Чужеземец

Баранов Никита Эдуардович

Незнакомец шел именно к ним, словно знал, где они находятся, и был готов к встрече. Он подошел к иномирцам и, не спуская маски с лица, басовито произнес:

– Долго же вы здесь сидите. Совсем от жажды помираете, думается мне.

Даша раскрыла рот, но произнести ничего не смогла: язык, небо, глотка – все пересохло и забилось колючим песком. Незнакомец, прекрасно это понимая, остановил девушку коротким жестом:

– Не говори мне ни слова. Помоги поднять этого умирающего, и идем за мной. Я все объясню несколько позже.

Судьба – та еще шутница. Иномирцы скорее всего ходили вокруг да около все эти дни, постоянно сбиваясь с маршрута и блуждая среди тысяч одинаковых барханов. А тот самый

рай, который они так надеялись отыскать, оказался всего в получасе ходьбы от места их последней стоянки. Это был самый настоящий оазис, пусть и не очень большой – всего метров двадцать в диаметре. Крохотный, но выглядящий просто божественно пруд был окружен с одной стороны невысокой скалой, а с другой – густой зеленью и десятком финиковых пальм. На берегу стояла одинокая каменная хижина, а рядом, привязанная к стойлам, жевала сено странная серая лошадь, гораздо крупнее обычных особей, гордо красующаяся снопом длинных рогов на макушке и длинном носу.

Хозяин будто знал, чего ждет от него Даша, и махнул ей в сторону воды, мол, развлекайся, а сам тем временем оттащил Виктора в свое жилище. Видимо, смекнула девушка, здесь, кроме этого отшельника, никто не жил, ибо дом был слишком мал для проживания не то что в небольшой компании, но и даже просто вдвоем.

Все остальное, кроме воды, словно перестало для Даши существовать. Полностью забыв о правилах приличия, заткнув стыд и совесть в самые глубокие закрома своего разума, она не задумываясь сбросила с себя абсолютно всю одежду и с радостным возгласом нырнула в кристально чистый пруд. Вода оказалась холодной: водоем постоянно подпитывался из подземных вод, куда не доставали горячие солнечные лучи, но девушку это не волновало – она была готова замерзнуть до смерти, но перед этим буквально раствориться в этом чертовски желанном блаженстве. У ног то и дело сновали абсолютно бесстрашные рыбешки. По всей видимости, отшельник их подкармливал, чтобы те не боялись и преспокойно размножались для дальнейшей их ловли и поедания.

Забывшись в радости, Даша не заметила, как незнакомец появился на берегу. Он не сказал ни слова, лишь задумчиво глядел на купающуюся девушку, скрестив руки за спиной. Кажется, прелести женского тела его нисколько не волновали; по крайней мере, внешне он этого никак не показывал. Выждав несколько минут, он как бы невзначай откашлялся.

Даша вдруг резко вспомнила, где и в каком виде она находится, и сразу же прикрылась руками. Поняв, что же сейчас произошло, она стыдливо опустила взгляд и буквально почувствовала, как краснеет ее лицо. Отшельник же, дабы не смущать гостью, отвернулся в сторону своего фыркающего скакуна и сказал:

– Твой друг будет в порядке, но ему нужно время, чтобы оклематься. Я дал ему немного финикового пюре и воды, так он не умрет с голоду. Вскоре мне придется заняться его ранами, а затем и твоими. Это будет довольно длительный процесс, так что советую тебе пока что-нибудь поделать. Например, помой моего Абракуля, – отшельник кивнул на лошадь. – Или насобирай хвороста на вечер, его полным-полно сразу за скалой: жар выжигает все растения там, но не трогает мою половину здесь, в тени. А если захочешь есть…

У Даши от слова «есть» сразу потекли слюнки.

– …то ничем пока не могу тебе помочь. Я собирался идти в город за провиантом, но ваше появление слегка изменило мои планы. Так что можешь насобирать себе фиников. Не мясо, но очень питательно. Но не вздумай ловить мою рыбу, ясно? Это мои единственные друзья и молчаливые собеседники.

Девушка тем временем выбралась на берег и поспешно накинула на себя длинную рубашку. Закончив с одеждой, ответила:

– Благодарю тебя от своего имени и имени моего друга. Даже не знаю, чем мы сможем отплатить за такую доброту. Как мне тебя называть?

– Джамаф Музахаль паль Дигн Вейрах Рутарвах, к вашим услугам. – Отшельник повернулся к Даше. – Я знаю, что пепельники, покинувшие ханство и скитающиеся по землям герцогства, отбрасывают длинные имена и берут себе короткие прозвища или же пользуются лишь первым своим именем. Мол, так человеку легче запомнить. Так что можете звать меня просто Джамаф.

– Но ведь ты не пепельник, верно? Почему же ты говоришь так, словно не относишь себя к людям?

Джамаф усмехнулся и после некоторых раздумий стянул платок, скрывающий нижнюю половину лица. Под маской скрывалось нечто, чего нельзя было отнести ни к пепельникам, ни к людям. Кожа едва ли отличалась от человеческой, равно как и форма лица. А вот в глазах явно читалось нечто странное, даже почти звериное; радужка была темно-коричневой, почти черной, а зрачки имели форму вертикального овала. Из-под нижней губы слегка выпирали наружу острые аккуратные клыки.

– Вы, люди, назвали бы меня метисом, – сказал Джамаф. – Результат кровосмешения пепельника и человека.

– Но ведь такого не бывает, – удивилась Даша. – Это совсем разные виды. Насколько мне известно, еще никто не смог забеременеть от представителя противоположной расы.

– Так и есть, – кивнул отшельник. – Но у тех, кто меня создал, были иные мысли на этот счет. Они решили, что такое возможно, – и вот я топчу этот песок уже семьдесят лет.

Девушка удивилась еще больше. На вид Джамаф едва ли перешагнул тридцатилетний порог. Она решила отложить вопросы на потом и вместо этого представилась:

– Меня зовут Даша. Моего друга – Виктор. Пожалуйста, никому не говорите о том, что виделись с нами, иначе у нас могут возникнуть колоссальные проблемы.

– Вы от кого-то бежите? За вами кто-то гонится? Кто-то опасный?

– Ну… не думаю, что те, кто шли по нашему следу, продолжили этим заниматься. Скорее всего, они отступили под натиском пустынного зноя и сухого песка. И они очень опасны. Очень.

– Надо полагать, фигуры вы важные, раз что-то заставило вас покинуть герцогство и выбрать вместо чего-то ужасного смерть в пустыне. Я не стану вас никому сдавать, да и нет смысла: здесь не действуют ваши законы, и даже если в Авельоне вас разыскивает целая армия, здесь на это всем глубоко наплевать. При условии, что за вас не назначена нескромная награда. Но лично меня золото не волнует. Так что спите спокойно.

Даша благодарно кивнула и спросила:

– Джамаф, есть ли у тебя запасная одежда? Наша изорвана и пропитана кровью, теперь это просто половые тряпки.

Отшельник кивнул:

– Идем.

Виктор проснулся в холодном поту. Уже неделю ему снились жуткие кошмары, и каждый раз в них фигурировали поселенцы Арвенха. Чаще всего они стояли на краю крутого обрыва, по которому текла бушующая огненная река. Один за другим жители грустно кивали иномирцу и грузными телами падали в адское пламя, мгновенно сгорая и разлетаясь по округе черным пеплом. И когда все они уже рухнули в реку, на краю остался лишь один – мальчик Мильх, не решающийся совершить последний в своей жизни прыжок. Он то и дело заносил ногу над обрывом, но вдруг отдергивал ее и начинал плакать. Языки огня внизу образовывали лица его родных и друзей, настолько безучастные и неживые, что идти к ним совсем не хотелось. Но что-то заставляло парня каждый раз вновь и вновь пытаться пересилить себя и прыгнуть туда, где сейчас находились все его близкие. И когда казалось, что вот-вот – и он совершит этот поступок, Виктор подбегал к нему, хватал за шиворот и оттаскивал прочь. Но мальчик злился, бил своего спасителя и вновь бежал к обрыву. Виктору ничего не оставалось, кроме как опять догонять незадачливого Мильха и отводить его в сторону.