Чужое лицо

Моррелл Дэвид

Он впустил Холли и закрыл за ней дверь. К изумлению Бьюкенена, она, уронив в кресло сумочку, порывисто шагнула к нему и крепко прижалась к его груди.

Бьюкенен почувствовал, как дрожит ее тело, и спросил себя, не разыгрывает ли она сцену, пытаясь выглядеть более напуганной, чем есть на самом деле.

– Господи, ну что у тебя за жизнь такая?

– Жизнь как жизнь. Нормальная. Он прижал ее к себе.

– Нормальная, - повторила она упавшим голосом.

– Это у тебя что-то вроде страха перед выходом

на сцену. Пройдет.

Он вдохнул аромат ее духов.

– Да, конечно, - подавленно согласилась Холли. Она опустила руки и сделала шаг назад. Сняла берет и мокрый плащ, безучастно тряхнула головой, рассыпав по плечам рыжие волосы. За опущенными шторами шумел дождь.

Бьюкенен поймал себя на мысли, что совсем забыл, какие огненные у Холли волосы, какие зеленые глаза. Она была в костюме песочного света и широкой белой блузе, перетянутой коричневым ремнем. Одежда подчеркивала ее рост, стройную фигуру и плавные очертания бедер.

Красивая женщина. Бьюкенен вспомнил свое недавнее ощущение от прикосновения ее упругой груди и приказал себе сосредоточиться на деле.

– Я хотел, чтобы нас не беспокоили. Запасная комната нужна на случай, если парни, которые за тобой следят, надумают помешать нашей беседе, - объяснил он Холли.
– А так они расспросят клерка внизу и решат, что им известно, где ты сейчас и с кем.

– Это я понимаю.
– Холли опустилась на диван.
– Мне только неясно, зачем нужно было делать вид, что я кому-то звоню из портретной галереи. С кем я, по-твоему, разговаривала?

– С Майком Хамильтоном.

Холли провела рукой по волосам. Казалось, она не уловила логики в его ответе.

– Иначе откуда же ты узнала, что Майк Хамильтон хочет здесь с тобой встретиться?

– Но...
– Она нахмурилась.
– Ты же сказал мне, когда я вышла из метро.

– Те, кто за тобой следят, об этом не знают. Холли, ты должна запомнить одну вещь: в нашем деле все зависит от того, как ты сыграешь свою роль. Твоя аудитория должна знать только то, что ты сочтешь нужным. Предположим, я дожидаюсь, пока ты вернешься на работу, звоню тебе в редакцию и договариваюсь о встрече. Твои телефоны прослушиваются. Через пятнадцать минут они берут отель под наблюдение и выясняют, кто такой Майк Хамильтон.

Не помогла бы и вторая комната. Сейчас нас уже допрашивали бы.

– Ты просчитываешь каждый свой шаг.

– Поэтому я до сих пор жив.

– Но как я узнаю, что за мной действительно следят? Может быть, все эти игры в шпионов только для того, чтобы меня запугать, заставить отказаться от расследования?

– Ты не узнаешь. А я не смогу тебе это доказать. Хотя нет. Смогу. Но доказательство может стоить тебе жизни.

– Вот опять. Ты снова пытаешься меня запугивать. Холли скрестила руки на груди и поежилась, точно от холода.

– Ты обедала?

– Нет.

–

Я закажу для тебя что-нибудь поесть.

– Спасибо, что-то не хочется.

– Тебе нужно подкрепиться.

– Зачем? Страх лучше всякой диеты.

– Как насчет кофе? Или, может быть, чай?

– Как насчет имен, которые ты мне дал? Какое отношение они имеют к моей статье?

– Никакого, - покачал головой Бьюкенен.

– Что? Тогда зачем ты ко мне обратился? Чего ради я так рисковала?

– У меня не было другого выбора. Мне нужна твоя помощь.

Холли вскинула голову.

– Тебе нужна моя помощь? Что тебе может?..

– Драммонд и Томес. Важные люди, которым требуется охрана. Тебе удалось что-нибудь о них узнать?

– Зачем тебе это?

– Лучше, если ты не будешь иметь к этому никакого отношения.

– Не говори глупостей. С того момента, как мы встретились в поезде, ты все время пытаешься меня использовать. Хочешь, чтобы все было по-твоему. Должна признать, у тебя это неплохо получается, только на сей раз ничего не выйдет. Тебе нужна моя помощь? Но что я с этого буду иметь? Если твои дела не имеют отношения к моему расследованию, расскажи о них. Может быть, материала хватит еще на одну статью. Как говорится, ты - мне, я - тебе.

Некоторое время Бьюкенен смотрел на нее, затем с видимой неохотой кивнул:

– Возможно, ты и права.

– Нет, вы только посмотрите на него! Когда же ты перестанешь притворяться? Уверена, ты собрался рассказать все с самого начала, а теперь изобразил дело так, будто делаешь мне одолжение.

– Вижу, что тебя не проведешь, - примиряюще улыбнулся Бьюкенен.
– Как насчет кофе?

– Чай. Раз уж ты собираешься порадовать меня своим рассказом, я бы, пожалуй, действительно что-нибудь съела.

8

– Это связано с женщиной, о которой я тебе рассказывал в Новом Орлеане, начал Бьюкенен.
– Она послала мне открытку с просьбой о помощи. Мы должны были встретиться в "Кафе дю монд". Но она почему-то не появилась.

– Твоя старая любовь, - кивнула головой Холли.

– Нет. Между нами не было ничего такого, о чем ты сейчас подумала.
– Он замолчал, точно прислушиваясь к своим мыслям.
– По сути дела, из-за этого начались все мои беды. Мне нужно было остаться с ней.

Бьюкенен вспомнил, каким мучительным был выбор между Хуаной и чувством долга.

Лицо Холли не изменило своего выражения, только глаза слегка прищурились, точно она взвешивала каждое его слово.

– Во время нашей последней встречи я сказал ей, что она меня совсем не знает и любит не меня, а человека, чью роль я тогда играл.

Глаза Холли еще более сузились.

– Так и есть. Ты все время играешь. Вот и сейчас я не могу понять, говоришь ли ты правду или снова пытаешься меня одурачить.