробормотал что-то невнятное — типа, я тут случайно, просто мимо проходил, но Нэнси не стала меня слушать, а схватила за руку и потащила к столу. Я попытался было сопротивляться, но куда там — она была настроена весьма решительно. В общем, через секунду я уже стоял перед председателем жюри. Им оказался другой мой старый знакомый — мистер Лонг, тот самый, под командой которого я работал в супермаркете. Кажется, бывший начальник не особо удивился, увидев меня в компании Нэнси.
— Ричард, — обратилась к нему атаманша, — мистер Чувак тоже хочет участвовать в соревнованиях!
Я хотел было возразить — нет, не хочу, я лучше в сторонке постою, посмотрю, что да как, но Нэнси не дала мне и рта раскрыть:
— Запиши его обязательно! Я уверена, что он возьмет главный приз.
Я уверенности Нэнси не разделял, но было уже поздно — Лонг нацарапал что-то на листке бумаги и выдал мне номер, который шустрая Нэнси тут же прицепила на мою куртку.
— Ну вот, — удовлетворенно произнесла она, — теперь ты тоже участник!
Я отметил про себя незаметный переход на «ты», но возражать не стал — мне и самому хотелось сойтись с ней поближе.
— А что дальше? — запоздало поинтересовался я. — Что я должен делать?
— Да ничего особенного, — успокоила меня Нэнси, — сейчас закончится запись участников, жюри проведет жеребьевку, а потом начнется само соревнование. Когда тебя вызовут, ты пойдешь вон туда, — она указала на загон в углу арены, где стояли быки. — Ребята все подготовят, не бойся, тебе самому ничего делать не придется. Ты оседлаешь быка, а затем, по сигналу, калитка откроется, и вас выпустят. Тогда только вперед! Главное — удержаться на быке как можно дольше и не попасть под его копыта, когда он все же тебя скинет. Если усидишь больше восьми секунд — молодец, можешь рассчитывать на приз. Если меньше или вообще сразу грохнешься… Ну, ладно, не будем о грустном. Я в тебя верю, ты обязательно победишь!