Чужой - Свой

Тюрин Виктор Иванович

"Так. Пока они решают свои глобальные проблемы, посмотрим на вояк, засевших в коридоре".

За полминуты полученная, проанализированная и обработанная мозгом, информация об отделении, блокировавшем коридор, была выдана в следующем виде:

"Боевой робот класса "Кузнечик". Общие характеристики: Используется против живой силы врага. Большая скорость и маневренность. Два режима управления. Вооружение: Тяжелые пулеметы. Солдаты: стандартная экипировка звездного спецназа. Оружие: тяжелые автоматические карабины. Лазерные излучатели. Эмоциональный фон: напряженность — второй уровень. Тревожное состояние…. А что за приказ они получили? Ага. "При начале военных действий взять живыми хотя бы одного "чужака". Свести к минимуму повреждения

оборудования". Как вы гуманны, господа".

Только я разобрался в полученных данных, как робот неожиданно переступив с ноги на ногу, поднялся на своих телескопических конечностях, став почти в полтора раза выше, сделал два громадных шага по направлению к нам и снова присел, сложившись. Его голова, не переставая, медленно поворачивалась из стороны в сторону, передавая более широкую, а значит, более информативную картинку для приникших к экранам военных.

— И что теперь? — я это произнес непроизвольно, ни к кому не адресуясь.

— Теперь — вот!!

Я успел уловить то, что она задумала, в ту же секунду, а может и на мгновение раньше, но предпринимать ничего не стал. По большей части из-за философской мысли "чему быть, того не миновать", которой способствовал неуправляемый и воинственный настрой девчонки, а в меньшей части — из-за любопытства, уж больно мне хотелось увидеть на практике применение пси — способностей.

"Гравитационный кулак" вбил полуторатонную тушу робота обратно в коридор с такой непринужденностью и силой, что трое десантников, находившихся за ним, не сумев увернуться, мгновенно превратились в фарш из мяса и перемолотых костей. Затем очередь наступила еще одного десантника, размазав того в грязь по левой стенке коридора. После оглушительного грохота наступила тишина. Похожая, на бомбу с часовым механизмом, которая готова взорваться в каждую секунду.

"Ну, вот. Рубикон перейден. Что дальше?".

Начало нашего противостояния оказалась более кровавым, чем я ожидал, а с другой стороны, демонстрация силы должна была помочь ускорить процесс перехода к переговорам. Из постоянно поступавшей информации я понял, что противник не ожидал подобного хода с нашей стороны и взял время на раздумье. По крайней мере, сержант "пострадавшего" отделения получил приказ: "Отступить. В конфликт не вступать. Быть предельно осторожными". Параллельно был отдан приказ патрульным танкам: "Возвращаться на станцию и блокировать выход". Согласно полученной информации, я пришел к выводу, что наступило время переговоров.

"Базу для них Кори уже заложила. Надеюсь, что удастся уговорить ее. И этих, из Союза. Ну, поехали. Пусть будет, что будет".

— Давай сначала попробуем переговорить с ними, — сказав, я внутренне напрягся в ожидании резкой отповеди, типа "война до победного конца".

— Я не против.

Не поверив ушам, встретился с ней взглядом. Ни азарта, ни радости от победы в глазах не наблюдалось. Серьезные глаза, чуть напряженное лицо.

"С чего бы это? Или начала понимать, что война, прежде всего кровь, а уж потом фанфары?".

Хотел покачать удивленно головой, но сдержался, чтобы не вызывать лишних эмоций, а вместо этого, просто кивнул головой в сторону коридора:

— Ну, я пошел?

После одобрительного кивка, я медленно вошел в коридор. Подойдя к солдатам, сразу почувствовал резкий скачек адреналина, не меньший, наверно, чем у их шефов, увидевших меня на экранах.

— Слушайте меня внимательно, парни, — я старался говорить громко, но внятно и спокойно. — Говорю один раз. Повторять не буду. Станция для вас закрытая территория. Даю час на ее очистку. Насчет наших возможностей распространяться не буду, вы их опробовали на своей шкуре. Будете дергаться, озвереем вконец. И тогда, — я сделал многозначительную паузу, — будет намного хуже. Сейчас никаких вопросов, никаких переговоров. Позже, при вашем хорошем поведении, у нас, возможно, будет тема для беседы. Итак, время пошло.

Мои слова были для них, что плевки в лицо.

Мне даже не надо было чувствовать эмоциональный фон, я чувствовал исходивший от них, импульс дикой ярости, почти физически, настолько он был мощным. Солдаты признавали за мной силу, но все равно были готовы рискнуть, я это чувствовал, тем более что приказ отступать, на который рассчитывал, почему-то запаздывал. Стоять под прицелом полудюжины стволов, еще то удовольствие, поэтому я вздохнул с некоторым облегчением, перехватив полученный сержантом приказ: "отступать". Остатки отделения, забрав с собой трупы, медленно пятясь, стали отступать, неотступно держа меня на мушке. Некоторое время я стоял, пропуская через себя информацию и звуки. Где-то в отдалении слышался топот солдат, бегущих в плотном строю, резкие отрывистые команды, да спустя некоторое время прогромыхала тяжелая поступь удаляющегося робота.

Вернувшись обратно к Кори, я застал ее сидящий на кресле технологической камеры и смотревшей в пространство безучастным взглядом. Ее вид, честно говоря, мне не понравился. Все ее перепады настроения заканчивались только одним — взрывом эмоций, и в чем они выразятся, в слезах или в ударе "гравикопья", одному богу известно. Пока она сидела спокойно, и я решил воспользоваться моментом: — Давай совет держать. Что будем дальше делать?

После чего выложил последние данные по сложившейся ситуации, которые собрал за последние полчаса. Если судить по ним, то экспедиция уже начала сворачиваться, но это коснулось только гражданских лиц, которым было приказано, с минимумом личных вещей, грузиться в два, готовых к отправке, транспортера. С военными такой ясности не было. Им пока было приказано сосредоточиться у входа, к которому уже приближались, вызванные по связи, патрульные машины. Обрисовав ситуацию, я высказал предположение, что армейцы хотят имитировать свой уход, а затем собрать силы в кулак, снова попробовать нас на зуб. Хотя, "подслушанный мною" разговор полковника Труппе со штаб-квартирой подтверждал план эвакуации всех лиц, без исключения.

— …. мы для них как кость в горле, Кори. Они обязательно попробуют выбить нас отсюда. Напрашиваются два варианта возможного развития событий. Судя по собранной мной информации, идет развитие ситуации по первому варианту. То есть, они временно отступят. Проанализируют имеющуюся у них информацию на нас, сделают определенные выводы, а затем, стянув силы, постараются покончить с нами. Если мы сумеем снова пустить им кровь, то вполне возможно, мы сможем уговорить их сесть за стол переговоров. Второй вариант, скажем так, совсем плохой. Они убираются отсюда совсем, а потом нам на голову с орбиты, падает такая маленькая бомбочка. Бах! И вместо станции котлован глубиной с полсотни метров. Как говорил один вождь: "нет человека — нет проблемы". Но судя по всему, им очень интересны "врата". И мне кажется…

— Послушай, Влад, а откуда это у тебя?

Этот вопрос вонзился в мои рассуждения как ледокол в лед, дробя их на куски.

— Что именно? — буркнул я, недовольный не вовремя заданным вопросом.

— Вот эта информация. Откуда она?

— А-а. Теперь понял. Давно хотел об этом рассказать, да ты на меня всю дорогу бочки катила.

— Что?! Что катила?!

— Японский городовой! — ее глаза снова удивленно распахнулись. Я в ответ досадливо поморщился. — Это просто такие образные выражения. На Земле. Будет как-нибудь время, объясню. Теперь давай вернемся к моей истории. Все дело в том, Кори, что я не совсем человек. Не говорил тебе этого раньше, потому что узнал об этом, можно сказать, только сейчас. В один определенный момент я шагнул в пространственный туннель и умер. Потом меня оживили. Кто, не скажу, потому что просто не знаю. Они не только вернули меня к жизни, но и снабдили своеобразными способностями, до которых не додумались наши с тобой общие предки, хотя и много работали над собой. Энергетический кокон, которому ты удивлялась, как раз из таких способностей. И информационное поле…