Чужая игра
Шрифт:
– Ты такое видел раньше?
– спросил один из бандитов, толкнув бывшего стражника локтем в бок.
– Это сколько же такой стоит?
– Не знаю, я никогда не бывал в этой части академии, - ответил несостоявшийся насильник.
– Он размером с карету, - восхитился второй подельник.
– Этак его расколотить, королевство можно купить! Еще и останется!
– Да за такой можно купить место на небесах! Не то что королевство.
Дима разглядывал рубин, но еще больше его заинтересовала дыра в полу посередине. Внизу, как он понял, находился еще один зал. Тем временем стражники передали заключенных слугам в серых балахонах с закрытыми черными масками лицами. У 'Безликих', как обозвал их для себя Дима, на поясе висели уже знакомые жала, более всего похожие на обычные земные электрошокеры.
Стражники ушли, а безликие повели сидельцев через другой коридор заканчивающийся узкой лестницей. Ступая по каменным ступеням, Дима боролся с растущим чувством тревоги, умом отказываясь верить в реальность происходящего. Ему совершенно не нравилась идея с очередным порталом. Их могли закинуть как на другой континент, так и в другой мир.
Внизу заключенных построили перед мужчиной, смотревшем на несчастных как на пустое место.
– Всем раздеться, - равнодушно сказал он бесцветным голосом.
– Перед отправкой, вас осмотрит маг жизни. Вещи складывайте у стены. На той стороне вам выдадут новые.
Заключенные принялись раздеваться, скидывая лохмотья. Лихие даже отпустили пару непристойных жестов и шуток в его сторону. Если возможно почувствовать, как насилуют взглядом, то Дима все кожей ощутил его с полна. Бросив одежду к стене, он развернулся и плюнув на стыдливость с ненавистью посмотрел на ублюдков, бывших сокамерников. Надо признать, что в массовом акте мысле-преступления, участвовали не только они. Когда все обратно построились, перед ними прошелся маг жизни. При этом как заметил Дима, осматривал он только для галочки, но не отказал себе в удовольствии облапать женщин.
После медосмотра один из слуг в маске открыл дверь, за которой обнаружился тот самый зал, что находился прямо под рубином. Люди как были голышом, по очереди стали заходить внутрь. Следуя за остальными, Дима огляделся вокруг пытаясь разобраться в деталях.
Зал напоминал неглубокую чашу, плавно спускаясь к середине. Внутри стоял странный смутно знакомый запах. С одной стороны, было свежо, будто после грозы, а с другой пахло паленой шерстью. По всему телу зашевелились, электризуясь, волосы отчего чувство самосохранения буквально вскричало. Слуги в масках, принялись расставлять людей на металлических плитках, связанных полосками в сложный геометрический орнамент. Один из них бесцеремонно взял Диму за руку и подвел к предназначенному месту. Там он, присев на корточки настойчиво раздвинул ноги девушки устанавливая их на разные плитки. Смотря вниз за его действиями, Дима отметил, что плитки между собой не связаны.
Подняв голову, он осмотрелся вокруг, наблюдая как людей буднично расставляют на места. Кричащее чувство самосохранения разогнало кровь. Адреналин заставил мозг лихорадочно перебирать варианты, подходящие для объяснения происходящего действа. Маски, откровенное равнодушие к участи узников, электрошокеры, сложенная у стены одежда и самое главное, холодный металл, ощущаемый пятками. Волосы на голове Димы зашевелились, но теперь не от наэлектризованной атмосферы в зале, а от ужаса. Словно по щелчку все встало на свои места.
Память услужливо подсунула воспоминание о давно виденном старом фильме. Там вот также буднично фашисты заводили узников концлагеря в газовую камеру. Холодея от ужаса, Дима огляделся вокруг. Люди словно сомнамбулы покорно ждали своей участи и только Шайя, стоявшая напротив, попыталась улыбнуться чтобы приободрить его.
Хотелось закричать, предупредить, но скованный от ужаса Дима не мог выдавить не слова. Безликие закончили свое дело, а тем временем Шайя увидела расширенные от ужаса глаза Димы. Встревожившись женщина подняла брови в немом вопросе.
Мотая головой, Дима одними губами наконец выдавил из себя: - нет! Не хочу!
– Что?
– спросила женщина.
– Прости, - ответил Дима, с ужасом глядя ей в глаза.
Слова сами пришли в голову и когда он произнес их вслух, все кто стоял рядом, просто упали на пол.
– Какого...
– начал было заглянувший в зал прислужник, но тут-же упал, когда Дима повторил проклятье.
Застыв на месте, он огляделся вокруг. Все, кому не посчастливилось оказаться в зале, лежали там же где стояли. Из ушей, носа, рта и даже глаз у них шла кровь. Заторможенное сознание пыталось понять произошедшее несколько секунд назад. В это время послышалось низкое, едва слышное гудение. Понимая, что сейчас произойдет, Дима рванулся к выходу, молясь, чтобы с другой стороны не осталось живых, способных закрыть дверь. Холодный металл орнамента казалось обжигал пятки гоня вперед к спасительной двери.
Выскочив из зала, он снова повторил проклятье. Слова будто чуждые для человеческого языка, вырывались с трудом. Во рту стоял соленый привкус крови. Переступив через мертвого мага жизни, осматривавшего заключенных ранее, Дима нашел в куче у стены свои вещи. Пока он торопливо одевался, в коридоре послышался топот и лязг. Когда первый безликий вбежал в комнату, Дима повторил проклятье, после чего переступив через тело, шагнул в коридор. Спустя несколько шагов, ему пришлось перебираться через целую кучу мертвецов в балахонах.
Пройдя коридор он оказался в небольшом зале, куда выходило несколько проходов. Тут ему встретились первые стражники академии. Они без лишних слов кинулись с мечами на показавшуюся девушку и сразу с грохотом и бряцаньем повалились на пол. Переступая тела, Дима свернул в один из проходов надеясь, что тот приведет к выходу.
Башня академии оказалась не только огромной, но еще и запутанной. В некоторых местах двери были закрыты и приходилось искать другой выход. Несколько раз на Диму пытались организовать засады, пару раз нападали маги стихий, но он неизменно произносил страшные слова, и все валились замертво. Может от силы проклятия, а может от того, что Дима творил - ошейник ощутимо нагрелся, горячим кольцом обжигая нежную кожу шеи.
Постепенно Дима потерял счет времени и мертвых тел, валившихся под ноги, едва ему стоило произнести страшные слова. Восхождение в громаде башни напоминало тяжелый кошмар. Он уже не задумывался, виновны ли те, кто остался позади. Ему просто безумно хотелось жить и выбраться из этого ада. Дима плакал, но оплакивал он прежде всего себя, понимая, что назад дороги нет. В нем то просыпалась ярость на бывших друзей, то жалость к себе. Несколько раз он порывался снять проклятый ошейник, но побоялся остаться без такой защиты. В это проклятой башне, все кто встречался хотели его убить.