Чужой Горизонт
Шрифт:
– Господи, тишина-то какая, – пробормотал идущий в середине профессор, – аж в ушах звенит.
Словно в ответ ему, откуда-то из-за перелеска, начинающегося сразу за водокачкой, раздался протяжный, полный тоски и безысходности, вой. Ник вздрогнул, щелкнули затворы, вся процессия замерла.
– Большая собака или волк, – сказал Хлыщ, – На что-то более изощрённое не похоже. Но лучше не расслабляться. Тишина – вещь хрупкая.
Тронулись дальше, и спустя пять минут оказались у тыльной стороны депо. Вдоль задней стены расположились несколько гнилых ящиков,
– Дверь сбоку, скорее всего, – предположил Хлыщ и заглянул за правый угол, – Точно! Егеря – по сторонам, я – захожу. Ник и Барсук – за мной. Максимально осторожно.
Будто в ответ ему опять раздался протяжный вой, ещё более безысходный и трагичный. Сладков снова вздрогнул.
– Всё в порядке, Ник? – спросил Хлыщ, повернувшись к профессору.
– Если честно – нет, – ответил тот, – Слишком давит обстановка. Как-то странно давит. Давай побыстрее, – попросил он, и в его голосе проводник уловил действительно панические интонации.
– Сначала Весомый, потом Камрад, теперь – ты, – Хлыщ внимательно посмотрел на Сладкова, – Мне тоже неуютно, поверь, просто я убеждаю себя, что скоро это закончится, и мы уедем отсюда. И дело не в количестве трупов и не в этой собаке Баскервилей, просто нас гонят дальше. Так что – быстро осматриваем депо и уходим обратно.
Егеря встали по краям бокового входа, и Хлыщ, как завзятый спецназовец, без лишних разговоров высадил ногой трухлявую дверь. Освещая путь светом фонарей, разведчики один за другим ввалились внутрь. В депо было тихо, темно и… мёртво. Пять трупов с пулевыми ранениями, в одинаковых тёмно-зелёных усиленных комбинезонах распластались по углам помещения, ещё один валялся в смотровой яме.
– Так, – Ясень посмотрел на распахнутые настежь ворота, потом на раскиданных по покрытому потёртой плиткой полу покойников, – постреляли друг друга, судя по расположению тел, – он наклонился над ближайшим мертвецом, обшарил его карманы и валяющийся рядом рюкзак, – документов никаких, очевидно – наёмники. Одеты хорошо, и пушки солидные.
– Как считаешь, тепловоз их до этого довёл? – Хлыщ повернулся к Нику.
– Грубо говоря – да, – профессор переводил взгляд с одного трупа на другой, – Кто-то стихи декламирует, а кто-то на курок жмёт, всё зависит от индивидуальных качеств.
– Еще тёплые, – Барсук приложил ладонь к шее одного из мертвецов, – час-два от силы.
– Совпадает, – Сладков покосился на ворота депо, – Вырвался-таки, сукин сын.
– А парни не во время на стоянку встали, – продолжил Барсук.
– Значит – не только визуальный ряд на экране влияет на живой организм, но и само присутствие подверженной излучению техники, так? – спросил Хлыщ Сладкова.
– Скорее всего, – ответил тот, – Причём на каждого индивидуально, как я уже озвучил. Антонов не сразу в себя пришёл, а я – моментально. Но, с другой стороны, ты тоже был совсем рядом с Технокладбищем, и – ничего.
– Я следил за обстановкой, и не концентрировался на технике, – ответил Хлыщ.
– Верно, принимается, – согласился профессор, – Итак, наша версия. Наёмники встали в депо на привал, про поведение старой техники они либо были не в курсе, либо знали совсем немного. Далее, тепловоз пришёл в движение, волна излучения накрыла людей в замкнутом пространстве. Да, именно – в замкнутом, – повторил он, – Результат мы видим.
– А почему наёмники не сбежали, когда железяка начала двигаться? – спросил Барсук.
– Очевидно, сила излучения была очень большой, – предположил Сладков, – Это позволило тепловозу вырваться на свободу, выбив ворота, она же моментально свела с ума наёмников, – он еще раз обвёл взглядом помещение и тихо добавил: – Братская могила какая-то, а не станция.
– Стрелка, ведущая на основной путь, тоже сама перевелась? – Барсук посмотрел в темноту за воротами, будто смог бы увидеть эту стрелку.
– Не исключено, хотя, возможно, она и была в таком положении, – профессор тоже посмотрел наружу, – Интересно, она автоматическая или ручная?
– Так, – прервал беседу Хлыщ, – Что-то мы разговорились здесь. Ясень, Жужа, собирайте боеприпасы, оружие, и рюкзаки парней тоже берите. Барсук, помоги. Надо уходить отсюда, – он замер, прислушался и сказал чуть тише: – Рельсы вибрируют.
Воцарилась тишина, и все отчётливо услышали лёгкое гудение рельсов и характерный перестук колёс, хотя пока и далёкий.
– Беглец возвращается, – пробормотал Сладков – Фантастика!
– Быстрее! – крикнул Ясень, – берём трофеи и – наружу!
Силуэт локомотива, освещаемый слабым светом едва проглядывающей сквозь облака луны, показался из-за поворота, когда снимали подсумок с пятого убиенного «солдата удачи».
– Уходим, уходим! – Хлыщ буквально вытолкал остальных в боковую дверь, – отступаем быстро, но аккуратно!
Когда преодолели половину пути по знакомой тропинке обратно к вездеходу, сзади раздался глухой удар и послышался треск рассыпающегося кирпича. На ходу оглянувшись, Хлыщ увидел, что разогнавшаяся до приличной скорости ржавая бандура пробила заднюю стену и теперь катится по земле, подминая сухую траву и кустарник.
– Не стрелять! – крикнул Хлыщ в рацию Камраду и прибавил скорость.
«Атлант» стоял «на парах», кормовая дверь была открыта, высунувшийся наружу Секач махал рукой. Один за другим попрыгали в вездеход, Весомый нажал на газ, машина взревела и рванула с места. В каких-то десяти метрах за ней, пересекая грунтовку, прокатился теряющий скорость, обсыпанный битым кирпичом и покрытый кирпичной пылью беглый ТГМ, въехал во двор водокачки, уткнулся в её стену и замер. Излучение, или что там его двигало, перестало действовать.
– Вот тебе, бабушка, и стальные колёса, – пробормотал профессор, когда «Атлант» вновь забрался на железнодорожное полотно, – Похоже, ночлег отменяется? – он повернулся к спутникам.