Чужое терзанье
Шрифт:
— Все уже в порядке. Мой босс согласен, чтобы вы первыми взялись за это дело. Вы держите банк, вам и карты в руки.
— Спасибо, сержант. Я признательна вам. — Кэрол протянула снимок Джен. — Не знаете, где это может быть? — Она ткнула пальцем в живописные скалы.
Джен пожала плечами:
— Без понятия. Я девушка городская. Если удаляюсь от ближайшего кафетерия «Старбакс» дальше чем на пять миль, меня начинает бить озноб.
— На мой взгляд, место вполне типичное. Таких скалистых уголков сколько угодно по всему побережью Англии, от Лендс-Энд до Джон-о-Гроутс.
— Уголков-то сколько угодно, а вот Тим Голдинг там только
Кэрол вздохнула:
— По-моему, вы употребили не ту грамматическую форму.
— Что?
— Пожалуй, правильней сказать: «Тим Голдинг был там только один».
У него вспотели ладони. Они скользят, несмотря на тонкий слой талька, насыпанный в резиновые перчатки. Это затрудняет подготовку. Честно говоря, единственное, что он раньше делал действительно тщательно, так это скручивал косяки. Он больше ничего и не умеет. Когда нож неожиданно выскальзывает и ранит его сквозь перчатку, он громко чертыхается при виде капель крови, выступивших из пореза. Хорошо, что Голос не узнает, как он облажался! Да, кстати, а ведь у него имеются инструкции и на такой вариант развития событий. «Собери все, на что попадет хотя бы мельчайшая капля твоей крови. Замени и начни сначала. Там должна быть только одна кровь, вот что нам надо. Только одна кровь». Слова эхом звучат в голове, и он делает так, как велено. Отрывает лист от вечерней газеты и кладет на него окровавленное лезвие. Стягивает с рук перчатки и кладет их туда же. У него нет с собой пластыря, поэтому он отрывает уголок газеты и неловко заклеивает порез. Потом достает из ящика новую пару перчаток. И начинает все сначала.
Он очень хочет все сделать правильно. Он знает: если выполнит все правильно, то это будет самое лучшее, что он сделал в своей жизни. Так сказал ему Голос. А все, что говорит Голос, всегда бывает правильным.
Весь день он думал о том, как все произойдет. Весь день его разум был в смятении. Как ни старался он это скрыть, люди заметили, но они не ожидали от него ничего особенного, поэтому не придали значения и тут же забыли. Всю жизнь над ним смеялись, а некоторые даже видели в его медлительности и тугой соображалке повод для более серьезных издевательств. Он уже привык к этому. Так было довольно долго, пока не появился Голос и не сказал ему, что он заслуживает лучшего. Он был деревом, на которое каждый кобель задирал ногу, таким ничтожеством, по сравнению с которым все остальные выглядели достойно.
Сегодня он докажет всем, что они ошибаются. Сегодня он совершит такое, на что не осмелится ни один из них. И сделает это правильно.
Или нет?
Стоянка располагалась в тени, за высокими кирпичными стенами, увенчанными колючей проволокой. Когда ее строили, никто не предполагал взрывного прироста автовладельцев. Она всегда была переполнена, часто машин оказывалось больше, чем мест, — постоянный источник раздражения для ее пользователей.
Стоянка была надежно защищена: мощные металлические шлагбаумы перекрывали въезд и выезд, а специальный сотрудник тщательно отслеживал каждого въезжающего. Но мужчина, стоявший возле одной из машин, знал, как обойти самую строгую систему. Он загодя познакомился с некоторыми сотрудниками охраны, догадываясь, что, возможно, наступит момент, когда ему понадобится попасть сюда без необходимого разрешения.
Нынешним вечером такой момент настал. Мужчина прошел на стоянку,
Через несколько минут он увидел ту, кого ждал, и выпрямился. Сунув бумаги в портфель, сделал пару шагов, отрезая доступ к рулю.
В это время она прощалась с кем-то из коллег, а когда повернулась, он был от нее всего в нескольких футах. Замешательство и удивление разом отразились на ее лице, она застыла как вкопанная. Рот открылся для возгласа, но из него не вырвалось ни звука.
— Привет, Кэрол, — небрежно произнес Тони. — Хочешь карри?
— Господи! — выдохнула она, опуская плечи. — Ты меня чуть до инфаркта не довел. Какого черта ты здесь делаешь?
С преувеличенно невинным видом он развел руками:
— Я же сказал: пришел, чтобы пригласить тебя поесть карри.
— Чтобы дурачить меня — это более вероятно. Что ты делаешь в Брэдфилде? Ты ведь должен сейчас быть в Сент-Эндрюсе.
Он предостерегающе поднял палец:
— Об этом потом. А сейчас открой машину. Я замерз.
Удивленная Кэрол покорно открыла замки и стояла, глядя, как он идет вокруг машины к пассажирскому месту. Потом невольно улыбнулась, приходя в себя. Нет, все-таки Тони Хилл неподражаем, другого такого не найдешь.
Через двадцать минут они отыскали сравнительно спокойный угловой столик в дешевом и веселом бангладешском кафе на краю Темпл-Филдз, городского района, где, несмотря на беспокойное соседство с кварталом красных фонарей, селились геи. Завсегдатаями кафе были студенты и личности, склонные искать любовь в самых неподходящих местах. Кэрол и Тони открыли это заведение давно, когда впервые работали вместе по горячему делу в Темпл-Филдз, и оно стало для них знаковым, поскольку там зарождалась их взаимная приязнь.
— Глазам своим не верю: ты здесь, — проговорила Кэрол, когда официант удалился, чтобы принести заказ — пару бутылок пива «Кингфишер».
Тони протянул руку:
— На, потрогай меня, можешь даже ущипнуть. Я настоящий.
Она наклонилась вперед и легонько толкнула его в плечо:
— О'кей, ты не призрак. Но почему ты здесь?
— Я перебрался сюда, Кэрол. Там я был словно рыба, выброшенная на берег. Мне захотелось вернуться к работе, в которой я знаю толк. Я получил кучу предложений со всех концов Европы. Но когда Джон Брэндон сообщил мне, что ты возвращаешься в Брэдфилд, я списался со здешним психиатрическим госпиталем и попросил работу на полставки. — Он усмехнулся. — И вот я здесь.
— Так ты вернулся в Брэдфилд из-за меня? — Лицо Кэрол застыло, превратившись в каменную маску. — Тони, я не нуждаюсь в твоей жалости.
— Жалость тут ни при чем. Ты мой самый лучший друг. Кэрол, я немного догадываюсь, как тебе тяжко. И хочу быть рядом, если тебе понадобится моя помощь.
Кэрол дождалась, когда официант поставит пиво на столик, и ответила:
— Я справлюсь, ведь я коп со стажем. Я умею ловить негодяев и без твоей помощи.
Тони отпил большой глоток индийского пива, размышляя, как перебороть ее упорное нежелание понять его.