Чужой муж
Шрифт:
– Идем?..
Глава 14.
Олег.
Мышонка всю трясет от волнения, но безрассудство в ее глазах вселяет в меня уверенность, что я не разочаруюсь. Интуиция шепчет – сладкая девочка, горячая.
Прикладываю карту к терминалу на рессепшн, выхватываю ключ из рук администратора и тащу Саню к лифту.
Ее лицо пылает, глаза как два алмаза. Едва шагает в кабину, как обнимает меня за шею и льнет всем телом.
Непривычно мне. Обычно
Не пойму пока, торкает или раздражает.
– Олег, ты только держи меня, не отпускай, хорошо? – шепчет взволнованно.
– Хорошо.
Двери лифта бесшумно раздвигаются, и я, подхватив Сашку на руки, быстро несу ее к нужной двери.
В жизни ни разу такого не делал, но всем нутром чувствую ее близкое к панике состояние.
О Даньке своем, наверное, переживает. Нельзя допустить, чтобы сомневаться начала.
Опускаю ее на ноги, прикладываю к замку ключ – карту и открываю дверь номера.
– Не зажигай свет, пожалуйста!.. – просит тихо.
– О’кей…
Входим внутрь, я крепко обнимаю ее, не давая опомниться и испугаться еще больше. Сам в раздрае полном, потому что сценарий этот мне не знаком. Неясность сбивает с толку, но в то же время рождает давно забытый азарт срежиссировать этот секс так, как я хочу. Впечатление о себе неизгладимое оставить. Чтобы утром о Дане своем даже не вспомнила.
Накрываю рукой ее затылок и нахожу в темноте мягкие сладкие губы, по которым уже успел соскучиться. Саша отвечает с отчаянием и невероятным трепетом. Обнимает меня за пояс так, словно в любви признаться готова. И меня прет от того, какая она открытая и беззащитная передо мной.
Целую, сдерживая напор. Нежно облизываю ее язычок, прижимая к себе второй рукой.
Самого же долбит похоть.
Будь это Олеся или Дина, уже стояли бы на коленках и давились моим членом.
С Саней, чувствую, так нельзя. Пока нельзя…
Продолжая зацеловывать, подталкиваю ее назад, в сторону широкой кровати. Матрасы здесь упругие, но не жесткие, ей должно понравится.
– Мне непривычно, – лепечет еле слышно, когда я медленно начинаю поднимать края ее кофты.
– Волнуешься?
– Да… я… не очень опытна…
– Не волнуйся, мышонок, ты же со мной… – снимаю свитер через голову и бросаю туда, где должно стоять кресло, – со мной страшно быть не может.
По рецепторам ударяет нежный запах ее кожи. Поехавшая крыша на несколько мгновений лишает контроля. Рванув бретели лифчика вниз, оголяю ее грудь.
– Олег!..
Тяну воздух носом, убираю свои руки, смотрю вниз.
Не видно почти ничего. Мутный, приглушенный занавесками свет из окна очерчивает лишь контуры с острыми вершинками. Миллион лет не видел таких, но сейчас испытываю почти извращенное удовольствие смотреть на два небольших девственных полушария.
Почему мне кажется, что
Мышонок смущается, пытается закрыться от меня. Тогда я тоже стягиваю с себя футболку, обхватываю ее талию и под негромкий вскрик валю нас обоих на кровать.
Остатки контроля трещат по швам, все мои установки сделать нежно и красиво разлетаются на ошметки.
Набрасываюсь на нее зверем. Тонкая трепещущая шея, яремная впадинка и… мать вашу, тугие розовые соски, которые я облизываю, как будто это ее клитор. Реагирует Сашка соответствующе.
Извивается подо мной, хнычет и стонет, то отталкивая и закрываясь, то притягивая мою голову и бессовестно тычась сосочком в рот.
Меня крутит от желания. Член, налившись кровью, давит башкой прямо в жесткий шов ширинки, доставляя ощутимый физический дискомфорт. Не привык он к такому к себе отношению.
Продолжая целовать Александру, расстегиваю пуговицу и молнию ее джинсов. Она, задыхаясь от возбуждения и мечась, как в бреду, даже не замечает этого. А мне настолько не терпится загнать ей, что колотит всего как наркомана в ломке. Трясущимися руками стягиваю узкие джинсы с ног, живот ее мягкий тут же целую, порхающие в попытке закрыться, руки, сжатые бедра.
– Олег… Боже…
– Сашенька… ты прекрасна… крышу сносит… хочу… бл*дь, хочу…
Несу бред, быстро нащупывая и вынимая презерватив из заднего кармана.
– Я тоже… – шепчет невнятно.
Смотрю на нее, будто баб голых ни разу не видел, воздухом затягиваюсь, словно запаха женского возбуждения никогда не чувствовал. Но это настолько не похоже на то, к чему мы с моим младшим привыкли, что нас обоих в бараний рог скручивает.
Накрываю ее собой, немного снижая темп, нежно целую. Ее тоже не по-детски трясет. Наверняка, кроме Дани, никого и не было.
Просунув между нами руку, расстегиваю ремень, ширинку и опускаю ладонь на Сашкино белье.
Хлопок… хлопок, бл*дь!..
Такое еще шьют?!
Веду кончиками пальцем по тонкой ткани, спускаюсь ниже и пытаюсь протиснуться между плотно стиснутых ног.
– Расслабься, Саш… – шепчу в ушко, – дай мне тебя потрогать.
– Мне… я… мне немного страшно…
– Тебе понравится, – обещаю, прихватывая губами маленькую мочку, – не думай ни о чем…
– Да…
Чувствую, как бедра ее расслабляются, и я тут же этим пользуюсь. Ныряю рукой в развилку и прижимаюсь к ластовице белья.
Ощущения пробивают чердак. Мягко, горячо, влажно. Младший воет с требованием потереться головой о Сашкины трусы.
Надавливаю пальцем на скрытую тканью плоть и ловлю ртом ее гортанный стон. Лоб покрывается испариной, мышцы вибрируют напряжением, а мы даже еще не трахаемся.
Чувствую влагу на пальцах и, подцепив ногтем большого край ластовицы, отодвигаю ее в сторону и погружаю их в скользкие, сочащиеся выделениями, складки.
– Олеж… – выдыхает шумно, – будь осторожным, ладно?..