Чужие дети - 2 (фрагменты)
Шрифт:
Несколько секунд царила тишина. Слышно было только, как потрескивает остывающая стена. Потом взрослый «заяц» глухо и со странным, непривычным акцентом сказал:
— Если мне дадут воды, я готов отвечать на вопросы. — И что-то добавил на своем языке, обращаясь к «зайчонку». Может быть, успокаивал.
Все действие переместилось в кабинет Ирины Геннадьевны. Был он достаточно просторен, чтобы поместиться всем с большими или меньшими удобствами. Сама Ирина Геннадьевна, забрав немного успокоившегося «зайчонка», которым оказался Серый Волк, самый старший из всех, пошла укладывать спать остальных.
Василий Степанович, оставив Егору свой пистолет («Наш надежнее»), сходил в дежурку, доложил обо всем начальству и, получив надлежащие санкции, принес диктофон. «Через часик люди подъедут. А пока предварительно потолкуем», — сказал он.
«Заяц», баюкая свою поврежденную руку, держался вполне достойно. Выпил два стакана предложенной «Славяновской», устроился в кресле и заявил:
— Спрашивайте.
Вопросы в основном задавал Василий Степанович, так вроде бы по штатному расписанию полагалось. Но иногда спрашивал и Егор. Дядя Саша тяжело молчал.
Картина получалась следующая. «Заяц» действительно был пилотом с того корабля, что упал в лесу под Николеньками. Придя в себя уже снаружи и не обнаружив детей, он, напрягаясь из последних сил, пополз в лес. Причин тому было две. Во-первых, корабль был сильно поврежден и сам мог взорваться с минуты на минуту. А во-вторых, существовала опасность уничтожения его с воздуха, с корабля противника. Что и произошло. К счастью, «заяц» успел отползти достаточно далеко и взрывом его не задело. Но ранен он был все-таки достаточно серьезно, и тут ему пригодилась одна особенность «заячьего» организма. Попав в неблагоприятные условия или будучи ранен, он как бы «закукливается», впадает в нечто вроде летаргического сна. И может оставаться в таком состоянии достаточно долго. «А если в открытом космосе?» поинтересовался Егор. «И там тоже», — ответил «заяц».
Причем, находясь в этом сне, организм тем не менее регенерируется, частично устраняет повреждения. Так вот этот «заяц» и закуклился и пробыл в этом состоянии больше года. «И никто за это время на вас не натолкнулся?» — уточнил Василий Степанович. «Это трудно объяснить. Мы как бы сливаемся с природой и не отличаемся от нее». Егор подсказал: «Мимикрия». — «Да?» — с сомнением качнул головой охранник.
Придя в себя, «заяц» понял, что почти здоров, и попытался установить биологический контакт с детьми. Это ему удалось плохо, поскольку расстояние было довольно большим. Он долго искал их, блуждая по лесам и постепенно приближаясь к городу. И наконец, добрался до пансионата. Оставалось преодолеть заградительную стену.
— Об этом сейчас не надо, об этом потом, — прервал его Василий Степанович, встревожившись.
Дядя Саша с Егором переглянулись понимающе. Незачем им знать секреты сигнализации.
Затаившись в роще, «заяц» ждал удобного момента. И однажды случай представился. Один из «зайчат» зашел, гуляя, в рощу глубже чем обычно. «Заяц» заговорил с ним, объяснил, что к чему. «Зайчонок» оказался понятливым, ночью тайно провел взрослого в пансионат и спрятал в подвале. Потом по одному стал водить туда товарищей — знакомиться. Старший обучал младших языку, сам изучал русский, рассказывал им о планетах, на которых живет «заячья» цивилизация. Все происходило в строжайшей тайне. «Охо-хо», — горестно вздохнул в этом месте рассказа дядя Саша.
— А никто из людей не подозревал о вашем присутствии? — спросил Василий Степанович.
— Знал один человек, — ответил «заяц».
— Кто?! Кто?! — даже привстал охранник.
— Его зовут Валерий.
Глаза у Василия Степановича сделались узкими.
— Кто у нас Валерий, Александр Иванович? — тихо спросил он.
Дядя Саша был тоже ошарашен.
— Да повар это, так его и так. Ведь чувствовал же я, что он гадюка подколодная!
— Он помогал вам? — снова обратился охранник к «зайцу».
— Да, приносил продукты и воду. Мне пришлось угрожать ему, сказать, что я разрушу здание и погибнут все. А он слишком не хотел покидать это место. Здесь большое вознаграждение.
«Зарплата, — перевел для себя Егор. — Кисло придется повару Валере». Выражение лица у охранника было очень нехорошим.
В комнату вошла Ирина Геннадьевна.
— Спят, — сказала она.
Пока Василий Степанович задавал «зайцу» еще вопросы, Егор вполголоса обрисовал ей положение.
— На это я и рассчитывала. Василий Степанович, разрешите мне вмешаться!
Охранник вздохнул: «Опять женщина», но перечить не стал.
— Поскольку деваться вам теперь некуда, — начала Ирина Геннадьевна, — то у меня есть деловое предложение.
«Заяц», очевидно, знал от детей о роли Ирины Геннадьевны в пансионате и потому не был удивлен.
— Я слушаю вас.
— Вам известно, чем мы тут занимаемся. Но поскольку опыта воспитания детей другой цивилизации у нас нет, очень часто встречаются трудности, которые легко можно было бы преодолеть, будь с нами кто-то, знающий инопланетных детей лучше, чем мы. Тут и проблемы языка, и здоровье, и питание. Много всего. Я предлагаю вам остаться у нас, чтобы вместе воспитывать их. Порознь это получится гораздо хуже.
«Заяц», думал недолго.
— Я принимаю ваше предложение. Как вы выразились, деваться мне некуда. Дети моего народа нуждаются во мне. Если вы сможете оказать помощь в этом, я буду только благодарен.
Дядя Саша фыркнул и тихо сказал, наклонясь к Егору:
— Это мы, значит, помощь ему окажем, а не он нам. Вот же гусь!
— Ирина Геннадьевна! — подал голос охранник. — В связи с вашим предложением у меня есть еще пара вопросов к нашему, гм, гостю. Вы позволите?
— Да, пожалуйста. — Видно было, что женщина насторожилась.
— Существа с другого корабля охарактеризовали вашу цивилизацию как захватническую, — обратился Василий Степанович к «зайцу». — И представили доказательства — фильм о нападении звездолетов на одну из планет. Что вы скажете на это?
— У вас такое называется — пропаганда! И они поддерживают эту ложь самыми грязными средствами, воспитывая в своем народе ненависть к нам. Они являются захватчиками, а не мы!
«Тем не менее, у них были лишь парализаторы, а у тебя вон какая пушка, — подумал Егор. — И все-таки способный парень. Сидя в подвале, таких оборотов речи нахватался. Не иначе ему повар транзистор принес».