Чужая земля
Шрифт:
Расползающаяся по комнате дымка исчезла, как и вращающиеся вокруг Елагина потоки. Я окинул взглядом интерьер и усмехнулся: от убранства спальни остались лишь изъеденные тьмой стены, в одной из них зияла дыра, ведущая в кабинет. Но это были мелочи по сравнению с тем, что мог бы потерять князь Елагин, если бы продолжил упрямиться.
— Отделались перепланировкой спальни, — сказал я. — Пустяки. Надеюсь, мне больше не понадобится проводить с вами разъяснительные беседы. Всего хорошего.
Я вышел из комнаты в коридор, обратился в дым и перенёсся в самый его конец, где
Проскочив несколькими перемещениями сад, я прошёл сквозь ограду и оказался на улице. Добрался до дороги. Захар на «Волге» с заведённым мотором ждал меня недалеко от особняка.
— Готово, — я залез на заднее сиденье. — На этот раз князь оказался более сговорчивым.
— Не удивляюсь, ваше сиятельство, — Захар вдавил педаль газа и вырулил на дорогу. — Много на этот раз народу полегло?
— Не, обошлось без жертв. Никто меня даже не заметил.
— Ловко вы.
— Это верно. Ну всё, с делами здесь закончили. Возвращаемся в Первосибирск. Надеюсь, к утру успеем.
— Должны доехать, ваше сиятельство.
— А я пока попытаюсь поспать.
Когда мы подъезжали у Первосибирску, на сером небе уже забрезжил рассвет. Звонок от Сатира вывел меня из дрёмы.
— Ваше сиятельство. Тут возле поместья охрана вашего отца, — сообщил он. — Требуют выдать Светлану. Что прикажете делать?
— Сколько их?
— Десять человек. Сколько владеющих и какой у них уровень, я не знаю.
— Так, секунду… — я потёр виски, приходя в себя после сна. Новость окатила меня холодным душем, хотя появления людей Михаила Озёрова я ожидал ещё вчера. — Что они делают?
— Стоят. Пока ничего не предпринимают. Только требуют. Говорят, что у них приказ.
— Тогда пусть стоят. Я почти подъехал. Сам с ними поговорю.
— Понял. Передам.
Михаил всё-таки отправил своих подчинённых забрать Свету, но сам не поехал. Это плохо. Я бы предпочёл пообщаться с ним с глазу на глаз. А с его охраной смысла разговаривать нет.
Подумал я ещё и о том, что наши с Михаилом разногласия могут закончиться кровопролитием. Мне снова придётся убивать, причём убивать родственников. И пусть для меня это по факту чужие люди, но формально мы со многими из них носим одну фамилию. И не то чтобы у меня были планы вернуться в Нижний Новгород в семью, но ведь кто знает, как ситуация в дальнейшем повернётся? Поэтому испепелять собственную родню не очень-то и хотелось. Но тогда что делать? Попытаться убедить? Запугать? Переманить на свою сторону? Всё это казалось весьма сомнительными шагами.
Моя «Волга» подъехала к воротам особняка. Перед ними стояли старый белый минивэн и не первой свежести внедорожник АЗИ. Оба напоминали машины из автопроката, коими, по-видимому, и являлись. Рядом толпился десяток человек в зимних куртках и штатских брюках или джинсах. По другую сторону решётчатых ворот собрались мои охранники в полувоенных шмотках и с оружием.
Я вылез и направился к незваным гостям. Все тут же устремили на меня взгляды. Вперёд вышел худощавый лысый господин
А ещё я понял, что знаю его: слишком уж физиономия знакомая.
— Здравствуйте, Алексей, рад встрече, — на бледных губах лысого появилась холодная вежливая улыбка. — Давно мы с вами не виделись. Вы сильно изменились.
И тут очередное воспоминание выскочило из чертогов памяти как чёрт из табакерки. Этот господин являлся моим двоюродным братом Ерофеем. Алексей видел его несколько раз в гостях, знал, что он работает на отца, но не знал, кем именно. Ерофей Александрович входил в число наиболее сильных владеющих рода.
— Здравствуйте, Ерофей, — ответил я. — Да, многое в жизни меняется. Однако не скажу, что я тоже рад вас видеть. Мне сообщили, что вы ломитесь в ворота моего особняка. С какой целью?
— Вы сами знаете. Мне велено вернуть Светлану. Для этого я здесь.
— Давайте пройдёмся, поговорим наедине. Кое-что объясню вам.
— Пожалуйста.
Мы отправились вдоль обочины дороги. Когда отошли достаточно далеко от ворот, я произнёс:
— Я всё понимаю, но и вы поймите, моя сестра не желает возвращаться в отцовский дом. Она сама меня попросила увезти её, поскольку там ей грозила опасность. Вы лучше других знаете, в какой атмосфере мы росли после отъезда матушки. Моя долг — позаботиться о Свете. Больше никто это не сделает.
— Возможно, вам обоим действительно непросто приходилось после того проступка, который чуть было не совершила ваша матушка. Но не стоит преувеличивать. Какая опасность может грозить Светлане в собственном доме? — не поверил Ерофей.
— Вы не знаете, я — знаю. Света не вернётся домой. Если хотите, спросите её и получите тот же ответ. Она сама пожелала уехать, она просто боялась там жить. После моего отъезда ей стало совсем несладко. Над ней издевались. Я помог ей. Теперь она под моей защитой, и так останется впредь.
— Но ей ещё нет восемнадцати, она не может жить без родителей… с юридической точки зрения.
— Это не проблема. Если понадобится, я оформлю над ней опеку. Про образование и тренировки тоже не нужно беспокоиться: всё это она получит. Я позабочусь, чтобы Света поступила в местную академию для владеющих.
— Не думаю, что Михаил Сергеевич согласится. Он настроен весьма решительно… как обычно.
— С ним-то всё понятно, но что вы будете делать? Вломитесь в моё поместье? Заберёте Свету против её воли?
— Сложный вопрос. Мне бы очень не хотелось действовать грубой силой. В конце концов, мы — родственники. Однако Михаил Сергеевич выразился весьма однозначно. Он готов идти на самые радикальные шаги.
— Мой отец глуп, и он своей глупостью толкает вас на смерть. Недавно я получил ранг великий мастер. Со мной вам не справиться. Если вздумаете применить силу, то погибнете все. Мне тоже не хотелось бы, чтобы так всё закончилось, но я буду защищать свои владения любыми средствами. Учтите это.