Чужое сердце
Шрифт:
– Ну что, разобрался в себе? – подмигнул подъехавший эльф.
– Еще бы. – Я подмигнул в ответ. – И в этот раз даже без твоих намеков.
– Хо! – протянул Ушастый. – Блуждания во тьме приносят свои плоды?
Ох уж этот лучник и его двусмысленные фразочки.
– Без нее я бы не вышел на свет.
– Ну, – прищурился друг. – Не все то свет, что сменяет мглу, но движешься ты в верном направлении.
– Хей! – крикнул Пило. – Поднажмите, не на прогулке ведь.
– Что прогулкой ты зовешь? – вновь подмигнул Ушастый и затянул старую песню: – Жизни пути неведомы нам, где есть развилка, там есть и обход, прогулкой звать…
– Понеслась! – хором вскрикнули четыре (!) наемника.
Глава 12
Тиха
Дзинг! Кинжал соскользнул с клинка Принца, и я чуть не пропустил удар в бок от Пило.
Дзанг! Изогнувшись, я пропустил по плоскости младшего кинжала бастард капитана и разорвал дистанцию.
Поняв, что я вне зоны досягаемости, Принц развернулся и насел на второго фехтовальщика. Пило уклонился от прямого выпада и, крутанувшись на одних пятках, ударил наотмашь и также разорвал дистанцию. В итоге мы сформировали подобие треугольника. Переглянувшись с Младшим, мы вдвоем ринулись на Принца. Первым атаковал капитан, его бастард вновь изломанными зигзагами рванулся к ключице противника. Самбер отклонил выпад и, сделав широкий шаг вперед, пропустил капитана себе за спину. Тот по инерции сделал еще два шаркающих шажка и оказался вне зоны досягаемости. Тут же, пока Константин не восстановил равновесие, я рванул в низком выпаде, длинный кинжал устремился в бедренную артерию, а короткий, лежащий в обратном хвате, был готов отразить любую атаку.
Принц поставил жесткий блок, зазвенела сталь, и я отскочил на полшага назад. Через мгновение засвистел воздух, и сбоку вынырнул Пило. Он согнул ведущую руку в локте и выполнил три прямых выпада, один из которых задел мое плечо, другие я успешно отклонил. И меньше чем через удар сердца мне пришлось уходить перекатом от вероломного нападения Принца, решившего ударить со спины. Но последний не особо огорчился пропаданием цели и стал атаковать капитана.
Зазвенели два бастарда. Пило был быстрее и опытнее, Константин – искуснее и талантливее. Самбер сменил стиль боя, и на секунду его движения стали столь же изломаны, как и у наемника. Но все-таки такой бой был стихией Младшего. Он сделал шаг вперед, пропустил рубящий удар всего в миллиметре от плеча и ударил Принца коленом в живот. Самбер согнулся и тут же получил апперкот левой. Когда Константин по широкой дуге отлетал куда-то в кусты, в воздухе еще висел кровавый мостик – все, конец носу.
Пило обернулся ко мне, но не тут-то было. Мне дали целых полторы секунды на приготовления. Гигантский срок. Нырнув в «скрыт», я использовал ускорение на полную катушку. В висках колоколом била бурлящая кровь. «Серфер» в первый раз получился у меня с сезон назад, и теперь я использовал его не только как маневр отступления, но и как возможность молниеносного нападения.
Оказавшись за спиной у наемника, я по закону жанра ударил ногой с разворота, целя в голову. Пило присел, уклоняясь от удара, и сразу же ушел в перекат, а всего через миг ринулся в стелющемся выпаде. Его меч снова зашелся зигзагами и полетел прямо мне в горло. Приняв удар на скрещенные кинжалы, я сделал шаг назад и влево, увлекая противника за собой и используя инерцию удара против него самого. Пило упал, а я приставил клинок к его горлу.
– Общий счет побед. Принц – пять, Младший – девять и абсолютный чемпион специального отряда наемной армии «Пробитый золотой» – Зануда, тринадцать побед! – вдохновенно произнес я.
– Фаф не фефно, – возмутился Костя, выползая из кустов и держа у носа тряпку, уже почти полностью пропитанную кровью. – Фы офяф фулнифал.
– Кажется, щегла надо подлатать, – задумчиво протянул Пило, все еще лежащий на земле. – И не мог бы ты убрать колено с моей спины?
– Ах да, прости, – опомнился я и, встав с капитана, зашагал к раненому. – Руки убери.
Самбер выполнил приказ-просьбу – все же я старше его по рангу, он у нас вообще вроде как дух. Из носа тут же веселыми ручейками побежали две струйки крови.
– М-да. Беда. Ну терпи, что ли.
Пока Принц не успел
– Спасибо, – поблагодарил новобранец и вернул тряпку на место.
– Да не за что, – отмахнулся я и, пошарив на поясе, отыскал нужную травку. Скептически взглянув на повреждения и на лекарство, я все же протянул пучок пострадавшему. – Разжуй, потом выплюни и в ноздри забей.
Принц, не споря, схватил пучок забой-травы, кинул в рот и активно заработал челюстями.
– Ты уверен? – прошептал мне на ухо подошедший Пило. Он уже отряхнулся, и напоминаний о нашей разминке практически не осталось.
– Другого столь же сильнодействующего лекарства у меня нет, – пожал я плечами.
– Дело твое. – Младший зевнул и потянулся. – Давайте-ка в лагерь возвращаться, а то на работы опоздаем.
– Работы-ы-ы-ы, – вздохнул я и понуро поплелся за капитаном.
Ну, теперь стоит рассказать все по порядку, начиная с нашей попойки в честь моего возвращения и заканчивая забой-травой.
Скажу вам по секрету: пить гномовскую настойку на холоде, пусть и не сильном, – то еще удовольствие. И я не удивлен тому, что потом мы нашли почти окоченевшего, сыплющего проклятиями Руста в сугробе. И почему-то Ушастый убеждал нас в том, что некий Ройс пытался сварганить снеговика. Избавившись от похмелья, наш отряд выдвинулся к перевалочной стоянке северного фронта. Старший принял известие о моем возвращении практически без энтузиазма, правда, отметил, что те трое нимийцев в общий зачет не идут. Я особо не спорил. Вечером у костра случилось продолжение банкета, но с большим количеством действующих лиц. Кто-то из наемников праздновал свой выигрыш на ставках, другие выпытывали у меня историю похождений в пещерах, третьи заливали проигрыш.
Наутро у меня так сильно болела голова, что я послал всех очень далеко, и до самого следующего рассвета меня никто не тревожил. Чтобы хоть как-то утихомирить штормящее сознание, я погрузился в себя. Меня приветливо встретили энергоканалы, и весь день я провел, укрепляя связь с источником. Проще говоря, предавался медитациям. В принципе на этом небольшой отпуск закончился.
Вскоре подошли обозы, и армия снялась с места. Куда мы шли, знали лишь высшие офицеры, а сам Старший молчал как партизан. Стоило начать расспросы, как в ту же секунду тебя отправляли в дальний рейд. За полтора сезона наш спецотряд провел в строю всего декаду. Все остальное время мы как угорелые носились по всему северу Нимии. Иногда сталкивались с настоящими партизанами, их приходилось резать. Не особо-то это приятно. Убивать неприятно в принципе, а когда против тебя выходит желторотый пацан с дрекольем, так и вовсе гнусно. Но делать нечего, повернешься к нему спиной – и в тот же час у тебя в теле появится лишняя дырка.
С приходом середины зимы и сильных морозов партизаны исчезли, вернее, затаились, а им на смены пришли «белые воротнички». Ну, это я их так назвал, памятуя о своем хобби псевдопервооткрывателя. Вражеские диверсанты кутались в белые плащи и измазывали лицо каким-то белым веществом, отдаленно напоминающим известняк. Встречали мы их редко, в основном потому, что ими занимались похожие подразделения служивых. Но пару раз схлестнулись. В итоге Руста постигла участь Молчуна – он лишился глаза, а у меня теперь по всему левому предплечью тянется широкий шрам с рваными краями. Трав и тем более грибов не было, и лечили по старинке огнем и нитками. Боль была еще та, а учитывая, что в качестве антисептика мне сливали на рану весь алкогольный запас отряда… Потом дня четыре в бреду валялся – можно сказать, личный рекорд. В дальнейшем мы издалека из арбалетов нашпиговывали сталью практически каждый сугроб, и нам было не в лом слезть с коней и подобрать болты. Жизнь-то всяко дороже будет.