Чужой след
Шрифт:
— Это еще пока неясная деталь! Но, очевидно, диверсанты шантажируют профессора какими-то данными о его сыне, — пожал плечами Величко.
— Позвольте, товарищ майор! — оживился Зайченко. — А какова цель этой диверсии? Зачем потребовалось диверсантам уничтожать безобидных археологов?
— Им было нужно обезопасить себя на время подготовки какой-то шпионской или диверсионной операции. Мне кажется, что негодяи охотятся за изобретением подполковника Ушакова… Ну, все это выяснится впоследствии. Сейчас прежде всего нам необходимо обезвредить диверсантов…
В кабинет заглянула черноглазая девушка — секретарь-машинистка капитана Зайченко.
— Товарищ капитан! Вас срочно хочет видеть профессор Качемасов… Говорит, по очень важному делу…
— Просите! — сказал Зайченко.
— Думаю, что мы сейчас получим разъяснение одной неясной детали, — возбужденно проговорил майор.
Глава 25
Профессор Качемасов выглядел очень усталым и бледным, но спокойным. Он окинул взглядом кабинет, с минуту недоумевающе смотрел на Надю, а потом твердым голосом проговорил, обращаясь к капитану Зайченко.
— Я хотел бы поговорить с вами наедине…
— Садитесь, профессор, — приветливо пригласил капитан Зайченко. — И говорите смело — здесь все свои…
— Я выйду! — поднялась с дивана Надя.
— Вы, Надежда Константиновна, мне не мешаете, — с какой-то грустной лаской сказал профессор.
— Мы вас слушаем, товарищ Качемасов! — проговорил майор Величко, сделав знак Наде оставаться на месте.
Профессор посмотрел в спокойные, строгие глаза Величко и начал свой рассказ:
— Я начну с того, что у меня был сын, — Голос профессора стал каким-то сдавленным и тусклым. — Не только я — я отец и могу быть пристрастным, — но и многие другие научные работники говорили, что он был одаренным молодым ученым. Когда началась Великая Отечественная война, он ушел на фронт добровольцем. Последнее письмо я получил от него в январе 1943 года… Потом мне сообщили, что он пропал без вести…
Лоб профессора покрылся крупными каплями пота, лицо болезненно передернулось.
— И вот… вчера… мне передали… письмо от моего сына. — Профессор выговорил эти слова с трудом и положил на край стола помятый конверт.
Майор Величко взял конверт. Он был склеен из плотной, желтоватой бумаги. Адреса на нем не было.
Осторожно достав из конверта небольшой лист бумаги, Величко развернул его и прочел вслух:
«Дорогой отец! Могу обрадовать тебя — я жив, здоров и живу неплохо. В 1943 году я был ранен, попал в плен и очутился в лагере для военнопленных в Германии. Здесь исцелили мои раны. — Майор почему-то сделал паузу. — Когда наши доблестные союзники освободили меня из плена, я решил не возвращаться в Россию и служить Родине за ее рубежами. Сейчас я живу в одной заграничной стране, счастлив и ни в чем не нуждаюсь. Пользуясь случаем, что мой лучший друг и его товарищи отправляются в Советскую Россию, я прошу их передать тебе это письмо. Убедительно прошу тебя, отец, помочь моим друзьям, помочь во всем, о чем они попросят. От твоего отношения к ним зависит мое благополучие, а возможно, и жизнь… Думаю, что скоро, бог даст, увидимся. Верь во всем моим друзьям — они честные, хорошие люди и хотят счастья нашей Родине. Поцелуй за меня маму, твой Олег».
Майор положил письмо на стол и посмотрел на профессора. Качемасов сидел в кресле, съежившись, прикрыв глаза ладонью. Было видно, как дрожат его тонкие пальцы.
— Не верю, не хочу поверить, что мой Олежек стал предателем, — еле слышно прошептал профессор.
— И правильно! Он — не предатель! — убежденно сказал майор Величко.
Профессор вскинул голову. Его карие глаза стали удивленными.
— Что!? Что вы сказали? — с радостной надеждой переспросил он.
— Я уверен, что ваш сын до последних дней жизни оставался честным человеком, солдатом, советским патриотом…
Голос майора звучал твердо.
— А письмо? Оно ведь написано его почерком? — простонал профессор.
— Почерк можно подделать. И это письмо — явная подделка, — решительно заявил майор. — Это письмо писал не русский, а иностранец, изучивший русский язык. Обратите внимание на фразы: «исцелили мои раны», «в одной заграничной стране», «бог даст, увидимся». Наш советский молодой человек, особенно культурный человек, ученый, никогда не напишет так…
— Но откуда они могли узнать почерк моего сына? — спросил профессор и вдруг, нахмурив брови, ответил сам себе: — Понимаю! Последнее письмо Олега в прошлом году было мною потеряно… Его нашел Григорий Сидорович Пелипенко…
— Пелипенко, должно быть, украл у вас письмо вашего сына, профессор, — тихо, но убежденно проговорил майор. — Теперь скажите, кто вам передал эту фальшивку? — Величко помахал письмом.
— Человек, называющий себя доцентом Демидовым…
— А на самом деле он не Демидов?
— Нет! Алексея Павловича Демидова я прекрасно знаю. Талантливый археолог и чудесный человек. Я удивлен, почему он покинул Советский Союз…
— А кто вам сказал, что Демидов покинул Родину?
— Этот человек… Он говорит, что Демидов сейчас за границей и что сам передал ему свой паспорт…
Резко и продолжительно зазвонил телефон.
— Капитан Зайченко слушает! — досадливо проговорил в трубку капитан, которому явно не хотелось терять нить разговора с профессором. — Здравствуйте, Андрей Константинович! — уже другим, более приветливым тоном поздоровался он. — Что?! Рабочий археологической экспедиции хочет сделать мне интересное сообщение? Так давай его сюда! Хорошо! Жду! — Он положил трубку и пояснил: — Звонил секретарь райкома. К нему обратился какой-то рабочий из археологической экспедиции… Я сказал, чтобы он прислал его сюда…
Майор одобрительно кивнул головой и заботливо сказал профессору:
— Скажите, профессор! Этот самый тип, именующий себя Демидовым, предъявлял вам какие-нибудь требования?
— Требования? — Качемасов пожал плечами. — Нет! Впрочем, он сказал, что у него есть просьба, но он ее изложит при следующей встрече…
Вся фигура Качемасова выражала тяжелую, смертельную усталость.
— Вам нужно отдохнуть, товарищ Качемасов! — ласково сказал Величко. — Надя! Отправляйтесь-ка с профессором в гостиницу!
— Я лучше пойду в свой лагерь, — усталым тоном возразил профессор.
— Ни в коем случае! — Майор ласково сжал руку Качемасова. — Сейчас, товарищ Качемасов, мы будем вас просить не мешать нам. Идите отдыхать в гостиницу…
Нетвердой походкой, опустив голову, Качемасов вышел из кабинета. Надя заботливо поддерживала его под руку.
— Капитан Зайченко! — жестким, суховатым тоном приказал майор. — Сейчас вы отправляйтесь в дом лесника Пелипенко, осмотрите его как следует и будете ждать, не появятся ли там гости. Мы с лейтенантом Белявиным возьмем на себя лагерь экспедиции и группу диверсанта, именующего себя Демидовым… Наша машина сейчас должна подойти… — Майор взглянул на Николая, — Придется захватить с собой Надю, кроме нее никто не знает дороги в этот самый монастырь…