Чужая жена – за долги
Шрифт:
– Какой ещё Волкодав? – изменяется в лице Вазир.
– Тот самый… он такой один…
Вазир звереет, идёт на них:
– Шакалы поганые! Кто навёл?
И тут я подаю голос:
– Это не они, Вазир. Волкодав – мой муж. И он пришёл за мной. Потому что я – его жена.
…и словно подтверждая мои слова, дверь, через которую меня привели, вылетает и шлёпается на бетон, взвивая клубы пыли…
На пороге стоит Кирилл, весь в черном, перепачканный сажей, со всклоченными волосами. Нереально жуткий. Такой, что
Добавляя инфернальности моменту, за его плечом маячит рыжая шевелюра Лиса и высится туша Медведя. Словно персонажи какого-то ужастика. Только…
Только вот всё это наяву. И я – в главной роли.
Но в зал шагает только Кирилл. Темная аура, окружающая его сейчас, подавляет, прогибает, лишает воли.
И все мы цепенеем, словно кто-то ударил заклинанием стазиса – я, стоя на коленях, связанный Сергей, даже бандиты.
В огромном зале внезапно не хватает воздуха. А бетон, кажется, проминается под тяжёлыми ботинками моего мужа.
И только глаза – обычно такие лучистые – сейчас безжизненны, пусты и холодны. Глаза монстра. Пугающего и завораживающего одновременно.
Но так – ровно до той поры, пока он не замечает меня.
Шагает ко мне, падает рядом на колени, сгребает в охапку, судорожно прижимает к себе и лихорадочно целует – волосы, лоб, глаза... Тонкие длинные пальцы, подрагивая, бережно касаются разбитой губы, синяка на скуле...
Кирилла ощутимо трясёт. Он горячечно шепчет, беря в ладони моё лицо и глядя прямо в глаза:
– Прости, родная. Прости, девочка моя. Прости, что так долго.
И, прижимаясь к нему, я чувствую то, о чём он никогда не расскажет. Как испугался, получив мой сигнал. Как боялся не успеть, разыскивая меня. Как сходил с ума, когда узнал, что я в лапах бандитов и со мной могут сделать всё, что угодно. Как ни на минуту не уснул в эти две ночи.
А ещё вину, что почти ломает его, – не успел, не защитил, не сберёг.
Я хватаюсь за него, как за спасательный круг, и плачу. Реву навзрыд. Сейчас я особенно слабая и беззащитная рядом с ним – таким большим, сильным и надёжным.
Кирилл аккуратно поднимает меня на ноги, и едва успевает передать подбежавшему Лису, как раздается крик:
– Кир, сзади!
Это отмирает Бык и с диким ревом кидается на моего мужа.
Кирилл буквально впечатывает его в какой-то старый механизм, ударив ногой с разворота. Вскоре следом за ним отправляется и Рыба.
Кирилл движется красиво, легко, будто танцует. Я заворожено любуюсь им.
Вазир сначала пытается защищаться, и, первое время, – небезуспешно. Но быстро сдувается – смелый и сильный он только с беззащитными женщинами вроде меня или с жирдяями-неудачниками, как Сергей.
Кирилл вырубает Вазира парой приемов. И вот такой крутой Зверь уже на полу. Кирилл заламывает ему руки и давит коленом в спину, а другой рукой – душит за шею.
– Мразь! Ты у меня землю жрать будешь!
Вазир, нужно отдать ему должное, шипит сквозь зубы и ругается на своем.
Кирилл вскакивает и начинает лупить его ногами. Зло, сосредоточенно, и, судя по тому, как тот всё же взывает от некоторых ударов, попадая куда надо. Кир бьёт молча, стиснув зубы. Лишь иногда роняет:
– За каждую её слезинку, ублюдок!
– удар-удар-удар. – За каждый волосок с её головы!
И я испытываю злую радость, наблюдая, как такой крутой ещё недавно бандит, сейчас корчится на полу, делая жалкие попытки прикрыться от методичных ударов Кира.
Так тебе, гад, получай!
Когда Вазир начинает плевать кровью, встав на четвереньки, Медведь сгребает Кирилла и пытается оттащить:
– Ты же его убьёшь! Это уже превышение! Ты и так десяток протоколов на хрен послал!
– Плевать! Пусть хоть под трибунал! – отзывается Кир и бьёт Вазира ногой в живот.
Не знаю, чем заканчивается их диалог, потому что в зал вбегают медики и полиция.
Женщина средних лет обнимает меня за плечи:
– Пойдем, девочка. Дальше они разберутся.
И уводит меня из зала. Я лишь успеваю заметить, как двое медбратьев кидается к Сергею, и ещё бригада – направляется к бандитам: их надо подлатать, чтобы смогли предстать перед судом.
...я осознаю себя окончательно уже сидящей в открытой машине скорой помощи. На плечи мне набросили мягкий плед. Меня колотит так, что зубы выстукивают дробь по краю чашки с успокоительным чаем.
Вокруг мельтешат люди: ОМОН, полиция, врачи и даже пресса. Ещё бы – операция века: банду Зверя разгромили!
Парочка журналистов даже суётся ко мне, но медик, что выводила меня из зала, Анастасия Петровна, становится за меня грудью (а грудь у неё – обширная!), и резко осаждает любопытствующих:
– Совсем совесть потеряли! У человека стресс! Идите отсюда, дайте прийти в себя!
Вижу, как девушка-репортёр сникает, даёт знак оператору убрать камеру.
Но уже скоро они переключаются на куда более интересные события…
Куда-то уводят рыдающего Сергея. Быка и Рыбу, скрученных и избитых, заталкивают в автозак. Вазира проносят мимо
на носилках – Кирилл всё-таки здорово его отделал, но судя по проклятиям, которые он изрыгает, бандит всё-таки жив.
Сам Кирилл подходит сбоку и светло улыбается мне. В его взгляд снова возвращается жизнь. Обнимает, а я склоняю голову ему на плечо. Всё ещё не верится, что всё кончено. Что я – рядом с любимым, и теперь всё будет хорошо.
– Я забираю жену, Анастасия Петровна, – говорит он женщине-медику.
– Нет, Кирилл Владимирович, я вам этого не позволю. Дарина Степановна нуждается в госпитализации и медицинском осмотре.