Чувства наизнанку
Шрифт:
И встало сзади меня…
У-у-у…
Сглотнула и замерла каменным изваянием.
Пытаюсь игнорировать все те удивительные метаморфозы, которые начали происходить с моим телом — мурашки, нервная дрожь, явная нехватка кислорода. Но что-то как-то не очень…
Вдохнул, выдохнул. А у меня аж волосы дыбом встали, когда я почувствовала дуновение в районе шеи. Гадович! Специально издевается!
И я уж было приготовилась к очередной выходке или хотя бы какой-то язвительной реплике, но нет. Я просто вышла из лифта, не оглядываясь, а Хан
Ф-у-ух! Пронесло…
На крыльце своего офиса облегченно прикрыла глаза, улыбаясь яркому августовскому солнышку.
М-м, жаришка…
И попа требует приключений, вот даже вибрирует от нетерпения. А нет, это телефон вибрирует, пардоньте.
— Да, да, — приняла я вызов.
— Тань, ты жива?
— Ага, жива, цвету и пахну, Стасичка, — улыбнулась я и пошагала к метро.
— Завтра все в силе? За тобой заезжать?
— В силе, — кивнула я.
— Ну, все, тогда будь готова к трем. И да, купальник не забудь.
— Да что ты, я без купальника из дома вообще не выхожу, — хохотнула я.
— Че такая довольная?
— Эх, Стасямба, нам ли быть в печали? — философски потянула я.
— Слушай, а раз ты такая вся глубоко положительная, то может уже сегодня к нам, а? А завтра сразу махнет без лишних телодвижений?
— А давай, — согласилась я.
— Отлично, заеду за тобой часа через два, шевели ластами.
— Шевелю, — довольно хмыкнула я и отключилась.
И да, мой вечер прошел отлично, в кругу друзей и под душевные разговоры. Хана я бы предпочла не вспоминать, но Аринка буквально закидала меня вопросами. Пришлось каяться обо всем с начала недели, а потом искать в сети фотки Леонкова, чтобы показать друзьям.
— О-о, хороший мальчик, — замурлыкала девушка Гордеева, листая ленту с многочисленными снимками Димки.
— Э-э, женщина, угомонись, — забрал Стас у своей благоверной телефон.
— Какой глаз у Хана Гадовича дергался? Левый или правый? — спросила Арина.
— У меня бы оба задергались, — поджал губы Гордеев, погрузившись в профиль Леонкова.
— Не понимаю вашего энтузиазма, — пожала я плечами.
— И правильно, — кивнула подруга, — не понимай. И даже если у него ничего нигде не дернулось, то точно судорогой сведет после завтрашнего вечера.
— Это еще почему? — нахмурилась я.
— Потому, — подняла вверх указательный палец Арина и свернула разговор.
А уже на следующий день, мы въезжали в ворота загородного дома нашего общего друга Ромы Ветрова, который сегодня отмечал свой День рождения. В свою компанию Стас меня втянул совсем недавно и все были очень радушными, но особенно балагур и отъявленный сердцеед Рома — блондин с зелеными глазами и самой смазливой физиономией на свете.
Именно он шел сейчас к нам навстречу и задорно улыбался.
— Ребята, добро пожаловать! — тепло обнимался он с Ариной и Стасом, а потом перевел на меня взгляд.
— Привет, Ром, ну с праздником, что ли!
— Та-ак, Татьяна,
— Дела? — нахмурилась я.
— Ага. А ну-ка дай сюда свой телефон, — и требовательно протянул ладонь.
— Держи, — дала я ему гаджет.
— Отлично! Теперь иди сюда, — сграбастал в охапку и принялся отщелкивать на фронталку снимки, приговаривая, — Тань, улыбайся, в щеку меня целуй, ага, вот так, теперь я тебя. Стоп, снято! Молодец!
Отлепился от меня и снова закопошился в моем телефоне.
— Ром, а ты что там делаешь?
— Аринка сказала надо какого-то там Гадовича позлить. Вот я, собственно, этим и занимаюсь.
— Че? — ахнула я, мгновенно выпадая в осадок.
— Все, готово. И вот тебе мудрость на будущее — если хочешь сделать кому-то плохо, просто будь счастлива.
Подмигнул и протянул мне телефон, где в известной социальной сети уже вовсю крутилось сториз с нашими фотками.
С подписью: «С Днем рождения, Любимка!».
— Арина! — завопила я в ужасе.
Но в ответ услышала только дружный смех своих «друзей».
Садисты!
Глава 9. О том, как порой все бесит…
— Вот же сучка…
Швырнул телефон на стол и откинулся на спинку кресла, прикрывая глаза и стискивая переносицу двумя пальцами. Приказывал себе дышать ровно и пытался забыть то, что только что увидел. Таня и какой-то прилизанный блондинистый хер в ее ленте, со слащавой подписью «С Днем рождения, Любимка!».
Любимка, блядь!
Очередная, мать ее ети, хер пойми какая по счету! То Стас этот гребаный, затем какой-то перекачанный хрен в костюме, теперь это. Она там что, совсем берега попутала?
— Че там у тебя, Хан?
— Да ничего интересного, Дань.
И вдруг услышал, как друг смачно присвистнул.
— Ну надо же…какие люди!
— Знаешь его? — приоткрыл я один глаз и глянул на Шахова, напрягаясь всем телом.
— Ну знаю, — недовольно потянул парень.
— И?
— А это кто с ним рядом? — прищурился тот, а я выматерился.
— Телка, Шах. Что не признал?
— И? Кто она тебе?
— Завалить хочу.
— М-м, а тебе губозакаточную машинку сразу выдать или попозже?
— Ну ты че меня бесишь, а? — скривился я и приложился кулаком по его бицепсу, но этот придурок только заржал и покачал головой.
— Что-ж…этого мальчика, Маркуша, зовут Рома Ветров. И я тебе скажу так, что пока ты эту телку хотел завалить, он, судя по этому фото, писюльку свою в нее уже давно засунул. Кстати, симпотная, одобряю.