Чужое эхо
Шрифт:
Вывернули наизнанку...
Повернулся на спину, раскинул руки. Крышка люка, возвращаясь в центр, протащила его с полметра. А сквозь пелену света начал спускаться ячеистый круг.
Преобразователь голоса... Играют в конспирацию...
– Как вы себя чувствуете?
– преобразователь завис точно над Бригерром.
– Сносно.
– Предупреждаем: формула-один вступает в решающую фазу.
– И так накатался досыта.
– Вам предстоит собеседование с комплексной группой экспертов.
– Прямо здесь? В голом виде?
– Для объективности ответов вопросы будут задаваться через преобразователь.
– Не хотите смущать своими эмоциями, - Бригерр приподнялся, - или пугать количеством заинтересованных лиц?
– Собеседование выполняется по специальной методике...
– Нельзя без формальностей?
– Но мы должны быть уверены в вашей искренности.
– Что-то я не понимаю... Впрочем, спрашивайте...
– Вам нравится работать на экспрессе "Комфорт-экстра" в соответствующей должности?
– Еще бы!
– Бригерр сел, поджав ноги.
– Я и мечтать не смел о подобном счастье. Едва с ума не сошел, получив от Флагмана персональный вызов... Без стажировки, прямиком в третьи помощники...
– Почему Флагман выбрал вас? Судя по характеристике, в процессе обучения вы особо не блистали.
– Думаю, его привлекло некоторое сходство наших биографий. По крайней мере, он держал меня в поле зрения еще с первого курса.
– Флагман сам сказал об этом?
– Однажды мимоходом обмолвился. Да я бы в конце концов и сам догадался об его мотивах. Прикиньте, мы оба потеряли родителей в катастрофах, будучи детьми. Правда, трагедия Счастливой не идет ни в какое сравнение со взрывом реактора на Базовой станции. Флагман уцелел один, я же был эвакуирован с уцелевшими долговременщиками. Кстати, факт, что наши отцы входили в состав десантных групп, укрепляет мое предположение.
– Бригерр вытянул ноги, помассировал сначала правую, потом левую лодыжки.
– Еще красноречивый штрих: Флагмана долго выхаживали после его чудесного спасения в капсуле, и я с трудом выкарабкался... Нет, Флагман засек меня не случайно, - Бригерр лег на спину. Вы удовлетворены?
– Вполне. Передохните, через минуту продолжим.
За дверью в коридоре возникла приглушенная суета.
Бригерр повернулся на живот.
Стекло потускнело, и между створками обозначилась четкая разделяющая черта.
Бригерр оперся о локти.
Дверь бесшумно распахнулась, и в комнату вкатилось грузное кресло. На спинке белела свежая простыня.
– Устраивайтесь поудобнее.
– Спасибо, - Бригерр неуклюже поднялся, проковылял к креслу, развернул простыню, накинул на плечи и упал между толстыми, рыхлыми подлокотниками.
– Теперь расскажите подробнее, что вы знаете о происшедшем на Счастливой.
– С удовольствием бы, но... Флагман... Я дал ему слово...
– Но хоть объясните, как Флагман попал в капсулу.
– Не могу. Счастливая
– Вы часто встречались с Флагманом?
– Регулярно в каждом рейсе. Обычно сразу после ужина.
– Он сам назначал время?
– Вначале - да, но потом все пошло автоматически. Мы оба привыкли... У нас выработался своеобразный ритуал...
– Кто-нибудь из экипажа, кроме вас, удостаивался такой чести?
– Нет. При мне - нет, - Бригерр скомкал простыню у горла.
– Все давно привыкли к его отшельничеству, и когда он впервые вызвал меня к себе в каюту, экипаж чуть голову не сломал, делая разные предположения. Постепенно регулярность наших встреч утихомирила даже самых рьяных. Конечно, кое-кто продолжал тихо завидовать, кое-кто прозрачно намекал.
– Вы сразу нашли общий язык?
– Общение затрудняла ширма. Я никак не мог заставить себя даже глянуть в узкую щель. Казалось, в нише прячется урод, калека, монстр...
– Место перед ширмой Флагман выбрал для вас специально?
– Скорее всего. Единственный в каюте стул был жестко закреплен как раз между большим информатором и координационным кубом.
– Бригерр, мы не сомневаемся в выдающихся способностях Флагмана, но скажите, возможно ли, управляя экспрессом из каюты, не допустить ни одной аварийной ситуации, ни одной задержки или опоздания?
– Вам лучше это знать.
– Да, прохождение "Комфортом" свободных маршрутов осуществлялось идеально, и, если учесть, что никто больше не отваживался на подобное, возникает естественный вопрос: не оказала ли влияние Счастливая на развитие Флагмана как искуснейшего навигатора?
– Но ведь Диагностика наверняка неусыпно контролировала его действия.
– Вы правы. Только контроль был ослаблен из-за вас. Мы слишком долго ждали возможности получить информацию о трагедии на Счастливой. Мы понадеялись на вашу лояльность, Бригерр, на ваше чувство долга, на вашу сознательность...
– Зачем торопиться? Я еще ни в чем не разобрался. Да и Флагман... Понимаете, я уже не представлял жизни без его монотонного, тихого голоса, меня страшно тянуло к этому нескончаемо бредовому монологу... Он полностью доверился мне, а вы хотите склонить меня к элементарному предательству? Дело не в Счастливой, дело в принципе...
– Флагман рассказывал преимущественно о Счастливой?
Не ответив, Бригерр вырвался из кресла, отбросил простыню и шагнул к двери. Створки вновь одинаково потускнели, спрятав линию раздела. Бригерр упрямо наддал плечом, и защита упруго оттолкнула его к креслу. Оставшись на полу, он прислонился затылком к выпирающему подлокотнику.
– Третий помощник Бригерр, объясните, почему в рейсе пятьсот двадцать три дробь семнадцать вы нарушили внутренний распорядок, самовольно покинули вахту и создали аварийную ситуацию в пищевом блоке?