Чужеземные тропы, незнакомые моря
Шрифт:
Здесь, где-то внизу, может быть как раз за тем большим облаком, должен находиться остров Рудольфа, откуда четыре недели назад вылетела к полюсу папанинская четверка. Вероятно, товарищи пытаются связаться с ними. Беляков возится со своим аппаратом. Если бы не этот оглушительный треск разрядов! Постепенно его лицо светлеет. Он толкает сидящего впереди Байдукова и, когда тот оборачивается, кричит, поднимая палец кверху:
— Они приветствуют нас и желают удачи!
Последний, далеко выдвинутый вперед форпост пройден. Как неустанный робот, все время следуя 58° долготы, самолет идет курсом на полюс…
Наступает 19 июня. Вверху лазурный свод неба, внизу, насколько
Пройден 87° широты. Здесь в 1925 году вынужден был капитулировать Амундсен. Загадочная Арктика! Чкалов вспоминает слова, которые написал однажды этот великий полярный исследователь: «Что сделала ты с отважными героями, схватив их в свои ледяные объятия? Куда они девались? Ни следа, ни знака, ни памяти, ничего, кроме белого безмолвия!..»
…Амундсен! Полагал ли он, что его самого постигнет такая же участь?..
Чкалов очнулся от глубокого раздумья. С теплым чувством радости думает он уже о другом: теперь ничто не помешает, скоро полюс… Но отвлекаться нельзя: по одному из последних сообщений, до полюса остается лететь всего 200 километров.
Егор, исполнявший в течение последних четырех часов обязанности Саши, окликает Чкалова:
— Пора сменяться!
Валерий уступает ему место и уходит встряхнуть Белякова.
— Вставай, соня! Проспишь полюс!
Саша вскакивает. Он совершенно бодр и сразу же начинает вычислять местоположение самолета. Друзья напряженно следят за выражением его лица.
— Еще несколько минут, и все в порядке! — объявляет тот с сияющим видом.
Взволнованно всматриваются Егор и Валерий в бесконечное ледовое поле, а Саша тем временем определяет очередные позиции самолета. Итак, этот хаос взгромоздившихся друг на друга ледяных глыб, трещины и разводья и есть «край Земли» — мечта и цель стольких поколений людей!
Три друга наслаждаются минутой своего триумфа, все трудности забыты!..
Хронометр показывает 5 часов 10 минут. Беляков радирует: «На борту все в порядке. Прошли полюс. Ветер попутный. Под нами льды с трещинами и разводьями. Настроение отличное. Высота четыре тысячи метров».
Летчики почти смущены. Все кажется им поставленным с ног на голову: только что они летели на север, а вот теперь, не меняя направления, летят уже на юг. Но полюс — это только первый этап. Их курс — теперь уже вдоль 123-го меридиана — ведет в такие места, которых никто не видел и куда не ступала нога человека…
После многочасовой борьбы с циклоном, с постоянной угрозой обледенения, летчики, наконец, снова обрели видимость. «Земля, земля!» — прозвучал радостный крик. Бесконечная белизна на горизонте переходила в черную зазубренную полоску берега — долгожданные коричневые хребты гор. Эта оторванная от мира глушь — остров Банкса, он расположен у североамериканского побережья. Безмолвные хмурые горы вызывают у отважной тройки такое ощущение, будто, пройдя сквозь белое Ничто, они вновь обретают привычную землю… Теперь ими снова овладевает прежняя уверенность. В радостном возбуждении они хлопают друг друга по плечам. Оптимизм и уверенность в победе помогут теперь преодолеть все трудности полета, которые им еще предстоит испытать.
Прежде всего благодарить нужно Сашу, который, несмотря на помехи близкого Магнитного полюса, несмотря на многочасовой слепой полет и вопреки всем прочим отклонениям, все же сумел рассчитать правильный
Около 18 часов второго дня они пересекают Большое Медвежье озеро в Северной Канаде. Его покрытые льдом бухты причудливо и глубоко врезаются в берега. Кругом ни малейших признаков жизни, ни лесов, ни какой бы то ни было растительности. Вынужденная посадка в этих краях не менее опасна, чем на льдинах полярного океана. Но на борту об этом никто не думает. Как и в первые часы полета, мотор уверенно поет свою победную песню. Через два часа они уже над рекой Макензи. Заметно, что машина входит в более теплую зону. Но впереди уже маячат длинные горные цепи, вершины которых укутаны облаками. Это предвещает плохую погоду.
— На нас валятся все шишки! — кричит Чкалов сидящему рядом Егору. Тот только отмахивается:
— Как-нибудь!
Он знает, что будет нелегко: ведь за этими высотами, медленно поднимаясь, тянутся вверх гигантские Скалистые горы, вершины которых достигают почти четырех тысяч метров.
— Ложись, Егор, тебе еще придется повозиться, — говорит Чкалов. — Когда нужно будет, я разбужу…
Егора поражает не сам смысл слов, а та теплая, участливая интонация, с какой Чкалов это произносит. Он понимает, что необычный перелет объединил их еще больше, чем раньше.
Впереди, как дамоклов меч, нависли без конца и края предвещающие беду тучи. Егор полагает, что они долетят до них через два часа. Не мешкая, он достает Саше из резинового мешка шоколад, сухари и какую-то еще попавшую под руки снедь, а затем немедленно ложится спать.
Перед командиром экипажа серьезная задача. Они уже двое суток в полете, а спали за это время совсем немного. Свирепый холод, необходимость быть постоянно готовыми к действию изнурили летчиков. Может ли он, командир корабля, рискнуть начать борьбу с двумя такими мощными противниками — с грозовым фронтом и с вершинами, которые заставят их подняться на предельные высоты? Он оборачивается к Саше, который с бледным от переутомления лицом сидит позади. Саша считает, что разумнее отклониться к югу и обойти ураган по большой дуге. Конечно, это будет стоить драгоценных часов, а значит, и невозместимого бензина, но Чкалов решается: он направляет машину в обход грозового фронта. Правда, там горы поднимутся еще выше к небу, выше, чем на ранее предусмотренном маршруте, но так все же лучше.
Байдуков сменяет Чкалова. Теперь они летят сквозь плотные массы облаков на высоте 5500 метров, где-то под ними высится их второй коварный враг — горы. Жуткое предчувствие, что с минуты на минуту налетишь на острую гору, усиливается из-за заметной нехватки кислорода. Все трое тяжело дышат. Несмотря на шум мотора, слышно, как стучит в висках тяжелая кровь. Невыносимая головная боль почти лишает сознания…
Саша низко склоняется над картой. Ценой крайнего напряжения ему удается кое-как разобрать, где они находятся, но точно установить местонахождение самолета он не в состоянии. А это очень опасно! Горы здесь уже выше 5 тысяч метров, значит, выхода нет, придется подняться еще выше. Валерий трогает Егора за плечо и показывает вверх. Тот понимает. Медленно ползет стрелка альтиметра: 5800–5900–6000! Тяжело дыша, Егор просит сменить его и с бледным, землистого цвета лицом, шатаясь, тянется к баллону с кислородом. Прижимает маску к лицу и жадно дышит. Однако досыта надышаться он не смеет. В единственном оставшемся баллоне — весь запас кислорода, да и того осталось мало. Он чувствует некоторое облегчение, но тут видит, как с приступом удушья борется Саша. Егор быстро передает ему маску.