Чужая жизнь
Шрифт:
— Но как же так? — «несказанно удивился» я, хотя внутренне и был готов к чему-то подобному. — Ведь без такой подготовки ты можешь провалить задание, подвести все человечество в целом и нашего Командующего в частности…
Ага! Есть контакт! Накрытие и попадание! Ай да Виктор, ай да сукин сын — знал, на что давить!..
— М-м… — из уст Рин это нечленораздельное мычание показалось мне истинной музыкой!
— …пилот «Дефендера» — это в первую очередь солдат, — веско произнес я, внутренне ликуя. — А солдат должен уметь хорошо обращаться с оружием, чтобы победить
Взгляд Уранами самым натуральным образом заметался, чуть ли не в панике. А я тем временем продолжал давить:
— …А то ведь влепят полное служебное несоответствие и отправят в отставку… — ненатурально вздохнул я, хотя холодок по спине от такой мысли у меня таки пробежал.
Я-то в отличие от настоящего Синтаро хочу быть пилотом. Во-первых — это круто. Во-вторых — это дает кучу вполне ощутимых бонусов типа формы, оружия и денег. В-третьих, это дает доступ к сверхсекретным данным и огромной власти. Нет, большая власть сиречь большая ответственность меня не особо привлекает, но вот просто причастность к сверхсекретному и сверхэлитному подразделению армии ООН меня как прожженного милитариста не радовать просто не может. И, в-четвертых, только так я смогу остановить самый настоящий конец света — неплохо да?
И отказываться от такого?! Да никогда в жизни!!! Слишком уж быстро я к хорошему привыкаю…
— Даже и не знаю, что бы я делал, если бы меня отстранили от пилотирования… — теперь уже вполне искренне закончил я. — А ты, Рин?
— Не знаю… — тихо ответила Уранами. — Я — пилот «Дефендера», больше я ничего не умею…
И почему здесь все на этом так зациклены?…
Синтаро: «Я пилотирую „Дефендер“, потому что только так я чувствую себя полезным кому-то и хоть ненадолго обретаю уверенность в себе…»
Рин: «Я пилотирую „Дефендер“, потому что больше ничего не умею».
Акира: «Я пилотирую „Дефендер“, потому что так я показываю, что я лучше всех. Пилотирование для меня является смыслом жизни, если я перестану быть пилотом, то я просто умру!»
Хм…
Виктор: «Я пилотирую „Дефендер“, потому что у меня нет выбора, но мне нравится это занятие. Только так я могу противостоять врагам и попытаться спасти понравившихся мне… людей».
Хм?…
Виктор (нехотя): «И еще я никогда прежде не чувствовал себя настолько нужным и полезным. Мне всегда хотелось драться за правое дело, и наконец-то я получил такую возможность».
Уранами резко остановилась и посмотрела мне в глаза.
— Что нужно для того, чтобы быть хорошим пилотом «Дефендера»?
— Я не знаю, — честно ответил и, подумав, продолжил: — И никто не знает. Но все, о чем я упоминал, однозначно необходимо для пилота. Меня обучают именно так, — добавил я, слегка покривив душой. На самом деле-то меня так еще не тренировали…
— Я тоже должна тренироваться так же, — ровным голосом заявила Рин. — Почему я не тренируюсь?
Ни фига себе речь! Эк тебя проняло-то, подруга…
— Не знаю, но я тебе обязательно помогу. С твоим переездом-то ничего сильно сложного не было… Но, в конце концов, ты можешь хотя бы на элементарном уровне готовиться и самостоятельно…
— Как? — быстро спросила Уранами.
— Путем изучения чужого опыта, — уверенно заявил я, хотя особой уверенности как раз и не чувствовал. Честно говоря, мне было стыдно, что я стою и промываю мозги девчонке, которой нужно бы думать о мальчиках и красивых платьицах, а не о боевой подготовке и оружии… Проклятье! Но иного-то пути у нас у всех нет — теперь мы все в одной лодке, которая стремительно несется к пропасти, и это нужно остановить. Любой ценой. Кто-то заплатит сломанной судьбой, кто-то оборвавшейся жизнью, кто-то своей честью… Мне-то умирать пока что нельзя, так придется мне входить в долги перед собственной совестью.
— Мы ведем войну, но человечество воюет уже многие тысячи лет. Изучив опыт прошлых противостояний, мы сможем что-то придумать и в настоящем. История войн, Рин, — вот что нам нужно изучать. Разные приемы, хитрости, тактики — все, что может нам помочь в битве с Апостолами. Нужно научиться разбираться в оружии — холодном и огнестрельном, именно с его помощью нам предстоит сражаться с врагом. Ты понимаешь, о чем я говорю?
— Да, понимаю. А ты можешь мне помочь с необходимой информацией? — в голосе Уранами мелькнуло некоторое волнение или мне опять показалось? Ох, я еще плохо научился разбираться в ее эмоциях…
— Конечно, кое-что у меня есть, — задумчиво произнес я. — Я поговорю о том, чтобы мы теперь тренировались вместе, но и ко мне домой ты вечером заходи — попробую кое-что тебе рассказать… И называй меня Синтаро, хорошо?
— Да, Синтаро.
— Ну, тогда давай пойдем уже, а то еще опоздаем…
«Нынче вечером у Мэнэми прибавится поводов для веселья», — мрачно подумал я.
Итак, как я смотрю, земля японская все больше и больше слухами полнится.
Если, например, вчера на меня пялилось просто много народа, то сегодня ЕЩЕ больше, — кажется, перед входом в школу, старательно делая вид, что они просто ждут начала занятий, ошивались решительно ВСЕ!
Но, естественно, как только я оказался в зоне устойчивого визуального контакта, на мне моментально скрестились многие десятки, а пожалуй, что и сотни взглядов. Кто там что-то говорил об эвакуации? Если это с учетом уехавших, то сколько же было тут народу изначально?!
Мне стало не по себе от такого внимания — ну, не привык я к такому, и все тут! Неужели это меня теперь будет сопровождать всегда? Вот же проклятье… В воздух, что ли, пострелять или прямо в толпу, чтобы всех их поразогнать?
Ага, чтобы меня тут же скрутили набежавшие шпики и засунули в какую-нибудь комнату с мягкими стенами…
Я стойко и по возможности невозмутимо прошествовал мимо всех этих горе-ученичков, мгновенно образовавших живой коридор при моем приближении. Бок о бок с Рин, неся в руке ее портфель.
Оh, mein Gott! Вот это я новой информации-то сплетникам подкинул! Ага, уже слышу…
— Это что, его девушка?…
— Почему ОНА?!
— Ни фига себе, он дает…
— Слышь, а Робот-то, Робот!..