Чужая война

Смольский Вадим

— Никто никого… — начал Леон.

— Это Кейл, — прерывая его, рассказал я осевшим голосом, понимая, какую ошибку допустил.

«Это же было во снах, один в один! Дважды! Вернее уже трижды!»

— Ой… — только и смогла сказать Миюми, осев на землю и начав реветь. — Я-я не х-хотела! Я не х…

Я бросил недобрый взгляд на Леона, который, похоже, был иного мнения. Мне не оставалось ничего, кроме как попробовать утешить её:

— Успокойся. Твоей вины в этом нет. Кейл бы заполучил реликвии… так или иначе.

Такой

исход тоже был во снах. И тогда никакой жалостливый взгляд или общая милота его бы не остановила. Таким образом, уже не в первый раз общая наивность здорово выручала мою помощницу, защищая её лучше любого доспеха.

— Никому не слова о произошедшем, — сказал я, обращаясь не столько к Миюми, сколько к Леону.

— Думаю, солдаты сами узнают что происходит, когда «лунные»… — начал он, но, заметив гримасу раздражения на моём лице, прервался. — Мне что-то неизвестно?

— Ресс не имеет никакого отношения к «лунным». Они его считают таким же предателем, как и мы.

— Но-о…

Похоже, у Леона было по этому поводу множество вопросов, и судя по недоброму взгляду, не последний из них был о том, откуда мне всё это известно.

— Я всё объясню… — Прерывая меня, откуда-то слева, раздался отдалённый грохот, похоже, на нашем левом фланге уже начиналось. — После битвы.

Именно в момент, когда раздались первые взрывы, я понял, что не имею ни малейшего понятия, что делать дальше.

Проигрывать, как и собирался? Но ведь реликвии теперь у Кейла, и одним богам известно, что он сможет с их помощью натворить. Скорее всего, он решит осуществить свой план в урезанном виде: без гибели множества людей. У Ресса попросту не останется выбора, кроме как сделать так, ведь иначе он упустит свой единственный шанс на успех.

Побеждать? Но как, да и что потом? Нестись сломя голову к башне, надеясь догнать Кейла? Это означало дать ему возможность осуществить свой план в полной мере и устроить бойню.

Как это ни странно, но, похоже, именно второй вариант был моим единственным шансом. Пройти по кромке лезвия и остановить Кейла возле Саума — или полный триумф, или катастрофа, третьего было не дано. Правда, сначала нужно было победить «непобедимого» Галлена. Который, скорее всего, данное прозвище получил совсем не потому, что часто терпел поражения.

— Леон, мы меняем план битвы, — решительно заявил я, быстро оценивая обстановку.

— Зачем? — удивился Леон, начиная по привычке спорить.

— Затем, что мне пришло в голову, что наш старый план плохой. Уверен, здесь, посреди хаоса начинающегося сражения и плохих новостей, я смогу придумать что-то получше.

— И какой новый план? — фыркнул граф.

— Ещё не знаю, но поверьте мне на слово — он точно будет лучше старого.

— Командующий, вы…

— Такой молодец! — заметила фанатично, прервав графа, Миюми. — Не сдаётесь, несмотря ни на что!

— Спасибо, —

умилился своей помощнице я.

***

— Это бесчестно! — воскликнула гневно и с презрением Ноа, врываясь к Галлену в палатку. — Вы меняете наши планы на ходу! В угоду своему самолюбию!

Прежде чем ответить, Галлен закончил что-то писать, вложил лист в небольшую книжку без обложки и, отложив её на край стола, сказал:

— С чего вы так решили, Кейтлетт, м?

— Думаете, я не знаю? Ха-ха! Вы узнали, что в мой авангард набились все ветераны! Этого вы испугались — что я преуспею!

— Вы очень высокого мнения о своей незначительной персоне… — фыркнул Анри.

— Да? Что ж вы меня так боитесь? Не потому ли…

Снаружи громыхнуло, затем ещё и ещё — похоже, пушки Рейланда тоже не молчали. Кейтлетт не могла не заметить, что Галлен при этом заметно дернулся, словно испугавшись.

— Это бесчестно! — повторила Ноа. — У нас преимущество: нас больше, мы атакуем, а вы собираетесь стрелять из пушек до вечера?

— Так вы выражаете мне свою благодарность? — насмешливо уточнил Анри. — Предпочитаете всё же возглавить атаку?

— Да! — решительно воскликнула Ноа.

— Возможно, в другой раз…

— Вы трус! — грубо перебив его, заявила Кейтлет. — Сидите здесь, почти в километре от битвы и…

— И всё равно побеждаю, — самоуверенно закончил за неё Галлен и презрительно объяснил: — ваш взгляд на ведение боевых действий, Ноа, как бы так сказать… устарел. Честь, отвага, храбрость — это всё давно в прошлом. Современные методы войны в них не нуждаются. Времена, когда поединки один на один что-то решали, давно уже прошли. Пора бы вам это понять и начать мыслить иными категориями. Стратегическими.

— Да, я наслышана о ваших категориях, — ответила на презрение презрением Кейтлетт. — Говорят, графу о потерях в отчётах вы заполняете ещё до начала битвы, записывая туда сразу треть своего личного состава.

Услышав это, Анри странно улыбнулся, снял свои очки и принялся протирать их краем френча:

— Знаете, Ноа, солдаты могут говорить всякое. Не станем же мы доверчиво слушать этот необразованный сброд?

Ноа встрепенулась от такого заявления.

— Мои солдаты — не сброд! И дело тут не в образованности!

— Может быть. Я в этом сомневаюсь. Как по мне, все они не стоят тех денег, что мы на них тратим. И тем не менее, несмотря на то, что там кто-то говорит — мои методы хоть и жестоки, но они работают.

— Просто у вас не было достойного соперника.

— У меня, в отличие от вас, нет никаких соперников, — ехидно объяснил Анри. — Есть только люди, которые стоят на пути и которых нужно с него убрать. Во благо моей страны. — Галлен надел очки и оправил френч, прежде чем продолжить. — Очень не советую оказываться у меня на пути, дочь писаря, иначе…