Чужие миры
Шрифт:
Вот сейчас и пожалеешь об отсутствии твердой руки. Йот и поплачешь-то... Стражники в зале есть. Но толку от Них не будет.
Благородный же!
Случись дело в темном глухом переулке, его бы запинали, как обычного смерда. Но здесь и сейчас, при свидетелях... сословные различия — это местный краеугольный Камень. Нет, они его связать не посмеют... пока он не на-
ТНориг что-то уж очень плохое.
Не подожжет таверну, не разложит на столе ту же Лари, не убьет саму Лилиан.
Он может сделать и так. Безусловно, тогда его схватят. Но ведь дворянин же! А они — простолюдины. С него штраф, а то и с них! Просто так, за компанию, чтобы не жаловались на благородных.
Ему — все равно.
А для них может быть уже поздно...
Лиля толкнула Лари в угол.
— Сядь! Что эта скотина заказала?
— Еще вина...
— Отлично. Сама подам.
Лиля цапнула с полки первый попавшийся кувшин, схватила порошок, растворила — и выплыла лебедью.
Крупные размеры имеют одно преимущество. Если умеешь ими пользоваться правильно, становишься потрясающе грациозной и величественной.
Но это — если уметь.
Осанка, движения, взгляд, посадка головы, и конечно, уверенность в себе. В двадцать первом веке Лилиан была бы «слонихой». После родов, когда еще не втянулся живот, когда грудь шестого размера...
А здесь — шикарная женщина.
Бароненок — и тот захлопал глазами.
Мальчишка еще, лет двадцать — двадцать пять. Темные волосы, светлые глаза, смешной вихор надо лбом. Хотя это для Лили он мальчишка, по меркам того же двадцать первого века. А здесь — взрослый мужчина.
И убивал уже наверняка.
Иуб^т...
Лиля остановилась рядом с его столиком.
— Господин, вино для вас. Вы заказывали.
Господин расплылся в улыбке. Тем более, что грудь в вырезе Лиля демонстрировала весьма щедро.
— Что за вино, красотка?
— Самое дорогое, двенадцатилетней выдержки. Как и положено для такого важного господина.
— Двенадцатилетней?
Барончик уже хотел возмутиться, но Лиля наклонилась еще ниже.
— Господи, умоляю вас попробовать. Хозяин будет ругаться.
Барончик выдохнул. Посмотрел еще раз в вырез...
И решительно набулькал себе вина.
— Господин, может вы хотите мяса, жаренного на углях? Или пельменей с рыбой? Наш новый рецепт? Или...
Лиля пела, что та сирена, расписывая все достоинства меню.
Ей и надо-то было пару минут. А потом лошадиная доза снотворного, всыпанная в кувшин, подействовала на пьяного сопляка. И мужчина свалился носом в стол.
Лиля всплеснула руками.
— Господин, вы заснули!? Оххх... стража!
Долго звать не пришлось. Высунулись из-за столика, словно все время выполняли свой долг.
— Госпожа? Звали?
— Господину стало плохо, — со всем уважением показала пальцем Лиля. — Может, вы заберете его к себе? В участок? Атам он отлежится, придет в себя...
Старший над стражниками посмотрел на Лилю.
Был он уже стар, сед, и уловку ее отлично распознал. А еще он знал историю Марион. И видел, как из зала вылетела Лари, в слезах. Видел, только что он мог сделать?
Да ничего!
Скрипеть зубами.
Благородная мразь, попался б ты мне, где темнее...
— Конечно, госпожа. Доставим в лучшем виде. Лиля умоляюще сложила руки.
— Пожалуйста...
Барончика она больше не видела.
А пожилой стражник, который так и заводил — покушать и горло промочить, как-то обмолвился, что в районе доков нашли тело...
Вроде как благородный!
Выпил, загулял... и кто ж его так?
Не узнать...
Нет, не узнать.
Лиля помнила глаза одного из Кошачьих подручных, который шмыгнул за дверь.
Помнила понимающие глаза стражника.
И — молчала.
Некоторым тайнам лучше остаться нераскрытыми. А уж что там был за барон, что ему было нужно...
Она не знала, и знать не хотела. Она сейчас в тылу врага, а врагов жалеть не принято. И точка.
Ативерна
Зачем Ганца Тримейна понесло в охотничий домик Леруа?
От полной безнадеги!
Несколько месяцев прошло, а дело с места не двигается. Правда, и убийств пока не происходит, но все равно!
Убийца, как хищное животное. Как медведь-людоед, если он один раз попробовал человечину, так и будет охотиться на людей.
Это не меняется.
Нубийца...
Ганц хот^л бы надеяться, что тот помер своей смертью. Но — вряд ли Альдонай преподнесет своим верным слугам такой подарок. Сколько уж было случаев... и каждый раз зло не молитвами останавливали, а клинками.
Где-то сидит эта бешеная крыса. И кинется, обязательно кинется, дайте лишь время и возможность.
На кого?
Кто станет жертвой чудовища?
Миранда?
: Ида?
Еще какая-то, неизвестная ему девушка?!
Ганцу не знал. Но ему было заранее страшно. Если он может хоть что-то сделать... синдром хомячка в колесе, как смеялась Лилиан Иртон? Бежать, лишь бы двигаться? И неважно, что на месте и без смысла, без цели...
Бежать же!
Вот и побегаем!
>;<
Охотничий домик герцогов Леруа был... достаточно роскошным для многих, в том числе и для Ганца. А герцогу, наверное, казался почти хижиной.
Всего десять комнат, два этажа, пристройка для прислуги, конюшня — и несколько сараев рядом. И все.
Нищета, как есть — нищета!
Когда начинался охотничий сезон, здесь появлялось больше слуг. А сейчас, сейчас всего двое. Сторож и его жена. Приглядеть за домом хватит....
Ганц долго думал, как ему представиться, что сказать, а потом решил изобразить бродячего точильщика. Тележка и шесть точильных кругов у него были, одежда тоже...