Чужак. Ученик
Шрифт:
— Влад, сейчас подъедем к холму. Оттуда хорошо видно Белгор.
— Отлично.
Забудем. Все забуду. Тем более что есть на что посмотреть.
С холма открывался вид на город. Квадрат толстых и высоких стен, метров семьсот на семьсот, украшенный двадцатью шестью башнями, впечатлял. Ворота в городе были всего одни. Между двумя башнями стояла еще одна — в центре стены. Низкая, угловатая и массивная. М-да. Это был не город. Это была мощнейшая крепость. Ровные узкие улочки делили ее на почти равные квадраты. Исключения составляли пять мест. У дальней стены, окруженная тремя высокими зданиями, находилась небольшая площадь. В ста метрах от ворот —
— Великолепный город, — откровенно признался я. — Почему нет одноэтажных домов, я понял: места мало. Храм, городская площадь и рынок — тоже ясно. А вон что за квадрат и прямоугольник?
Я указал на эти места. Матвей хмыкнул:
— Полигон для охотников и городская кузня.
— Понял.
А что непонятного? Полигон — и в Арланде полигон, а кузня — тем более.
— А где твоя корчма?
— Вон там, — указал пальцем Матвей, — около городской площади.
Я присмотрелся. Козырное место в двух кварталах от места расположения городских шишек. Матвей тронул вожжи, и мы стали спускаться.
— Матвей, я вот что хотел спросить. Вопрос дурацкий, но очень интересно. Что у вас здесь с золотом случилось?
— Ничего, — недоуменно ответил он. — Есть золото, серебро и драгоценные камни.
— А почему у многих на церковном подворье и у тебя на пальцах стальные кольца?
— Глазастый. В этих кольцах заклинания размещены. Малые артефакты это. Как нужно будет применить, так слово или жест сделаешь — и все, заклинание на свободе. А что из стали, так разрушают первостихии свою тюрьму. Чем дольше они в кольцах заключены, чем чаще ты ими пользуешься, тем быстрее выходят артефакты из строя. Разрушаются они. Вот поэтому и делают артефакты из стали. Те, кто не владеет магией, их и покупают. Маги из вторичных или других школ тоже могут носить. Пока они свою магию применят, времени может пройти много, чтобы можно было остаться в живых. А первостихии — самые мощные и самые простые силы. К тому же дольше всего артефакт именно с ними служить может. Это тоже немало. Новый дорого стоит, а как заканчивается сила — иди к магу: он тебе и зарядит артефакт. Я ответил на твой вопрос?
И что тут сказать? После ответа на один вопрос у меня появилось с десяток других. Блин. Как плохо быть не в теме. Наверняка это для местных обыденная и привычная вещь. Задай я свой вопрос любому другому — меня бы совсем неправильно поняли. Прав Матвей. За непонятками — только к нему, но если я буду спрашивать о каждой мелочи, то он скоро меня пошлет и будет прав. Недаром сказал: раскрой глаза и уши — и большинство вопросов исчезнет. Чувствуется опыт общения с попаданцами. Интересно, который я?
— Матвей, — спросил я у ухмыляющегося плохого человека, — скольким ты уже помог и почему ты это делаешь?
Ухмылку Матвея сменила грустная улыбка. Так могут вспоминать о чем-то дорогом и безвозвратно потерянном.
— Я это делаю по многим причинам. Главная — та, что мой дед в свое время помыкался, когда его пинком вышибли из храма Единого, как тебя сегодня. Едва не погиб, пока в Белгоре не устроился, корчму не поставил. А что касается твоего второго вопроса, так ты второй человек за двадцать с лишним лет, которому я помогаю. Остальных сожгли или в монастыри отправили.
Ни хрена себе статистика! Я в рубашке родился. Вот это да.
— Повезло.
Не то слово. О… очень повезло. Размышления о причинах моего везения много времени не заняли.
— Подъезжаем.
Я отвлекся от раздумий и огляделся. Действительно, мы почти подъехали к воротам.
— Матвей, нас кто встречает?
— Обычный наряд. Дежурный маг, вон тот парень в плаще, и десяток стражей. Сейчас будут проверять на наличие личины и силы Падшего.
— Понял. А почему отец Эстор называл его Раз…
— Молчи!
Я осекся.
— Так Его можно называть в защищенных местах. В храмах, в доме, прикрытом сильными заклинаниями. В Белгоре все дома так защищены, иначе нельзя. Но даже в таких случаях лучше не рисковать. Мало ли что может случиться. Вот и называют Падшим, Темным, Проклятым, как хочешь, только не истинным именем.
— Понял, — обескураженно ответил я. — А…
— Отец Эстор — из ордена Знающих. Великой веры человек. Ему можно хоть на улице кричать. Остальным не рекомендуется. Он специально приезжает в храм после каждого вздоха. Смотрит, что да как.
Понятно. Если не имеешь сил уничтожить противника, то его нужно пытаться контролировать и время от времени бить.
Сама проверка не заняла много времени. Подошедший организм, закутанный в синий плащ, поздоровался с Матвеем и сделал пару неприличных жестов руками. Пробормотал ругательство — иным эта абракадабра быть не может — и дал добро на проезд. Провожаемые внимательным взглядом стражников, особенно одного из них, мы проехали в город.
— Матвей, а сколько стражников в Белгоре?
— Четыре сотни.
— А почему один их этих четырех сотен так на меня и тебя смотрел? У него с тобой проблемы?
Матвей рассмеялся. Копыта звонко цокали по мостовой. Наверно, именно это вызвало такой приступ веселья.
— Так это Арн со своими людьми сегодня на воротах дежурит. Проблемы… — Матвей опять прыснул. — У меня есть одна большая проблема. Дуняше семнадцать лет через месяц исполнится — вот и обзавелась ухажерами. Тремя сразу. Теперь вот Арн и думает, кого я привез в город. Четвертого? Мало ему остальных? Пусть помучается.
Да, с такими проблемами я не сталкивался. Взрослеющая дочь. Тут я сказать ничего не могу. Я имею опыт брата, а не отца.
— Матвей, а почему город пустой?
— Так самое лучшее время было сегодня ночью. Охотники по ночам привыкли работать. Днем большинство тварей спят, и риск не заметить их велик. Очень чуткий у них сон. Да и не сон это вовсе. Вот когда они бодрствуют и занимаются своими делами — тогда другое дело. И заметить можно заранее, и принять решение есть время. Охотники не убивают тварей, большинство по крайней мере. Охотники ищут ценности. А прикончить пару тварей можно, когда ты уже получил то, чего хотел, и соблюдать тишину тебе совсем не нужно, и выход рядом. Вчера утром прошел вздох, и все твари убрались с поверхности. Да и на первых уровнях их поменьше стало, вот все в погань и направились. Все равно в ближайшие две-три недели охотники в погань ни ногой. Смертники понаедут, и о нормальной работе придется забыть.