Чужак. Барон
Шрифт:
— Инспектор короля Орхета Пятого мог и ошибаться по поводу этой земли, — выдавил наконец из себя гнилыш.
— Ошибаться? — изумился я. — Вы, наверно, хотели сказать, что он не имел прав распоряжаться чужим имуществом или визировать незаконную сделку. Вы хотите обвинить его в нечистоплотности и воровстве? Так?
— Нет, — дернулся гнилыш, — вы неправильно меня поняли.
— Я? — переспросил я этого представителя.
— Я хотел сказать, что я неправильно выразился, — зачастил недоносок. — Если инспектор короля Орхета Пятого завизировал, то вы безусловно являетесь бароном эл Стока.
Гнилыш вытер пот со лба.
Тишина.
Закипевший великан смотрит на гнилыша, а тот отводит взгляд. Великолепно. Пора опять за стол, а с идиотом можно и…
— Да мне плевать на Орхета Пятого и на его инспектора, — прорычал громила. — Я видел этого ублюдка знаешь где?
Так, а вот это серьезно. Хорошо, что я вчера отправил Пушка в трехдневный отпуск с указанием не попадаться мне на глаза и никого из разумных не убивать. Как-никак, но я подданный своего короля. Оскорбление, нанесенное ему, касается и меня. Еще как касается. Идиот зарвался. Орхет — классный королек. Не то что некоторые.
— Скотина, я вызываю тебя по праву крови и рода, — процедил я. — Оскорбляя кровь моего короля, ты оскорбляешь и мою кровь. В круг.
Возмущенный гул голосов, возникший после выходки идиота, мгновенно смолк. Громила довольно ощерился.
— Здесь и сейчас. Сталь. Насмерть, — с готовностью огласил он условия.
Он спрыгнул с коня и, довольно улыбаясь, отцепил от седла здоровенный эспадон. Так. Магией я не могу пользоваться. Плохо. Я еще раз внимательно посмотрел на его доспехи. М-да. Без магии я запыхаюсь с ним возиться. Закован весь. Уязвимых мест почти нет. Броня толстенная. В таком доспехе надо на турнирах участвовать в схватках на лэнсах, а не в обычный бой идти.
— Барон, — обратился ко мне Норм, — зря вы это сделали. Он убил уже многих отличных воинов. Ему нет равных в поединке без магии.
А парень мне искренне сочувствует. Да и все его окружение тоже. Меня уже мысленно похоронили. Черт. В Пограничье хлюпиков нет, и если этот урод до сих пор еще жив, то…
— Только магией.
И меня начнут убивать секунданты идиота, а потом все его люди? Допустим, что я их тоже положу. А дальше? Норм со своими людьми, может, и не вмешается в процесс моего убийства, но что мне делать с ними? Убивать? А потом убивать всех, кто мог видеть, как я нарушил правила поединка? Если кто-то выживет, то мне здесь жить не дадут.
— Ну? — осведомился идиот.
Поигрывая тяжеленным мечом как пушинкой, громила весело улыбался.
— Барон, — обратился я к Норму, — вы не окажете мне честь стать моим секундантом?
— С радостью и сожалением, — ответил парень и с ненавистью посмотрел на идиота, который совсем не идиот. Я идиот.
— Если позволите… — обратился ко мне Бонар.
— Позволяю, — махнул я рукой.
Двое моих секундантов подошли к кучке спешившихся людей идиота. Так. У него преимущество в силе, в длине рук, в длине оружия. Про его выносливость не знаю, но проверять не хочется. Я погладил рукояти мечей. Сегодня, ребята, я вами биться не буду. Сегодня без мечей. Вами его броню я не просеку или просеку, но слишком поздно. Просеку в последней атаке, когда буду уже умирать и наплюю на правила. Придется вспомнить уроки Нэта Копье.
— Зетр, — подозвал я старосту, — принеси мой мешок.
Тот кивнул и побежал в деревню.
— Что там у тебя, запасные штаны? — засмеялся идиот. — Не помогут!
Он заржал опять, поддерживаемый хихиканьем своей свиты. М-да. Сейчас я тебе настроение испорчу.
— Сэр Ройс, — громко обратился я к гнилышу. — Я хочу, чтобы вы зафиксировали в своем отчете причины поединка, имена участников и секундантов. Также я бы хотел, чтобы именно вы стали свидетелем этого действа.
— Почему? — фальшиво изумился он.
Все ты понял. Ты хоть и гнилыш, но не дурак. Ты думал, что это я дурак.
— Как почему? — Я повторил его интонацию. — Оскорбление королевского достоинства и крови монарха разве не относится к коронным преступлениям? Разве его величество Эран Первый не покарает оскорбителя?
Тишина. Идиот опять недоуменно посмотрел на гнилыша. Клиника. А незачем тебе было выеживаться. Спасибо, Колар, а особенно я хочу оспасибить Алиану. На балу она меня четко просветила про преступления такого рода.
— Это зависит от обстоятельств дела, — начал вилять гнилыш.
— Каких обстоятельств? — громко удивился я. — В прямой и безусловной форме, не допускающей другого толкования, было сказано о незаконнорожденности его величества Орхета Пятого.
Все замерли. Дошло наконец. Хаханьки вам тут закончились. Нет. Я понимаю, что это Пограничье. Я понимаю, как тут выражаются. Да и не только тут. Везде. Но одно дело — между собой, среди своих и так далее, а другое — когда причина будет зафиксирована официально и широко известна. Эран Первый не сможет не дать делу хода. Сначала будущий подданный, а значит, просто подданный поливает грязью чужого монарха, а что будет потом? Окружение королька не даст ему бездействовать. От речей до мятежа небольшое расстояние. Кто хочет неуютно себя чувствовать?
— Ты, — прохрипел все понявший идиот.
— Я? — переспросил я.
Ангельский голос и милая улыбка довершали мой светлый облик. Эх, Рублева сейчас рядом нет. Он бы с меня столько икон написал.
— В круг! — стал брызгать слюной идиот.
— Подождешь, — пожал я плечами.
И что ты так кричишь? Если ты меня убьешь, если я тебя не убью, так получишь всего лет пять. Если в бега не отправишься, конечно. На плаху тебя вряд ли пошлют. Да, забыл. Тебя потом вышлют из страны, и в Пограничье ты не вернешься. Некуда будет возвращаться. Слишком много у тебя врагов. Даже лицо Норма немного посветлело. Он уже смирился с моей смертью, но предвкушает, как будет жечь твой замок, когда из него уйдут гвардейцы Декары. Эран Первый не сможет держать своих воинов в замке отправленного в тюрьму или отправившегося в бега своего бывшего будущего подданного. Великолепно.