Чужая. Марсианская защита
Шрифт:
На пограничном контроле очередь из прибывших выстраивалась к кабинам с контролёрами границы. Алису пропустили вперёд, так что она первой пересекла широкую жёлтую линию на пластиковом полу, прошла в круглую кабинку, пнула складной стульчик. Мужчина напротив с собачьим лицом, разве что слюни не текли на серую форму с нашивками. Похоже, это служба города.
— Садитесь, — Алиса вертит головой, так что ему приходится поднять голову от голограмм, — Охотник, сядьте, я сказал.
— Иди в жопу, — бурчит Алиса, но садится на стул.
— Общая прививка Спутник Б-64 отсутствует. Вытяните руку, пожалуйста.
Роборука из стены мгновенно ставит укол и исчезает. Алиса хватается за руку.
— Вытяните, я говорю! Иначе инъекция не разойдётся. Неделю не сможете ей пошевелить.
Алиса послушно вытягивает руку вперёд. Сука, правая.
— Лихорадка, тошнота, спутанное сознание в течение вторых суток. Рекомендую вам найти место, где вы сможете отдохнуть. Добро пожаловать на Луну!
Двери прокручиваются в стену, Алиса подпрыгивает со стульчика. Небольшой явно подземный коридор ведёт к залу выдачи багажа. Тянет холодом. Тут как в аду, который давно заняли бюрократы и теперь выдают друг другу справки на траханье мозгов. Алиса вышла к багажной ленте — потолок в три метра высотой действовал на нервы. Некоторые земляне, а особенно их дети после космического путешествия выглядели потерянными и опустошёнными. Было видно тех, кого отпустил найс — под ним не хочется пить, практически невозможно сделать глоток воды, Алиса такое слышала. Теперь она видит тех, кого накрывает жаждой и они опустошают железные банки с колой, бурдюки с разными видами молока, бутылки с вином, что угодно мокрое, но не саму воду. Семейные их сторонились точно так же, как они сами сторонились друг друга. В это время бесконечная лента, закрученная разве что не в мёбиус выдавала им багаж.
Прохладный лес… деревья… факел щит… ничего не получается. Долбанный холод. Она с трудом нашла выход из зала — в бетонный кондиционируемый атриум со всем тем же серым потолком выше алюминиевых крепёжных конструкций.
— Замухрышка, остановись, молю тебя, — АИ взвыл нечеловеческим голосом.
— Стою, стою, — тихо ответила Алиса и нырнула за спину туриста.
— У выхода два подозрительных чела, оружие такое же, как и у тех, на джипах. Ну ты поняла.
— Я поняла.
Сзади неё выходили люди, волоча за собой чемоданы лунных отпускников. Впереди их ждали голограммы, провожающие к эскалаторам, откуда, как могла заметить Алиса, их подберут летающие шаттлы и доставят в отели.
— Уходи направо и всё время вверх.
Зацепившись за жёлтую дутую куртку объёмной женщины, Алиса нырнула в толпу, подождала когда появится персонал порта и вместе с людьми в форме пересекла зал от главного выхода влево, АИ открыл вход на служебную лестницу и дальше в портовые кабинеты с прозрачными стенами. Служащие в метанамордниках полулежат в креслах, руки решают задачи. Здесь безопасно. Алиса присела на корточки, проверила нож (какой большой, с предплечье) перестегнула ножны, чтобы в любой момент смогла достать его. Справа её ждала ещё одна лестница, тесная и крутая, как на подводной лодке. Алиса поднялась на самый верх и упёрлась в техническое помещение — пришлось пригнуться.
— Влево башня диспетчерской, — говорит АИ, — вправо — старый воздуховод от башни Коки.
— Колы?
— Нет, просто коки, это важно сейчас? От башни рукой подать до сектора Агроснаба.
— Мда уж, кто сказал, что эти свинорезы не картели найса, — Алиса пригнулась и пролезла в воздуховод.
— Картели, — подтвердил АИ.
Алиса прошла по широкой круглой трубе вперёд, пару раз останавливаясь, чтобы перешагнуть через медленно вращающиеся лопасти вентиляторов. В трубе не было ни ржавчины, ни плесени, ни других признаков разложения. Алиса вылезла из воздуховода в очередной колодец, вниз до поворота кишки метров пять, и вверх всего пара. Вместо ступенек в бетон вбиты скобы арматурен. Воздух пустой — отметила про себя она. Будто нет чего-то важного, земного. Захочешь надышаться и не получится. Тут тебе и не лес, и не жизнь. А что-то обратное ей, вывернутое наизнанку.
— Маэстро, вверх будьте добры, — отозвалась АИ, сигнализируя на закрытое помещение.
— Тут люк.
— Постарайтесь его открыть.
Алиса поднялась на скобах до люка и потянула за ручку, приводящую систему рычагов в движение — на удивление механизм легко поддался и шлюз вверху разгерметизировался. Алиса толкнула створу рукой и выбралась из лунного подземелья посреди небольшой улочки — шириной буквально в два метра, она служила проходом между двумя бетонными стенами, уходящими вверх в чёрный, ничем не подсвеченный купол. На улочке ютились небольшие торговые лавчонки, в основном с едой. Готовили здесь же — на мощных, но давно отслуживших батарейках
Алиса протиснулась между лавками и вдоль торгового ряда вышла к магистрали. Двухметровой ширины суперпластик зигзагом загибался вбок за тёмные бетонные здания. Перемещались по нему на небольших самокатах. Сплошной поток прерывался, когда кто-нибудь пересекал его, чтобы остановиться у торговых проулков, в котором оказалась Алиса. И снова сплошные стены, будто в лабиринте — горизонт три метра вниз по тротуару и до следующего поворота вверх. А неба нет вовсе.
Руку в месте укола начало неприятно тянуть, Алиса засунула левую ладонь в куртку, нашла место укола — вздулась шишка.
— Здесь небезопасно, Алиса. На площадь впереди стекаются люди, начинается митинг.
— За что?
— Мы в старом городе Луна-2, здесь, можно сказать, местные живут. Они хотят самоуправление, свою полицию, а не белую гвардию. Всё как обычно.
— И никто это не остановил, это что невозможно просчитать?
— Если бы я могла это просчитать, то кризиса бы не было, Алиса.
— Глупышка.
Алиса вышла из подворотни и пошла в сторону Агроснаба. Температура по-прежнему в районе 12 градусов. Подсвеченные голубым самокаты проносятся рядом. Проезжающие закрыли лица однотонными белыми платками. Похоже, это отличительные знаки протестного движения. Алиса идёт рядом с усиливающимся потоком. Всё очень серьёзно. Ещё через несколько изгибов между бетонных стен Алиса, наконец, выходит к плавному спуску на площадь: небольшая, будто колодец двора, она оказалась забита людьми. Прибывающие сворачивали самокаты и убирали в небольшие сумочки за спиной. Несколько дорог расходились от площади, огибая стеклянные фасады, подсвеченные изнутри. Сверху летали яркие голографии в виде бело-голубых флагов. Архитектурной доминантой здесь возвышалась телескопическая башня, покрытая металлическими ржавыми щитами, будто чешуёй. Огромный, в несколько этажей плакат выцвел двадцать пять, а то и пятьдесят лет назад: “Агроснаб — первым космическим покорителям свободный доступ к продовольствию!”. Похоже, с этого момента в политическом устройстве Луны много что изменилось, а покорители остались голодными.
Алиса спустилась по длинному лестничному пролёту и погрузилась в толпу. Маленькие и большие, мужчины и женщины в одинаковых тёплых куртках прижимались друг к дружке. Однажды Алиса видела жуликов, которые привезли целых три автобуса китайцев к воротам заповедника. Их оставили на парковке и хоть вокруг не было ни души, они все прижались друг к дружке, образовав плотную толпу, и не желали разлепляться. Запах от них был такой же: едва ощутимый кисловатый привкус страха на холоде.
Шаркая болоньевыми рукавами о плечи друг друга, люди тихо переговаривались. Алиса замерла и прислушалась — вот он. Ритм Луны-2 и основа его звучания — страх, поэтому он такой невыразительный, не объёмный. Алиса почувствовала толпу и дальше, уже не замечая людей и ни к кому не прикасаясь, она пробралась к основанию башни Агроснаба.
— Хорошо, что ты в толпе, — пропищала АИ.
— Вот это не хорошо, — прокомментировала Алиса про закрытый вход.
Под низкую крышу козырька можно попасть только через турникеты и даже если бы на них не горели красные огни, путника бы остановили козлы, а затем и металлические щиты — этим входом давно не пользовались. Народ забирался на повыше — кто просто садился на перевернутые мусорные баки, а кто и вставал на крышу небольших проржавевших ларьков. Пока, под нависшей крышей КПП Агроснаба их было немного, но лучше поскорее разобраться куда идти, пока не началась давка.