Чужой гость
Шрифт:
Пахло дымом и мясом, пробуждая к жизни какие-то совсем уж дремучие воспоминания из далёкой памяти предков. Трещали сгорающие ветки, играло золотисто-багряными язычками пламя, искры поднимались ввысь, словно хотели забраться в чёрное небо и остаться средь созвездий, но гасли на середине пути. И от этого небо казалось чёрным стеклом, непроницаемо закутавшим Опал, звёзды оттуда смотрели на человека зло и насмешливо: больше вам не разбить нашего уединения грохотом космических кораблей. Отныне ваш удел коротать ночи в пустыне, царстве голых скал, развалин и песка. Наваждение захватило Глеба. Давно, с самого детства с ним не случалось вот так хандрить, глядя на пустое звёздное небо. Стараясь отогнать морок, он заговорил с Ладой:
— Ты родилась в Городе. Но не осталась.
— Не хочу про это говорить. Я не против поболтать, но с условием. Почему я ушла — не спрашивать.
— Хорошо. Ты посмотрела мир…
— Ну да. Была чуть ли не в половине посёлков. Даже к Пустынному хану разок заглядывала.
— И как?
— Везде одинаково. Люди живут в старых бункерах, жрут всякую дрянь из пустыни, воюют друг с другом и с пустыней. Полная безнадёга, зато нескучно.
— Холодает, — Глеб накинул девушке на плечи кусок светоотражающей ткани: она не пропускала жару, потому хорошо подходила и в холод. — И не беспокойся, копать яму, чтобы переночевать, не придётся. Найду место в тёплом отсеке нашей машины.
— Спасибо. Майор приказал не простудить ценный груз?
— А разве я не могу сделать приятное красивой девушке? Просто так.
Про себя же Глеб отметил, что не в этой ли парочке, точнее, в Ладе, причина сегодняшнего боя? Курьер, который что-то везёт. Но что при ней может быть настолько важного, чтобы затратить по-настоящему огромные ресурсы? Не просто найти подходящую банду и вооружить, а пообещать им нечто ценное, ради чего они будут рисковать и драться настолько отчаянно. А уж за участие в попытке подставить Пустынного хана — цена вырастет в разы за один лишь риск попасться с фальшивой татуировкой. Правда, был ещё вариант продать вождям что-то из боевой химии эпохи Войны. Это объяснило бы ярость берсеркеров и страх перед ломкой, если не дадут новой порции — но тогда в тканях трупов останутся следы, которые однозначно выведут на Город. Заказчик не боится?.. Вопросы, и ни одного ответа. А Глеб не любил, когда его «играют» втёмную. Даже если это Вихтор.
— Скорее я поверю, что ты выполняешь приказ командира доставить в целости и сохранности.
— Одно другому не мешает. Да не напрягайся ты, — Глеб удивился мелькнувшему в глазах отвращению. — Не собираюсь я за тобой ухлёстывать и тащить потрахаться в темноте. И зря ты обижаешь Андриса.
— Я? Обижаю?
— Да. Ты считаешь его напарником, но трахаться он ходит к другим. И при этом он хочет тебя. Пока я за вас отвечаю, хочу быть уверенным, что Андрис не порежет тебя или кого-то ещё из-за ревности.
— Ничего не будет. Я гарантирую. Андрис мне должен жизнь, причём клятвой перед водой и пустыней. Потому он со мной…
— Извини, но твой Андрис — не из Города. Платонических отношений там, где он родился, не бывает. Сколько вы напарники? И…
— Не твоё дело!
Указать насчёт того, что клятва-клятвой, а судя по всему, сорваться парень может в любой момент, наплевав на последствия, Глеб не успел. Девушка резко встала, бросила на песок ткань и ушла. Лишь темнота проглотила, пережевала и выплюнула негромкое ругательство в адрес идиотов, которые любят лезть, куда их не просили. Но утром Лада была по-прежнему спокойна и с лейтенантом-сопровождающим вежливо-приветлива. Андрис относился к ней тепло, опекал и помогал, словно не было брошенного тайком тоскливого взгляда парня, которым он облепил напарницу, перед тем как уйти в объятия другой.
Когда караван тронулся в путь, дорога вызывала ощущение дежавю. Как и вчера, они ехали в облаке пыли, которое поднимал чудовищно огромный конвой, несколько раз замедлялись и выпускали змей, опасаясь мин. Разве что солдаты в этот раз не лежали, а заняли позиции вдоль бронеплит, да молоденький солдатик не доставал вопросами Богуслава — уехал в виде трупа с озёрниками. В остальном тот же песок, колючки, потом горы и тракт, из песчаного ставший каменистым. Конвой въезжал через центральные ворота, а не через один из дальних шлюзов — в отличие от боевых машин, огромные транспортёры могли застрять на каком-то повороте тоннеля. Высокий купол Города поначалу показался дивным, сотканным из серого марева миражом. Андрис жадно впился глазами в удивительное зрелище. Похоже, в Городе он не был ни разу. Лада наоборот выказывала показное равнодушие, сама же напоминала натянутую струну. А то, что майор сбросил идентификационный входной код посетителя на Андриса, но ничего не прислал на Ладу, подтверждало догадку насчёт места рождения девушки.
Сначала было гудение гидравлических моторов, открывающих ворота шлюза, который освещался неярким синим светом: по требованиям биобезопасности зона должна герметично отсекаться, поэтому никаких кабелей, только автономные источники. Стало холоднее, хотя скорее это организм так ощущал перепад температуры между пустыней и городской нормой. Бронемашина свернула в боковой съезд и замерла в боксе. Солдаты посыпались с борта вниз.
— Выходим, — приказал Глеб своим подопечным.
— Мы сразу должны… — начала было Андрис.
— Спокойно, — прервал его Глеб и отстегнул шлем. — Прежде всего дезинфекция. — Причём полная, а не газовая. Из рейда мы могли притащить любую гадость. Идите за мной, воспользуюсь служебным положением в корыстных целях. Впущу через офицерский душ. Раздеваетесь целиком и оставляете вещи на ленте транспортёра, затем входите в кабину душа.
Убедившись, что гости идут следом, он приложил ладонь к пластине сканера и открыл дверь коридора с десятком прямоугольников в рост человека. Ещё один хлопок ладонью по сканеру, прямоугольник ушёл вверх, оказавшись панелью, отделяющей душ от коридора. Жестом показав Ладе идти туда, Глеб открыл для себя и Андриса следующий душ. Как только оба разделись, Глеб нажал кнопку крана, и на них хлынула вода. Андрис ошалело вытаращил глаза.
— Вот это да… В городе так много воды?
— Эта вода химически очищена, не совсем вода, а раствор антисептика и используется не в первый раз. Её пропускают через фильтр, потом используют снова. Жидкость очищает лучше, чем газ, включая налипшую на кожу всякую гадость. Показываю. Берёшь вот эту губку и тщательно себя трёшь, повторяя мои движения. Если на выходе детектор заметит на нас грязь, погонит обратно.
Андрис медленно кивнул, ему всё равно не верилось в такое богатство. И подумаешь, погонят стоять под водой снова — да это не наказание, а награда. Глеб пожал плечами и старательно начал натираться губкой. На выходе их ждали городские вещи. Глеб надел облегчённый вариант формы, без кителя и с погонами лейтенанта на рубашке. Андрис облачился в приготовленные сандалии, полотняные шорты и рубашку с коротким рукавом. Было заметно, насколько ему непривычно и некомфортно от новой, необмятой одежды и от того, насколько она нефункциональна в пустыне.
— И сколько это стоит?
— За вас платит заказчик. Но стоит это недорого. Результат переработки несъедобного жмыха с гидропоники. Даже не стирается. Как запачкается и порвётся, отправляется в переработку и на удобрения.
Новых вопросов Андрис задавать не стал, подошла Лада. Ей дали сарафан, фигурка у девушки, когда теперь её не скрывала мешковатый бурнус пустынника, оказалась ещё лучше, чем представлялось вчера. И ещё Глеб подметил, что Ладе в платье некомфортно, но причина отнюдь не в его новизне или в восхищённо-вожделенном взгляде, которым её наградил напарник.