Чужая. Марсианская защита
Шрифт:
— Они торгуются, — уверена Аида,
— Значит, дальше будут разговаривать со мной.
— Тебя могут убить, Алиса.
— Это я могу убить, Аида. Я машина для убийств, меня такой изобрели. Почему каждый раз приходится напоминать об этом?
— Потому что, скорее всего, это не так.
— Ты ещё кое-что не знаешь про личность. Ты можешь утомлять других личностей.
— Окей, — пропищала Аида и отключилась.
Агроснабоский огромный нож был при ней, как и старая куртка. Попадёт в неприятности и ВДОХ откажется от своего охотника, скажет, обезумел или что они говорят в таком случае? Куртка с кровью гвардейца, как ни крути — улика. Куртку нужно было сжечь. А вот нож, он по-прежнему служил пропуском в закрытый сектор
От размышлений её отрывает тихий, но многоголосый стон, но не стон тысячу раз клонированной мыши, а человеческий стон, срывающийся в почти крик младенца. Она крутит головой, но понимает, что слышит его одна, даже не слышит. Его нет сейчас. Фантомы из прошлого или будущего?
— Ваш завтрак, — официант мешкает, не зная, как обратиться к охотнику.
Алиса убирает гигантский нож и за едой быстро забывает о странной галлюцинации. Люди за столиками привыкают к ней и это плохо. Наглые избалованные особы поднимаются со своих мест и встают полукругом у столика Алисы. Зрелище голодного охотника занимает их также как восход Земли. Она старается не обращать на них внимание. Странным образом их перешёптывания, скрещённые руки, ладони у лица и особенные жесты вроде пощёлкивания пальцами — транслируют “опыт” в Метаполе, это всё успокаивает Алису. Быстро, почти не чувствуя вкуса, она расправляется с завтраком. Убирает гигантский нож со стола и жестом показывает толпе расступиться. Курьер на входе в отель передаёт ей куртку.
— Эй, что такая тяжёлая? — спрашивает она у АИ.
— Ты нужна мне, — честно отвечает Аида.
Глава 22. Спасти Чеснокова
В старом городе на выходе к секторам Минатека и Агроснаба её снова поджидали лунные трущобы. Она нашла бочку с огнём — люди жгли кислород и грелись. Лишняя быстрая вспышка синтетики им не помешает, куртка догорит вместе с остатками найса в глазах лунных бездомных. Бывшие шахтёры Минатека, мирные тихони, изгнанные с Земли и застрявшие навсегда найсовые туристы — у них наконец появился шанс, но они не были рады. Они шептались о том, что цена на найс выросла в два раза и это не предел. Завтра её поднимут в десять раз, а к концу месяца в сто. На этом фоне активизируются банды, будут продавать пустую пыль и необогащённую муку за безбожную цену. Они смотрят в пустые глаза друг друга не в силах отвести взгляд. Куртка Алисы сгорает с шипеньем синтетики и люди слышат в нём горечь и отчаянье, каких не осталось внутри них самих. Они слышат, что бог снова не любит их.
У шлюза к сектору Агроснаба собиралась толпа. Холодный воздух здесь походил на воду, он покрылся пятнами от тёплого дыхания людей, в каких-то местах он пропускал Алису, а где-то задерживал, становясь густым — приходилось нырять. В конце концов, она почувствовала ритм, что-то вроде простого раз-два-три пригнись, шаг в сторону, теперь вперёд.
Мы хотим воды! Мы хотим воды! Воздух и вода! Воздух и вода! Лунная республика Два! Лунная республика Два! — разносилось по площади.
Без жёсткого периметра из белых гвардейцев или любой другой вооружённой организации люди как муравьи начали заползать на здания, портить освещение. Несколько тысяч людей в синих платках и серых шахтёрских куртках уже чувствовали свою силу. Во-первых, им никто не противостоял. Во-вторых, со всех сторон на площадь стекалось подкрепление. Скоро начнётся давка. Алиса без навигатора нашла люк у заколоченного входа в агроснабовский сектор. На входе её ждал всё тот же старик, который отвёл её после прививы к врачам. Он сидел за старым лэптопом, подключенным к ящику. Видеотелефонер.
— Где Чесноков? —
— А я почём знаю?
— Слышь, холоп? — Алиса откинула тяжёлую полу бронированной куртки, показала огромный агроснабовский нож.
— Да не гневайся ты так, не в почёте Ульянушка. У банщика он.
— Знаешь, где это? — спросила Алиса у АИ.
— Придётся прогуляться, — ответила Аида.
— Пошли, — Алиса вздёрнула старичка с места.
— А вход кто же сторожить будите?
— С другого зайдут, — Алиса встряхнула привратника.
— Громко будет, дорогуша, подшипники тож старые.
Он слез с кресла и уселся на небольшую платформу, загудели лопасти под её полом. Платформа взмыла вверх. Алиса удержалась в небольшом седле, но на всякий случай, взяла старика за куртку. Он дал газу вперёд по шахте. Платформа то и дело билась об вонючие стены подземелья Агроснаба, не вписываясь в узкие повороты, но старик всегда выруливал, так что с прикрученной сбоку батарейки даже не падала бумажная коробка с пойлом, которое он периодически заливал в свой морщинистый беззубый рот и громко полоскал, прежде чем проглотить. В какой-то момент они вылетели в старую подземную штольню.
— Раньше только грунт от радиации защитою был.
— А сейчас что?
— А бог его знает, — старичок махнул рукой и тихо засмеялся.
Он переключил газ и вместо горизонтального движения, платформа, тихо скуля, поднялась в один из вертикальных шурфов. Старик прибавил мощности вентиляторам, но до верха всё равно не хватило. Алиса прыгнула на лестницу, вбитую в стену.
— Тебе туда, — перекрикивает шум от лопастей старичок.
Аида нарисовала перед ней голографический план — плоское одноэтажное квадратное здание в духе XIX века — украшенное колоннами и орнаментом под кирпич. “Мойдодыровские Бани” — написанная от руки вывеска слегка мерцала неоном и крутилась возле плана.
— Баней басявит Валера Душный, — подмигнул дед и отчалил вниз, громко жужжа винтами.
Рядом с Алисой по трубам прожурчал смыв воды. Место, похоже, не из простых. Вода на Луне-2 не самый дешёвый ресурс. А всё что недешёвое — в Агроснабе означает синдикат.
— Аида у меня будут проблемы?
— Я включила автоматические турели, охрана уничтожена, — буднично отрапортовала Аида.
Алиса даже не стала спрашивать, сколько их было. Только вспомнила пословицу про щепки летят. Без энтузиазма она поднялась в громко урчащую, скребущую, выливающую, пахнущую мыльной водой комнату с различными инженерными системами, дальше в короткий коридор с высокой влажностью. Она переступает через трупы, всего три. Несколько раз приходится наступить в кровь и дальше, оставляя отпечатки ботинок она идёт вперёд к нужному помещению. Что там? Вряд ли парилка, где по Ульяну прохаживаются веником.
Алиса с пинка выбивает дверь. Комната без окон — два на два. Валера Душный, какое удивление, растёкся в кресле жирным розовым жизнерадостным вареником. Сил подняться у Валеры не было. Практически без растительности на голове — белёсые брови и нос пуговкой, линия рта сверху трёх подбородков. Вот, в общем, и весь Валера. Он даже не успел удивиться. А вот Алиса да. Напротив неё в кресле сидел Ульян — целый и невредимый. Голубые глаза, шрам на подбородке, всё на месте. На столе стоит тот самый военный чемодан, что перебил приятелей Ульяна их же руками.
— Привет, вареник! Что тут у вас? О, вирус, а я как раз его ищу. Пойдём, Ульян.
Алиса оперлась на стол, положив перед собой нож, но это не испугало Валеру Душного.
— Охотник, — лицо вареника скривилось, губа с пренебрежением оттопырилась, — за твою голову заплатит половина уважаемых людей Луны. Ну надо же, а ты сама ко мне пришла. Нелишним будет сообщить о тебе…
Он замолкает, щёлкая пальцами, один раз, два, три — такую манеру общаться с АИ Алиса видела раньше. Но ничего не происходит, кроме скисающего душного лица.