Чужак. Ученик
Шрифт:
Бен Ладен постельных игрищ разбушевался во мне не на шутку. Попки девушек служили великолепным стимулом для моей больной фантазии. Как там у меня с боезапасом?
— Докладываю. После потопления артиллерийским обстрелом двух канонерок из массажного салона «Лаура» боезапас доведен до списочных норм. Наблюдаются излишки.
Доклад не по форме, но так веселее.
— У кого самая большая кровать? — спросил я у Наты.
— У Арны, — с легкой паникой в голосе ответила она.
— А где ее комната?
— Вот.
— Пойдем, скромница. — Я мягко подтолкнул молчаливую Арну. — Остальные тоже заходите. Я только после вас. Заходите, заходите.
А девчонки сильно смутились. Поздно, сами виноваты. Падре, ты молоток. Кровь пузырилась у меня в жилах. Такие красотки. Кровать Арны оказалась отличным сексодромом. Вчетвером на ней разместиться не представляло никаких проблем.
— Я пока с Арной, а вы раздевайтесь.
Перекрыв рекорд Гиннесса по скидыванию одежды, я положил растерянную Арну на ее кровать.
— Зайка, ты правильно сделала себе такое уютное гнездышко.
Мои губы накрыли пытающийся что-то сказать ротик девушки. Вперед.
А теперь на рынок. Два часа потерял. Так бы всегда терять. Я шел по улице, слегка покачиваясь от усталости. На лице наверняка присутствовала глупая улыбка. Интеллект, интеллект. Какой к черту интеллект? Постель — вот где проявляется подлинное превосходство современного человека. Правда, особыми экспериментами я не увлекался. Обрабатывал целомудренно и по одной. Почти целомудренно. Они так мило краснели и смущались, когда подходила очередь очередной девчонки. Девушки, прошедшие обработку, молча сидели с багровыми лицами в сторонке. Я принес им культуру. Приобщил, так сказать, к высокому искусству.
— Хватит ржать. Девочки вполне знают, что такое личная гигиена и депиляция. Ты заметил?
Не слепой. Растерянность в глазах остальных и паника, сменяющаяся удовольствием и благодарностью на лице одной. После первого круга сидели, уставившись в пол с пунцовыми лицами. Потом начались переглядывания, несмелые улыбки, смешки. Минут через пять они все начали смеяться, как мне кажется, над собой. Потом прыгнули на меня, и мы еще минут тридцать просто барахтались.
— Ты так это называешь?
Не столь важно. Резюме. У девчонок была своя, непонятная и неизвестная мне задумка. Я ее ухитрился поломать. По каким-то причинам мне не дали по морде и приняли навязанные мною правила. То, что сначала вызывало у них противоречивые чувства, девчонкам понравилось. Физиологически они были голодны. Посовещавшись непонятным для меня образом, они оценили пикантность ситуации, махнули на все рукой и решили оторваться по полной программе. Все это странно. А с такой внешностью и профессией испытывать недостаток мужского внимания — так это вообще в голове не укладывается. Ладно, к черту все эти сложности. Рынок рядом. Падре, еще раз спасибо. Давно у меня такого не было.
— Давно?
Не придирайся к мыслям. Никогда не было. Отстань, хорошо, что с советами не лез. Хотя после общения с девчонками есть одна проблема. Горло что-то разболелось. Интересно, кож-вен тут есть?
На рынке, в отличие от улиц города, народу было много. Хотя и улицы начали заполняться. Приезжие тонкой струйкой потянулись от ворот. Сам рынок был условно поделен на четыре части. Треть его территории занимали продуктовые лавки. Среди шума, создаваемого недорезанным мясом и продавцами, ходили местные хозяйки. Приценивались, брали товар и клали его в необъятные сумки. Туда я точно не ходок. В лавках с одеждой и различными зельями мне тоже делать нечего. А вот на загон с коняжками и местный оружейный ряд посмотреть стоит. Я подошел к небольшому загону и присоединился к зевакам. Живность, выставленная внутри, отличалась от лошади Матвея, на которой мы приехали в Белгор, как «феррари» от «жигулей». Было на что посмотреть. Рослые, могучие кони конкурировали с изящными и стройными лошадками. Если я правильно понимаю, то первые предназначались для боя, а вторые для бега. Трое приказчиков внимательно наблюдали за товаром и потенциальными покупателями. Правильно, сопрут как нечего делать. Такие красавцы. Я никогда в жизни не сидел на лошади, но руки сильно зачесались от желания погладить красивые головы и угостить морковкой этих великолепных животных. Умные морды посматривали на зевак, фыркали и отворачивались. Мол, незачем с такими физиономиями на нас смотреть. Не по карману будем. Вон, есть общие клячи, на них и губы раскатывайте.
Я собрался уже уходить, как внимание привлекла суета приказчиков около ограды. Они шустро начали собирать конструкцию, похожую на крытый загон.
— Чего они суетятся? — спросил я у одного из зевак.
— Яйца драков скоро Абу привезет, — ответил он.
Странно, до сих пор после сеанса падре я все слова понимал.
— А что это за яйца такие?
— Новичок, что ли? — посмотрел он на меня и продолжил: — Верховые полудраконы-полукони с Пограничья. В Белгоре они не нужны, вот к приезду смертников и суетятся. Хотя я от одного не отказался бы. Да стоят они уж очень дорого. Две сотни золотых как минимум за зеленого. А уж за черного и пять сотен могут потребовать.
Ну что же, покиваем с глубокомысленным взглядом. Подробнее насчет этих драков и местной валюты я узнаю у Матвея. А теперь — к оружейникам.
Подойдя к первому попавшемуся прилавку с оружием, я надолго отрешился от внешнего мира. Чего тут только не было. Различные виды доспехов и оружия, причем некоторых экземпляров я не видел даже в Интернете, погрузили меня в блаженное состояние. Никогда не увлекался реконструкцией, но холодное оружие всегда было моей страстью. Кольчуги, шлемы, легкие латы, латы с апгрейдом (наколенники, налокотники и др.), мечи, секиры, копья и клевцы [12] , различные кинжалы — все это настоятельно требовало внимательного просмотра и прикосновения рук.
12
См. Приложение. Железо средневековой Европы.
— Нравится, сынок? — отвлек меня раздавшийся вопрос.
Оглянувшись, я увидел невысокого, ладно сложенного щупловатого человечка. Выбивались из общей картины только кисти рук, которые должны были принадлежать организму на метр выше ростом.
— Ну как тебе? — опять спросил он.
— Неплохо. Если бы я лучше разбирался во всем этом, тогда смог бы по достоинству оценить, — осторожно ответил я.
Человечек откинул голову, украшенную короткой бородкой, и рассмеялся:
— Всего лишь неплохо? Давно мою работу не называли «неплохо», — вновь расхохотался он. — Влад, умеешь ты рассмешить. Старина Дорн едва не умер от смеха на гильдейском подворье, когда Яг Топор рассказывал про твою проделку с Арной и ее бандой. Прихожу в свою лавку — и опять приходится смеяться.
И этот знает, кто я. Вот город. Деревня деревней.
— Влад, а сколько ты видишь крытых лавок, закрывающихся на ночь? — успокоившись, спросил он.
— Четыре, — ответил я.
— А сколько простых мест?
— Около двадцати, — осмотревшись, сказал я.
— В Белгоре продавать оружие и доспехи имеют право только кузнецы, а не торговцы. Случись что — продавшему изделие и отвечать придется, а с купца взятки гладки. Что купил, то и продал. И только лучшие кузнецы имеют право на постоянное место торговли, остальные — только временные. Не нравятся твои изделия, не продаешь ничего в течение года — будь добр на следующий не появляйся. Купят что-нибудь — можешь вновь приезжать. Пять лет подряд продаешь — получаешь временное разрешение на постоянную торговлю. До первого брака оно действительно. Двадцать лет покупают у тебя — магистрат дает тебе место под лавку, дом и свою кузню. Остальные работают в городской.