Чужая память
Шрифт:
— Подожди! Успеешь! — Марр Мартинн вытянул руку в сторону Гаррисона Гарра. — Где ты её нашёл? — поинтересовался он у десантника.
— В одном из коридоров. Там такая ниша у самого пола. Мне показалось, что там что-то блестит. Это оказалась бляшка. Я подумал, что ценности никакой.
— Твоё дело не думать, а приказы выполнять, — процедил Гарр.
— Когда ты её обменял? — поинтересовался адмирал.
— Сегодня! — десантник дёрнул плечами.
— До произошедшего здесь или после?
— После! Я был голоден и… — десантник состроил гримасу досады. — Выменял на галету.
— У кого она сейчас?
— Я её съел, гросс адмирал.
— Бляшка! — в голосе адмирала скользнули нотки злости.
— У Диксона. Если он не отдал её ещё кому-то.
— Где Диксон?
— Сержант Диксон, ко мне! — прозвучал громкий голос Гаррисона Гарра.
Один из десантников выскользнул из шеренги и подбежав к командиру базы, вытянулся.
— Сержант Диксон! — проорал он.
— Бляшку! — Мартинн протянул к нему руку.
Десантник сунул руку в карман брюк и что-то достав, аккуратно положил на ладонь адмирала бляшку в виде стилизованного изображения четырёхщупальцевого осьминога с синей окантовкой вокруг неё. Рука адмирала дёрнулась, будто бляшка оказалась горячей. Бляшка скользнула по ладони и с громким звоном упала на пол.
— Виноват! — сержант присел и подняв бляшку, опять протянул её адмиралу и теперь только тогда разжал пальцы, когда Марр Мартинн взял её.
Взяв, адмирал поднёс бляшку к лицу, это была точная копия того стилизованного осьминожки, как называла эту бляшку Оллга, которого из его дома забрал Аттонар, только вокруг этого отчётливо наблюдался синий холодный ореол.
«А если это он и есть? Это ведь Аттонар пригнал сюда степперы и скорее всего был здесь и мог потерять, — молниями замелькали мысли озабоченности в голове адмирала Мартинн. — Значит это никакой не осьминожка, а ключ к дверям степпера. Светится, значит каким-то способом стал активным. Но откуда тогда он у Аттонара? А если он один из них. Хара! Значит это хорошо продуманный путь внедрения, на который мы отлично поймались. Будто рыбка на плохую наживку. Чувствовал я, что он совсем не тот, за кого пытается себя выдать. Только его истоки искал не там. То же он и шнырял туда с докладами, под видом провалов в памяти. Ах Оллга, Оллга. Из адмиралов меня, конечно — в шею. Буду проситься на «Тосса», на контроллер. Чтобы найти этого гада. Найти и раздавить. Нет, гад! Не уйдёшь ты от меня. Не уйдешь!»
Адмирал подошёл к двери и дотронулся свободной рукой до жёлтой пластинки — дверь скользнула в стену.
«Даже касаться им не нужно, достаточно иметь», — всплыла у него мысль досады.
Марр Мартинн осторожно заглянул в образовавшийся дверной проём — за ним было темно. Он повернулся к Гарру и кивнул головой в сторону проёма.
— Проверить!
— Сержант Диксон с группой. Пошли! — практически выкрикнул последнее слово Гарр и оно, войдя в проём двери, гулким эхом зазвенело где-то в недрах степпера.
Первыми в проёме двери, опустив стёкла шлемов, исчезли сержант Диксон и десантник, обменявший ему бляшку, так как они находились к двери ближе остальных. Едва они переступили порог, как за проёмом вспыхнул голубоватый свет. В проём тут же проскользнула ещё пара десантников. Адмирал шагнул за ними и переступив порог остановился. Отдав несколько отрывистых команд, Гаррисон Гарр присоединился к нему. Два десантника стали по обе стороны от дверного проёма, направив внутрь зала своё оружие.
— Возможно, это ключ ко всем дверям всех степперов, — заговорил Марр Мартинн, протягивая бляшку Гарру. — Потеряешь, пойдёшь пилотом самого ржавого грузового лейтера.
Взяв бляшку, Гарр поднёс её к лицу. Донеслось его громкое хмыканье.
— Весьма похожа на ту бляшку, что я отдавал вам для анализа, гросс адмирал. Даже следы копоти такие же.
— Думаю, что это она и есть. Она принадлежит Аттонару, — пространно заговорил адмирал, опережая вопросы Гарра. — Скорее всего он забыл её в кармане своей одежды, а твои ассенизаторы её нашли. Оллга выпросила её у меня. Он забрал её у неё, а когда был здесь — потерял. Видимо, очень торопился. Гад! Буду просить отставку, как только вернусь на Зоторе, если раньше Регат не вышвырнет.
— А что показало её исследование? — поинтересовался Гарр.
— Никто её не исследовал, — Марр Мартинн махнул рукой. — Как говорит одна наша поговорка: «не было бы счастья, да несчастье помогло».
— Кто-то ещё, кроме нас, знает о её настоящем владельце? — понизив голос, поинтересовался Гарр.
— Оллга! — адмирал дёрнул плечами.
— Думаю, она должна понимать…
Адмирал повернулся к Гарру, его глаза горели.
— Я честен и желаю таким оставаться всегда, — едва разжимая губы, процедил он.
— Извините, гросс адмирал. Но я не вижу вашей вины в том…
— Она моя дочь, — адмирал резко взмахнул рукой перед собой, будто отрезая, что-то от чего-то.
— Но уж слишком они не похожи.
— Кто?
— Тресхолды и Аттонар. К тому же Оллга рассказывала, что тресхолды сами не понимали Аттонара.
— Что ты заладил — Олга, Олга, — адмирал грубо исказил имя своей дочери. Всё это мастерски разыгранный спектакль, на который мы купили билеты, надеясь на захватывающее представление. Мы его и получили, со своим участием и своим летальным исходом. Они специально уничтожили весь экипаж «Глорр», оставив Оллгу, потому, что она дочь адмирала и к тому же, мало что понимающая в жизни. Они прекрасно знали, что ей могут поверить наиболее вероятно, чем кому-то другому из экипажа. А то что они разные — это ни о чём не говорит. Главное — они за одно.
— А Амп Грат? Он ведь подтверждает её слова.
— Он же один из них, — адмирал потряс перед собой рукой. — Где он? Смылся, как только вернулся. Ищи его теперь. Нет! Я чувствовал, что не зря он появился у нас. Клоун! — адмирал отвернулся от Гарра и покрутил головой. — Где погибшие десантники?
— Где-то на трапе.
Адмирал повернул голову, его нижняя челюсть опустилась — он стоял в пяти шагах от трапа, ведущего вниз, по которому вверх поднимались, он и Гаррисон Гарр.
Рука адмирала Мартинн потянулась к поясу, но вспомнив, что без оружия, он опустил руку и посмотрел в сторону Гарра, тот стоял изваянием, стеклянным взглядом уставившись в поднимающихся по ступенькам двойников. Марр Мартинн оглянулся — у стоящих перед дверным проёмом десантников были вытаращены глаза и отвисшие челюсти.