Чужая тень
Шрифт:
Дальше как-то само собой получилось, что они с Меро ушли вдвоём, и когда двор остался за спиной, парень, не скрывая восхищения, сказал:
– А я и не ожидал, что ты настолько крута.
– А зачем приглашал тогда?
– Ну тебе же было интересно? И вообще, время у тебя есть?
– Есть… вроде. А что?
– Тогда пошли. Тут рядом, заглянем в ещё в одно хорошее место. А потом обещаю добросить до дома.
Не дожидаясь ответа, взял девушку за руку и повёл за собой. Софья успела подумать, что не за талию – и на том спасибо, а так он нахал. И тут же поняла, что у неё начинают гореть уши – с чего она решила, что Меро должен обнимать её за талию? Просто там он её прикрывал, чтобы этот Гриф от неё отстал. Сейчас же они просто за компанию… Всё равно то, как её вели за руку, оказалось приятным.
Меро не только привёз её обратно. Через день он заглянул к доктору Дагреду, привёз то самое, про что говорил Нандиле во время их первой встречи. Насколько Софья поняла, парень крутился на чёрном рынке, поэтому помогал доктору с закупками каких-то запчастей и оборудования для клиники, обычно поставляемых наверх в Сахсхельм. Сразу как он закончил с делами, спросил:
– Доктор Итто, ваша ассистентка как, сегодня уже свободна?
Софья растеряно посмотрела – как это понимать? Доктор Дагред же улыбнулся, на этот раз хитро, и ответил:
– Свободна, но чтобы доставил обратно не сильно поздно. У нас наутро сложная работа запланирована.
Возмутиться, что всё решают без неё и даже не спросив, хочет она куда-то идти или нет, Софья не успела. Меро серьёзным тоном пообещал:
– Будем вовремя.
И вскоре Софья обнаружила, что она, оказывается, уже на заднем сиденье байка Меро, и они вдвоём куда-то мчатся.
Глава 7
– Ты любишь мотобол?
Вопрос Меро для Софьи оказался неожиданным. Она-то настроилась как всегда погулять, тем более лето уже вступило в полную силу. Город вокруг жил своей жизнью, люди куда-то всё время бежали по своим делам, кто-то неспешно, кто-то стремительно. Но у них же выходной? На улице царил послеполуденный зной, недавно пролился слепой дождь, и опять повисла жара, аж во рту сухо.
– В смысле? Вроде сегодня мы играть не договаривались? – девушка попробовала отшутиться, не понимая, про что речь.
Меро, однако, продолжил:
– Не-а. Я про одиночный. На центральном стадионе вживую не хочешь посмотреть?
– Не знаю. Я его иногда в трансляциях смотрю, но доктор Дагред одиночный не любит.
– Это потому что его постоянно зовут для мотобола киборгов конструировать, а он отказывается. Считает бессмысленной глупостью. Тогда поехали. У меня неожиданно обломилось два билета на хорошие места.
И тут же усадил девушку на байк. Софья улыбнулась, в этом весь Меро: обязательно поинтересуется её мнением, но в итоге всё равно уговорит сделать так, как ему хочется. Или просто посадит и повезёт. И всё равно выйдет так, что вроде она согласилась – и не обидится на него.
Возле стадиона она ни разу не была, и тот Софью впечатлил. Огромная тарелка, вечером наверняка красиво подсвеченная. Размером не меньше Лужников или знаменитых английских стадионов, где она раз была с папой… Неожиданно сердце кольнула грусть, и Софья постаралась переключить мысли. Она пока не знает, как вернуться – так что есть только здесь и сейчас. Железный город, стадион и тёплая спина Меро, которого она обнимает за талию, сидя на байке.
Вход на стадион был заметен издали, там стояла длинная очередь, но Меро увлёк девушку в сторону.
– Мы можем войти через служебный.
Софья засомневалась, но через служебный сектор их и в самом деле пустили без проблем. Причём пока они шли мимо мастерских, в которых готовили киборгов к заезду, Меро несколько раз приветствовали какие-то люди, а один раз сильно извиняясь, парень вынужден был на пару минут отойти и о чём-то переговорить с непонятным холёным типом. Зато места оказались шикарными, с них просматривалась большая часть трека. Сиденья удобные, плюс стадион закрывала глухая крыша, так что внутри всегда царило одно и то же время суток, созданное яркими лампами. И пусть само зрелище сражающихся друг с другом киборгов – натуральные гладиаторские бои – не вызывало такого уж восторга, зато общая атмосфера засосала с головой. Ярость, азарт, крики болельщиков.
От переполнявших во время матча эмоций на улицу она вышла как пьяная. И потому без вопросов согласилась, когда Меро обнял её за талию и сказал: «Пошли». Город уже таял в сумерках вечера, здания вокруг стояли пустые – все разошлись. Но Меро её, кажется, вообще привёл к какому-то позаброшенному небоскрёбу. Несколько минут спустя оба уже были на крыше. Меро кинул куртку на какой-то блок, и сел, неожиданно посадив Софью к себе на колени, и почему-то сейчас это казалось правильным.
Город был укутан вечерней тишиной. Последний краешек солнца сквозь дома нырнул куда-то к горизонту. В фиолетово-синем небе возникло несметное множество незаметных днём облачных сетей: тонкие, полупрозрачные, они связывали плывущие в вышине кучевые облака и казались нитками исполинского невода, бороздящего небесный океан и вылавливавшего заблудившиеся тучки. Одно облако выделялось особенно, громадное, серое – на самом деле там прятался Остров Сахсхельм. Прошло несколько минут, и на глазах заворожённых зрителей стеклянные нити облаков начали распускаться, истончаться, смешиваться и растворяться, будто в стакан налили цветные жидкости и перемешали. Ненадолго, солнце всё стремительнее проваливалось, забирая краски с собой, но не до конца. На горизонте небо стало непрозрачным, робкие, избежавшие туманного невода облака отражали свет фонарей – красноватым и чёрным там, где небесный свод не стал прикрываться облачной фатой, а продолжил задумчиво смотреть на землю. Загадочно перемигивались звёздочки, будто подсмеиваясь над рукотворными светлячками фонарей и окон.
Меро привлёк девушку к себе и поцеловал. Сначала осторожно, а потом уже крепко и по-настоящему. Софья буквально растворялась в горячем пламени этого поцелуя, таяла как лёд на раскалённом железном листе. Только бы не кончалось, только бы он не останавливался. Ещё раз в губы, в шею, в плечо. А когда Меро, наконец остановился, не выпуская её из объятий, она просто устроила голову у него на плече. И пусть вслух не прозвучало – парень всё услышал, как еле слышно шепнули губы: «Я люблю тебя». И ещё раз её поцеловал.
Тем временем дома вокруг окончательно превратились в плоские тени, зато в небе, уже не скрываясь, ярко горел огнями Парящий оазис со своими небоскрёбами, виллами и заводами.
– И будут в нашем городе дороги из лунного камня, словно спустившиеся с неба звёзды. Пусть ночью они светятся еле заметно, чтобы легче было ходить по улицам, но они не раскрывают нам свои добрые тайны. А вокруг города – леса, светлые, пронизанные солнцем, и тёмные, где листья закрывают дневное небо.
– Ты хочешь как-то пробраться в Сахсхельм? Это невозможно, что бы там ни говорили и чего бы ни предлагали ни за какие деньги. Помнишь продолжение? Я тоже читала эту балладу. Каждый дом и каждый человек бросает чёрные тени, а вместе они пятном непроглядной тьмы закроют и луну, и солнце.
– Только зачем нам её повторять? Наш с тобой город будет таким, каким мы его построим, – Меро поцеловал её в висок. – А уж светлая в нём будет ночь или чёрная, настоящий он будет или призрачный зависит от нас с тобой. И только от нас.
Софья обняла его, чувствуя сквозь футболку жар тела.
– Наш?
– Да, наш. Я… да, я занимаюсь, может, не самыми честными делами. Но обещаю, верь: я никогда и никого не убивал.
– Я тебе верю.
– Те, кто платит мне за мою работу, они думают, что я и в самом деле коплю, чтобы попробовать купить билет наверх. Глупо. Я не хочу туда, я вообще хочу однажды уехать с нашего квадранта. И у меня уже почти готово. Туда, где нет Парящих оазисов, где нет деления на высших и низших. Я хочу, чтобы ты отправилась со мной.