Чужая здесь, не своя там. Дилогия
Шрифт:
– Иди-ка и ты уже спать, – сказала подруга.
– Я не усну, – вздохнула я и покачала головой.
Рини, и правда, задремала. А я переставила стул к окну и всматривалась вдаль.
Подруга права: сама себя извожу, другим вот покоя не даю…
Через час Рини проснулась. Сонная и растрепанная, она подошла к столу, мимоходом бросив на меня укоризненный взгляд. Послание все же пришло.
– “Чего вы там всполошились? Устал Рон за день, вот и спит уже давно”, – процитировала подруга.
– А что там дальше? Ты же не все прочла! – возмутилась я.
Меня наградили еще одним взглядом с укором.
– “У нас все хорошо. Скоро уже будем дома”.
– И все?
Видимо, все. Остальную часть письма Рини вслух не прочла, а на ее губах заиграла легкая улыбка. Ну хоть у кого-то из них хватило ума отбросить обиды, тем более в разлуке.
Уснуть я так и не смогла. Все хорошо, повода для опасений нет. Вот только спокойствия тоже нет.
***
Ронольв и Рунгвальд вернулись через две недели. Столько же оставалось и до моего дня рождения.
Я даже не успела поприветствовать жениха, как его отец забрал обоих парней в кабинет. Туда же направился и эд Виртан – помощник наместника. Весь день они не выходили из кабинета, даже обед им отнесли туда.
Вечером Рон не пришел. Собственно, оно и понятно – устал. И тем не менее обидно было.
На следующий день все повторилось. Запертые двери кабинета, за которыми разносились порой спокойные, а порой и взбудораженные голоса мужчин.
К вечеру я совсем издергалась. Рини все же не смогла и дальше терпеть мое общество и быстро нашла себе другое занятие: Иса вдруг изъявила желание научиться играть на гитаре. На подругу я злиться не стала. Кому охота так долго выдерживать чужие причитания? Я уже и сама себе становилась противна.
Рон пришел. Была уже глубокая ночь, но он пришел. И в этот раз не стал безрассудно геройствовать: дверь тихонько закрылась за ним, никого не потревожив.
Он буквально вытащил меня из кресла, в котором я устроилась почитать: надо было хоть чем-то себя занять, раз не спалось. Любимый крепко обнял меня, потерся щекой о мои волосы и выдохнул:
– Прости, совсем я замотался.
Все страхи и другие глупости тут же испарились. Вот он, такой родной, любимый, рядом со мной!
Наконец я всмотрелась в его лицо. Бледный, осунувшийся, с синяками под глазами. Как же он устал!
– Как все прошло? – спросила я, при этом тянула его в сторону кровати. Пусть удобнее устраивается и рассказывает.
Рассказывать Рон не стал. Привлек меня ближе к себе, уткнулся мне в шею и сказал:
– Лучше рассказывай, ты тут как?
Настаивать я не стала. Буду лишь надеяться, что ничего плохого не случилось и поездка прошла хорошо. Ну, а раз мой мужчина не хочет меня в это посвящать… Что ж, значит, не моего ума дело. Гордость можно и попридержать.
У меня новостей было не очень много, но их оказалось достаточно, чтобы Рон успел уснуть, пока я ими делилась.
Я даже пошевелиться не могла, так прижал меня к себе жених. Как будто даже во сне боялся, что я куда-то денусь. Вот только куда? Я здесь, рядом с ним и пропадать не собираюсь.
С приездом Рона и время пошло быстрее.
Утром в день своего рождения я проснулась с немеркнущей на губах улыбкой.
Спала я сегодня одна. Как и предыдущие ночи. “Нагуляем аппетит”, – сказал жених. Да и я не жаловалась: только сейчас стала нормально спать. Да и сил нужно было набраться.
Особого праздника не устраивали: впереди и так большое торжество. К тому же я не любительница подобных мероприятий и день рождения свой не особо любила. Хотя сегодня, на удивление, было хорошее настроение и предчувствие какого-то чуда.
Сразу же после завтрака я уже принимала поздравления и подарки.
Эдель Фордис вручила мне в плотной, изыскано украшенной обложке толстую тетрадь. “Вдруг захочется, например, завести дневник?” – пояснила она. Мать Рона даже улыбнулась мне тепло и поцеловала в щеку, как в не столь еще давние времена.
Рини подарила набор потрясающих заколок для волос, сверкавших яркими камешками всех цветов радуги.
Рун подарил мне кучу учебников, чему я была несказанно рада.
Сивина тоже подарила книгу – о цветах. В ней содержались описания и иллюстрации растений, произрастающих в этой части империи. Будет по чем потом плести цветы из бисера.
Рик преподнес небольшую статуэтку коня. Черный, статный, неимоверно красивый. Статуэтка очень напоминала мне любимого коня мамы, которого ей когда-то подарил отец. Ну и совпадение…
И даже Диль и Иса вручили мне подарки – собственноручно вышитые платки. Изумительные узоры замысловатого орнамента окаймляли платки по краю. Очень красиво.
От жениха я получила кулон. На тоненькой витиеватой золотой цепочке в обрамлении узора также из золота был синий камень. Такого цвета, как и глаза любимого. Я тут же надела украшение. Не буду с ним теперь расставаться!
Эдел Вистар тоже приготовил для меня подарок. И его я ожидала с большим нетерпением – снятие блокировки.
В этот раз все происходило несколько иначе. Я сидела на стуле, а опекун стал позади меня. Он положил ладони мне на голову. Пару минут наместник шептал слова заклинания, но ничего не происходило. Я не чувствовала ничего особенного. А потом… мне как будто кувалдой по голове стукнули! Звездочки перед глазами, шум в ушах. На какое-то мгновение я даже сознание потеряла. Очнулась я уже на кушетке тут же в кабинете. Эдел Вистар брызгал мне в лицо водой.
– Как себя чувствуешь? – не скрывая тревоги в голосе, спросил он.
– Отлично.
И это было действительно так. Так замечательно я себя давно не чувствовала. Чем тут же решила воспользоваться. Я села и попробовала вызвать уже подзабытое ощущение, когда на кончиках пальцев покалывают тысячью иголоками искорки магии. Вот только теперь состояние мое было несколько иным: я чувствовала, что магия покидает меня, но все же слушается моих мысленных указаний, но я ее не видела. При всем при этом мне казалось, как будто мой внутренний источник стал больше. Или это просто энергия накопилась? Эти вопросы я и озвучила теперь уже бывшему опекуну.