Чужая здесь, не своя там. Том второй

Гиппиус Рина

Что было, то прошло? Отступило, отпустило и не держит?

Вдох-выдох.

Прошлое – в прошлом. Я не буду его тянуть и дальше за собой.

– Астари! – Даник залетел на кухню и обхватил меня руками за талию, уткнулся лицом в спину. – Ты ушла, чтобы никто не видел, как ты плачешь?

Вместо ответа я развернулась к нему и крепко. Еще один глубокий вдох, и как успокоительное по нервам растеклось.

– Уже почти не больно, – заверила я Даника.

Мы быстро вернулись к остальным, скомкано попрощались, поблагодарили за гостеприимство

и поторопились к выходу.

– Я вас провожу, – вызвалась эдель Брит.

– У вас же гость, – возразила я.

Женщина отмахнулась.

– Считай, что он уже и не гость.

Быстро освоился. И с Данфером вон тоже какие-то разговоры вел, свойские.

– Я прошу прощения, но времени у нас уже действительно больше нет.

– Прихорашиваться будешь? Боишься не успеешь? – Тон, которым это спросила эдель Брит, мне категорически не понравился. Злой, отрывистый. И утихшая было горечь вновь поднялась во мне.

– Да думайте что хотите. А не то, что опаздывать, в принципе, нехорошо.

– Астари, девочка, просто буду осторожна.

«Нянюшкам», Банафрит и Элодии, мастер не внушает доверия, эдель Брита тоже придерживается этого мнения. Тут-то мне и хотелось назло им рассказать, что за отношения у нас с эдом Йеннером. Тем более я сама фактически навязалась ему. Но кому от этого легче станет?

Данфер держался в седле все ещё неуверенно, поэтому быстро ехать мы не могли. И я катастрофически опаздывала. Рассчитывала, что везде успею, а на деле…

– А скажи-ка, хороший мой, о чем вы секретничали с эдом Стейниром, да ещё и на «ты» к нему обращался? – Спросила я, чтобы отвлечься от неприятных дум.

– Он сам тебе все расскажет, – буркнул Даник, явно недовольным нашим спешным отъездом. – Наверно.

Привести себя в порядок я не успела толком. Лишь переодела платье, наспех собрала волосы в привычный пучок, да заколола вечно выбивающиеся непослушные пружинки волос.

Глава 6

Мастер стоял на крыльце. Ни дать не взять строгая маменька, встречающая припозднившуюся дочь. Он демонстративно достал часы, открыл их крышку, внимательно посмотрел на циферблат.

– Намекаешь, что нам все же стоит перейти к другим отношениям? – В голосе его как будто даже мурлыканье послышалось. А мне стало не по себе. Что вообще происходит? Неужели «нянюшки» правы?

– Я прошу прощения, не рассчитала со временем.

– А я задал вопрос, – все также вкрадчиво промурлыкал мастер.

– Но я не понимаю, что вы имеете в виду, – недоумевала я.

– Опаздывать принято на свидания, а не деловые встречи! – Рявкнул эд Йеннер, круто развернулся на каблуках и захлопнул перед моим носом дверь.

Растерянно уставилась на дверь. И что, это все? Я упустила так лелеемый мной шанс? От обиды хотелось плакать. Хотя на кого обижаться? Если только на себя.

Дверь открылась. Хмурый мастер, прищурив глаза, произнёс:

– Благородная эдель, вам нужно особое приглашение?

Если назвал меня на вы, значит он зол и даже очень. Один раз уже убедилась, когда потеряла один из инструментов и рассказала об этом мастеру. Правда, инструмент нашёлся у самого эда Йеннера – он взял его у меня и забыл.

Но еще одного приглашения мне не надо было. Быстро проскользнула в коридор и аккуратно прикрыла за собой дверь.

В мой каморке на столе стояли шесть тарелок с пирожными, причем моими любимыми.

– Прошу. – В их сторону взмахнул рукой мастер. – Выбирай.

– Сколько? – Мой голос сорвался на хриплый шепот. Я не верила, что эд Йеннер меня отравит, однако моего страха это не отменяло.

– Только одно.

А вот теперь страх полностью завладел мною. Дрожащими руками я достала из ящика заготовленный амулет – корявое подобие подвески. Мне не хватило ни физических, ни магических сил сделать надежные захваты для камня, поэтому в любой момент алмаз грозил выпасть из оправы. Неограненный камень не сверкал, выглядел неказисто, но именно в таком виде на нем лучше всего держалось заклинание. Сама подвеска была на шнурке, обычном, кожаном, грубоватом. Мне было не до изысков. Хотя можно было попросить мастера об одолжении…

Я кивнула мастеру и принялась за то, что от меня и ждали.

Подвеска как маятник раскачивалась в моей руке. Одно, второе третье… Я ничего не чувствовала. Не мог же меня эд Йеннер обмануть? Значит, амулет не работал. От напряжения лоб покрылся испариной. Закусив губу, я все равно продолжала водить амулетом над угощением, которое в данный момент вызывало у меня отнюдь не аппетит.

Мастер стоял у стены. Сложил руки на груди и внимательно следил за мной. Спокойный, даже несколько расслабленный. Уже ни тени недовольства или злости.

Амулет должен был дать мне знать легким покалыванием в пальцах, какое именно пирожное отравлено. А учитывая, что отравленными должны быть пять… Ни одного намёка не было.

Я присмотрелась. Лёгкое, еле заметное свечение амулета над всеми тарелками. Провела ещё раз. Сравнила. Лишь над одним свет практически потух и был таким тусклым, что едва наблюдался. Проверила в последний раз. Тоже самое. Пусть будет это!

– Вот это.

– Ну что же вы застыли, благородная эдель. Пробуйте! – Едко отозвался мастер.

Я перевела взгляд с него на пирожное. Красивое, с шоколадной поблёскивающей глазурью. Желудок тревожно сжался.

– Не любите сладкое?

Во рту у меня пересохло. Я откусила кусочек и с трудом сглотнула. Наверное, и правда вкусно, вот только я этого не ощущала.

Пирожное камнем обосновалось у меня в желудке. Вполне возможно было достаточно и одного кусочка, но я с остервенелой жадностью расправилась со всем.

– И долго ждать? – Прокашлявшись, поинтересовалась я.

Мастер вновь ловко вытащил из кармашка жилета часы на изящной цепочке.