Чувства в клетке
Шрифт:
Оно уже близко, уже накатывает, но каждый раз не до конца, еще чуть-чуть, еще пара мощных движений, а потом его губы сжимаются на моем соске, зубы слегка прикусывают твердую горошину и это отправляет меня в рай! Я на седьмом небе, разлетаюсь на куски, тело сотрясает дрожь, которую я не могу унять, его пальцы впиваются в мои ягодицы, продолжая насаживать меня.
Каким-то краем сознания понимаю, что оргазм накрывает и его, он рычит мне шею, его спина покрыта капельками пота, хоть мы только из душа. Это сильно, мощно, незабываемо.
Возвращаться
— И что теперь, — спрашивает он, — отрежешь мне член?
— Чёрт! — стону я, так вот, что он пытался мне сказать в последний момент.
— Прости, я сделал все, что мог, но ты вцепилась в меня мертвой хваткой.
— Ладно, прощаю. Надеюсь, пронесет.
— Ты не принимаешь никаких противозачаточных, — спрашивает он, вглядываясь в лицо.
— Намекаешь, если трахаешься с мужиками по работе, это было бы логичным?
— Нравится тебе все опошлять, но так делают многие, даже не ради работы, — говорит он раздраженно.
— Расслабься! Я уже давно не работаю. Могу себе позволить. Я ведь богатая вдова, ты забыл?
— Да. Об этом ты тоже не рассказала. Как ты вышла замуж? Спрошу прямо, как ты любишь: каково тебе было трахаться со стариком?
— Вижу, ты быстро учишься. Но боюсь тебя разочаровать. Я с ним не трахалась. Он вообще относился ко мне, как к дочери. Особенно после того, как его родная дочь, которую из плена мы уже вернули тяжело больной, умерла. Наш брак был фиктивный. Поэтому тут тебе ревновать не стоит.
— А тебе нравится моя ревность, да?
— Да!
— Это забавно, но не очень. От ревности у меня может снести крышу, и тебе это точно не понравится. Я до сих пор жалею, что не я вынес мозги этому жирному уроду Хасану, а вообще, как только вспоминаю, как ты, сучка такая, извивалась на его коленях, хочется убить вас обоих! — рычит Амин.
— Ты тоже не растерялся. Сисястая блондинка была довольна, — припоминаю я. И да, мне тоже хотелось вырвать ей все патлы, а ему открутить пальцы, которыми он мял ее сиськи. Только признаться в этом я пока не готова. А Амин подливает масла в огонь:
— Конечно, мясистая досталась мне крошка и горячая, — говорит с усмешкой этот гад. Его довольного выражения лица хватает, чтобы сорвать во мне что-то. Я хватаю его жестко за шею и шиплю ему в лицо:
— Не знаю, как ты, но я могу реально грохнуть и мясистую блондинку и тебя, — он усмехается.
— Да ты тоже горишь от ревности? Это радует. Я думал, там в зале ты делала назло, и мне только показался ревнивый блеск в твоих глазах.
— Не показался. И там я делала не назло. Мне нужно было вывести Хасана из зала. У него был пульт от взрывчатки. Все было продумано, а ты чуть не похерил весь план.
— То есть взрывчатку туда протащила все же не ты?
— Нет. Она была запрятана в того уродского дракона. Его доставили за день
— А какова основная задача была твоя?
— Проследить, чтобы Халиб точно не выбрался.
— А Хасан сразу смылся?
— Да.
— А про какую флешку он спрашивал?
— Да. Я стащила у него какую-то флешку. Кстати, она в моем корсете. Что там, я не знаю, но видимо, что-то важное. Только сейчас у меня нет сил смотреть, — от последнего резкого выпада снова скручивает боль, делать счастливое лицо все сложнее. Амин замечает это, быстро встает с кровати.
— Я сейчас поищу обезболивающее. Потерпи.
Черт. Что ж так хреново? Нет сил даже повыделываться. Он уходит, но довольно быстро возвращается. В руках у него таблетки, стакан воды и какая-то мазь.
Я послушно выпиваю лекарство.
— Это мазь от ушибов и прочего. Она обезболивающая тоже. Так что ложись, намажу.
— Не хочу.
— От тебя ничего не требуется. И ребро лучше перетянуть тугой повязкой. Легче станет. Поверь.
— Знаю, ребра мне ломают не в первый раз. Так что выживу и так.
Он снова хмурится, но ничего не говорит. Только укладывает меня удобнее, и начинает легкими движениями втирать мазь во все поврежденные места. Его руки нежные, движения неспешные. От такого массажа и правда становится легче. В конце Амин находит эластичный бинт и перетягивает мой многострадальный бок. Все-таки это безумно приятно, когда о тебе заботятся. Не знаю, что за таблетку он мне дал, но глаза уже просто слипаются. Я почти засыпаю, когда чувствую, как он ложится рядом, обнимает меня сзади, целует в волосы, шепчет:
— Спи, моя девочка, спи. Я люблю тебя, не смотря ни на что, хоть ты, глупая, и не веришь.
А я хочу сказать, что уже почти верю, но сил нет. Тем не менее, мои последние мысли перед тем, как провалиться в сон, о том, что он не врет. Иначе не пошел бы он в самое пекло, чтобы спасти меня. Это был безумно опасный поступок, который еще неизвестно, как отразится на нашей дальнейшей жизни.
Глава 25
Марина быстро засыпает, а я еще долго смотрю на нее. Не могу успокоиться. Первый раз мы спим с ней рядом, в одной постели, под одним одеялом. Я могу ощущать теплоту ее тела, наблюдать за расслабленным лицом.
Тяжелый день был сегодня, полный нервов, опасности, на грани, на краю смерти. Я другими глазами посмотрел на Марину. Одно дело знать по рассказам, какой она стала, и совсем другое наблюдать за этим своими глазами. Я видел, насколько хладнокровно она убивала, насколько уверенно вела себя в этой переделке.
Это поражало. А еще меня добили ее слова о сексе с другими мужиками. Не мог я поверить, что это правда. Хотя, разве мало я перевидал таких, которым ноги раздвинуть, что покурить. Но с Маришей это никак не вязалось. У меня в голове ломался, рушился ее образ.