Чужое лицо
Шрифт:
Черт, подумал Бьюкенен. Аэропорт в Косумеле, откуда до Канкуна рукой подать, - это как раз одно из тех мест, где ему нельзя показываться. Если надо будет снова проходить контроль, то какой-нибудь пограничник может...
– Ладно, тогда рейсом в двенадцать пятьдесят в Майами, - сказал Бьюкенен.
– В аэропорту я не смогу купить билет вместо вас. Это привлечет внимание. Кроме того, служащий захочет взглянуть на паспорт Виктора Гранта. Не так уж много найдется желающих отдать кому-то свой паспорт, особенно если человек собирается выехать из страны. Если полиция предупредила
– Допросить нас обоих. Вы меня убедили. Я сам куплю билет.
– Бьюкенен, с трудом фокусируя зрение, выглянул из окна, увидел, что движение на улице становится все оживленнее, и неодобрительно нахмурился при виде пешеходов, обтекающих "форд".
– А сейчас нам, пожалуй, лучше поездить по городу. Мне как-то не по себе, когда мы вот так стоим.
– Согласен.
Пока Уэйд выруливал и вливался в поток машин, Бьюкенен дрожащей правой рукой дотянулся до заднего кармана брюк и вытащил водонепроницаемый пластиковый мешочек.
– Вот удостоверение и паспорт Эда Поттера. Каким бы псевдонимом я ни пользовался, его бумаги всегда при мне. Никогда не знаешь заранее, где они могут пригодиться.
Уэйд взял мешочек.
– Я не могу дать вам официальную расписку в получении. У меня с собой нет бланка.
– Черт с ней, с распиской. Просто дайте мне документы на имя Виктора Гранта.
Уэйд вручил ему коричневый кожаный футляр. Взяв его, Бьюкенен ощутил, как Эд Поттер уходит из него, а Виктор Грант просачивается в его сознание. Несмотря на слабость и далеко не бодрое состояние, он тем не менее начал по привычке отбирать индивидуальные особенности (итальянская кухня, джаз "диксиленд") для своего нового персонажа. Бьюкенен тут же открыл футляр и стал просматривать его содержимое.
– Не беспокойтесь, все на месте, - заверил Уэйд.
– Включая туристическую карточку.
– А я вот беспокоюсь.
– Бьюкенен перебирал документы.
– Именно поэтому я до сих пор жив. Я никогда никому не верю на слово... Да. Все в порядке. Туристическая карточка и все остальное на месте. Где там у вас аспирин?
– Неужели головная боль так и не прошла?
– озабоченно спросил Уэйд.
– Она даже усиливается.
– Бьюкенен не стал полагаться на свою трясущуюся правую руку. Левой рукой, которая казалась одеревеневшей, он положил в рот еще несколько таблеток и запил их апельсиновым соком.
– Вы уверены, что хотите лететь?
– Хочу ли я этого? Нет. Но вынужден. Определенно. Ладно, - продолжил Бьюкенен, - давайте пройдемся по всей программе. Я оставил много хвостов в Канкуне.
– Ему было трудно дышать, он едва мог собраться с силами.
– Вот ключи. Когда вернетесь в Канкун, закроите мой офис. Вы знаете, у кого я снял помещение. Позвоните ему. Скажите, что я обанкротился, что он может оставить себе остаток арендной платы, что пришлете ему ключи, как только заберете мои вещи.
– Будет сделано.
– Так же надо поступить и с моей квартирой. Сотрите мои следы. Вы знаете, где я жил в Акапулько, Пуэрто-Вальярте и других местах. Везде ликвидируйте
– Голова у Бьюкенена раскалывалась.
– Что еще? Вам что-нибудь еще приходит в голову?
– Да.
– Пока Уэйд вел машину по Пасео де Майо, главной улице Мериды, Бьюкенен даже не взглянул на ленту газона, разделявшую полосы встречного движения. Он с нетерпением ждал, что еще скажет Уэйд.
– Люди, завербованные вами в каждом из этих мест, - сказал Уэйд.
– Они станут гадать, что с вами случилось. Начнут задавать вопросы. Вас надо будет убрать и из их жизни тоже.
Действительно, подумал Бьюкенен. Почему мне это не пришло в голову? Должно быть, с головой у меня хуже, чем мне кажется. Надо постараться сосредоточиться.
– Вы помните, где расположены тайники, в которые я закладывал инструкции для каждого из них?
Уэйд кивнул.
– Я оставлю каждому записку, где сошлюсь на проблемы с полицией, а заодно и сообщу сумму окончательного расчета, достаточно щедрую, чтобы побудить их держать язык за зубами.
Бьюкенен подумал еще немного.
– Ну, кажется, теперь все. Или нет? Всегда оказывается что-то еще, какая-то последняя деталь.
– Если и есть, то я не знаю, что бы это могло быть...
– Багаж. Когда я буду покупать билет и у меня не будет с собой никакой сумки, это будет выглядеть странно.
Уэйд свернул с Пасео де Майо и остановился на одной из боковых улиц. Магазины были уже открыты.
– Мне не под силу тащить что-нибудь тяжелое. Купите чемодан на колесиках.
– Бьюкенен сообщил Уэйду размеры одежды.
– Понадобится нижнее белье, носки, легкие рубашки...
– Да, как обычно.
– Уэйд вышел из "форда".
– Я справлюсь, Бьюкенен. Не впервые занимаюсь этим.
– Сукин вы сын!
– Что такое?
– Вам же сказано не называть меня Бьюкененом. Я - Виктор Грант.
– Ладно, Виктор, - сухо сказал Уэйд. Он уже закрывал за собой дверь, как вдруг остановился.
– Кстати, пока вы репетируете роль и учите слова - то есть когда свободны от ругани в мой адрес, - почему бы вам не съесть парочку пончиков? А то ведь, чего доброго, вы просто свалитесь от слабости, едва добравшись до аэропорта.
Бьюкенен наблюдал за ним, пока этот начавший лысеть и набирать лишний вес человек в тенниске лимонно-желтого цвета не исчез в толпе. Тогда он запер дверцы, откинул голову назад и почувствовал, что его правая рука снова дрожит... Дрожь сразу же прошла по всему телу. Это жар, подумал он. Подбирается ко мне по-настоящему. Я теряю контроль над собой. Уэйд - мой спасательный круг. Что я делаю? Нельзя его злить.
Бьюкенен задел ногой стоявший на полу пакет с пончиками. При одной мысли о еде его затошнило. И от боли в плече. И в голове. Он содрогнулся. Еще несколько часов. Терпи. Тебе надо только пройти аэропорт. Он заставил себя выпить еще немного апельсинового сока. Кисло-сладкий вкус показался ему тошнотворным. Виктор Грант, сказал он себе, сосредоточившись и делая усилие, чтобы откусить от пончика. Виктор Грант. Разведен. Форт-Лодердейл. Индивидуальные заказы по оборудованию прогулочных яхт. Установка всякой электроники. Виктор...