Чужая невеста
Шрифт:
Император вопросительно изогнул бровь.
– Добрый день, Ваше Величество, – вежливо поприветствовала Диамар и исполнила изящный реверанс. – Надеюсь, хоть вы мне сможете объяснить, за что меня задержали и против моей воли сюда привели?
Калем стиснул зубы и предложил Диамар сесть.
– Я вас внимательно слушаю, – произнёс император, сцепив руки в замок.
– Леди София Диамар обвиняется в приготовлении эмульсии, что содержит смертельную кишечную инфекцию. С помощью которой отравила собственного сына с целью убить
– Не исключена попытка заговора, – поддержал Артур.
Леди Диамар улыбалась.
Император смерил её задумчивым взглядом.
– Что вы на это скажите, София? – обратился он.
– Клевета, Ваше Величество, – непринуждённо отозвалась она. – Высочества вломились в мой дом, тыкнули мне под нос постановление, с которым я даже не ознакомилась, кто знает, что там написано?
– В вашем доме… – холодно процедил Калем, ощущая, как закипает в нём злость. – Была обнаружена лаборатория и несколько крысиных трупов.
– А с постановлением можете ознакомиться сейчас, – не растерялся Артур и протянул документ.
– Крысы… – улыбнулась Диамар. – К несчастью, Весборн кишит этими тварями. Странно, что власть не оказывает нам никакой помощи по борьбе с вредителями, а ведь они разносчики смертельной заразы.
Калем прикрыл глаза. Ему нужно… выдохнуть. Взять себя в руки. Ведь знал, догадывался, чувствовал.
– Вы признали, что отравили сына.
– «Я дам ему противоядие», – процитировал Артур, глядя в протокол.
– Нет-нет, – улыбнулась Диамар. – Вы сказали, что он отравлен, а я сказала, что дам ему противоядие, имея в виду, что оно у меня есть. Ни о леди Бернар, ни о заговоре, я ничего не говорила. И вины своей не признавала.
Император поджал губы и по очереди посмотрел на сыновей.
– Что у вас есть ещё из доказательств, кроме крысиных трупов и лаборатории? Что говорит сам Маркус? Может, есть доказательства того, что леди Диамар подливала сыну заразу? Свидетели?
– Мой сын… он ведь часто спускался ко мне, – посетовала Диамар, вполне убедительно. – Я готовлю лекарства для своей семьи. Знаете, в наших аптеках сложно найти что-то действительно полезное… Я говорила мужу, что мёртвых крыс, после травли, нужно убрать, сама я знаете… брезгую, а слугам не доверяю. Не пускаю их в лабораторию…
– Полагаете… ваш сын мог заразиться сам, когда спускался проведать вас? – уточнил император. – А почему вы тогда не заразились?
Леди Диамар скромно потупилась.
– Я всегда надеваю маску и перчатки, обрабатываю руки… А Маркус… я ему говорила, но он такой… дети часто поступают, так как им вздумается.
– То есть вы утверждаете, что сына своего не травили?
– Нет, что вы?! Я бы никогда… мне безумно жаль, что так вышло, – залепетала Диамар. – Я могу с ним повидаться?
Император кивнул и перевёл суровый взгляд на Калема.
– Распорядись, чтобы леди Диамар проводили в лазарет.
– Я займусь, – вызвался Артур и равнодушно подал руку Диамар.
– Спасибо, Ваше Величество. Вы так великодушны, – поклонилась она. – Если нужно я могу помочь бедной девочке. Надеюсь, с ней всё хорошо?
– Диана чувствует себя прекрасно, – не без удовольствия произнёс Калем и отметил, как сверкнули хитрые глаза Диамар, выдавая скрытую ненависть.
– Я рада, что всё обошлось, – она натянуто улыбнулась и вышла вслед за Артуром.
Калем упал в кресло.
– Это она, – устало произнёс он.
– Не имея доказательств… – вздохнул Император. – Ты не должен был её задерживать и приводить сюда! Эта женщина, не просто женщина. Она жена лорда Палаты Правления, за их спиной вся аристократия. Более того, София общественный деятель: она занимается благотворительностью, а ты знаешь, что народ всегда на стороне благотворителей. Это дело может плохо для нас обернуться, нужно действовать осторожно, но так… чтобы Диамар ничего не могла сделать.
– Диамар призналась, разве этого недостаточно? Я это слышал, Артур это слышал и два дознавателя… – произнёс Калем. Опустился обратно в кресло и растёр лицо руками.
– Мы хоть и власть, но тоже подчиняемся законам империи и не вправе их нарушать, – холодно возразил император. – Ты заинтересованное лицо и не можешь выступать свидетелем, Артур не может, никто из Управления не может. Мы можем обвинить кого угодно, провести суд и казнить, но не имея других доказательств и свидетелей, нас обвинят в использование власти ради своих собственных интересов. Обвинят в том, что мы все подстроили, чтобы устранить леди Диамар, а для чего, народ придумает.
– Кто обвинит? – искренне недоумевал Калем.
– Люди, Калем, – вздохнул отец и потёр переносицу. – Люди. Аристократы. Мы потеряем их доверие. Смута зреет не сразу, она зреет вот из таких маленьких недоразумений, всегда найдутся недовольные властью, которые воспользуются случаем.
Калем опустил глаза.
– Стоит нечестно кого-то судить… Не дай бог казнить невиновного… София понимает это не хуже нас с тобой. Стоит делу получить огласку, как оно моментально обрастёт слухами. И вот мы уже не справедливые правители и народные любимцы, а самодуры и предатели. Будь Диамар простой женщиной из народа, всё можно было решить иначе. Но она…
– Что нам тогда делать? – спросил Калем, ругая себя за спешку.
– Найти свидетелей. Другие доказательства вины леди Диамар, или… любой другой выход, – отозвался император. – Просто «замять» это дело уже не выйдет. София теперь так просто не отступит: моментально распустит сплетни о том, что её необоснованно обвинили. Представь, если она обратится в газеты? Люди любят такие истории. Незаслуженно обвинённая благородная леди, её достоинство униженно, а мы будем выступать в роли негодяев.