Чужой земли мы не хотим ни пяди! Мог ли Сталин предотвратить Вторую мировую войну?

Павлов Леонид

Сидс вдруг заметил, что Кремль, мол, заявил, что не хочет таскать для других каштаны из огня. Однако Румыния должна интересовать Советский Союз в первую очередь, и тут он таскал бы каштаны для себя. Литвинов ответил, что ему понятен интерес англичан к румынской проблеме, особенно после подписания экономического соглашения между Германией и Румынией. Это соглашение поставило экономику Румынии под контроль Германии, и вытеснило другие страны с румынского рынка. Гитлер будет и дальше применять методы экономического давления по отношению к другим малым и зависимым государствам, вытесняя Англию, благодаря чему Европа может скоро совершенно выпасть из торгового оборота Англии.

В переговорах с Микояном об англо-советских торговых отношениях Хадсон предлагал пересмотреть действующее соглашение с тем, чтобы Советский Союз покупал больше английских товаров, чтобы новое соглашение было «более мирного типа», а также снизить в английском

экспорте долю средств производства в пользу предметов потребления. Хадсон говорил, что будто именно Микоян, предлагал клиринг¹⁶³, не понимая, что при клиринге в первую очередь учитываются долги. Литвинов недоуменно спросил, о каких долгах идет речь, ведь в последнее время торговля между Советским Союзом и Англией велась исключительно за наличный расчет. Хадсон ответил, что речь идет о старых долгах Российской империи. Литвинов спросил, какое отношение старые долги имеют к клирингу? Хадсон пояснил, что при клиринге вся выручка за советский экспорт поступает в английские банки для последующих расчетов, и возможно предъявление исков от старых кредиторов. Литвинов сказал, что эти страхи совершенно надуманы, ибо Советский Союз и раньше имел, и теперь имеет деньги на текущих счетах в английских банках, а советское торговое представительство и «Аркос»¹⁶⁴ отвечают только по своим сделкам. Если бы Советское правительство опасалось за текущие счета, то вообще торговля с Англией стала бы невозможной.

Хадсон спросил, что думает нарком о замене временного торгового договора на постоянный. Литвинов ответил, что Москва, конечно, предпочла бы постоянный договор, однако сейчас на этом не настаивает, и указал, что вопроса о старых долгах лучше не поднимать. Хадсон стал убеждать наркома в необходимости и желательности устранения лишнего препятствия на пути сотрудничества двух стран. Для этого Советскому правительству достаточно отказаться от претензий на депозиты в английских банках, прибавив к этому еще несколько миллионов фунтов. Литвинов ответил, что не стоит сейчас говорить о взаимных долгах, тем более, что советские контрпретензии значительно превышают английские претензии. Он, впрочем, сказал, что предложение о взаимном аннулировании претензий, включая и царские вклады в английских банках, можно и нужно обсуждать, уточнив, что не может быть и речи о какой-либо доплате со стороны СССР, а если без этого нельзя, то лучше вопроса не поднимать совсем. Говоря о старых претензиях, Литвинов указывал на соглашения СССР с другими странами, получившими режим наибольшего благоприятствования в отношении урегулирования претензий. Хадсон и Сидс выразили озабоченность недоверием, которое Советский Союз питает к Англии, нежеланием понять, что Англия стремится к тому, чтобы порвать со своей прошлой политикой и начать новую.

Хадсон указал Литвинову на некомпетентность советских работников в Англии, что, по его мнению, торгпредство в Англии никуда не годится и что лучше было бы создать английское представительство в Москве. Микоян жаловался Хадсону, что Советское правительство не может размещать свои заказы в Англии, что выполнение советских заказов постоянно задерживается. Хадсон сказал, что к нему советские торгпреды никогда не обращались, иначе бы он разместил бы все советские заказы. Хадсон рассказал Литвинову, что ему докладывали о нередких случаях, когда заказанные Советским правительством товары, машины и оборудование были изготовлены и приняты советскими торгпредами, и даже упакованы для отправки в СССР, но затем являлись другие приемщики, требовавшие распаковки, изменений в чертежах и т. п. Хадсон заявил, что в таком режиме работать крайне сложно и что Англия вполне может обходиться без советского сырья. (В переводе с дипломатического языка на общечеловеческий это могло означать только то, что Англия не очень заинтересована в товарообмене с Советским Союзом, в то время, как СССР вряд ли сможет продолжать развивать свою промышленность без английских технологий, материалов, машин и оборудования, которые в СССР производить пока не научились, и научатся еще не скоро. Однако, говоря это, Хадсон, несколько погорячился, но только отчасти: английские товаропроизводители, активно вытеснявшиеся с европейского рынка промышленниками Германии и США, безусловно, нуждались в гигантском, практически, бездонном советском рынке сбыта. – Л.П.).

Общие впечатления, которые вынес Литвинов из двух разговоров с Хадсоном, сводились к тому, что перед поездкой английское правительство не ставило перед свом министром задачи достижения конкретных договоренностей, визит устроен исключительно с целью зондажа настроений советского руководства в части взаимоотношений с Англией. В частности, по мнению Литвинова, Хадсону поручено выяснить следующее:

1. Как далеко Советское правительство

готово идти на сотрудничество и возможно ли союзное соглашение между Англией, Францией и Советским Союзом (и Польшей). Это, конечно, не значит, что Англия уже теперь стремится к такому соглашению. Англия желает лишь иметь все элементы для принятия решения в будущем при подходящих обстоятельствах;

2. Получить от Советского правительства какие-либо предложения по поводу форм сотрудничества;

3. Оценить заинтересованность Правительства СССР в румынской и польской проблеме и готовность его взять на себя главную ответственность по защите Румынии, Польши и, может быть, других государств Восточной Европы при неопределенных обязательствах помощи со стороны Англии;

4. Установить пределы возможных советских уступок по расширению закупок в Англии и по изменению формы экономических отношений¹⁶⁵.

В Кремле по-прежнему с очень большим недоверием относились к любому предложению о сотрудничестве с империалистическими странами. Всякая инициатива, которая исходила от правительств Англии и Франции, рассматривалась под гигантским увеличительным стеклом. Сталин то ли в самом деле опасался подвоха, то ли умело разыгрывал страх перед своими будущими союзниками, в обоих случаях думая о том, как бы сделать так, чтобы и реального альянса не получилось, и вину за это свалить на англичан. При таком подходе к выстраиванию партнерских отношений, ждать абсолютного доверия от Англии и Франции не приходилось.

27 марта в английском посольстве Хадсон заявил Потемкину, что общественное мнение Англии убеждено в неотвратимости войны между европейскими демократическими державами и Германией. Для организации отпора агрессорам необходимо сотрудничество Советского Союза, Англии, и Франции. Каждая из этих стран обязана принять на себя определенную долю участия в совместной защите мира в Европе. Уже сейчас Англия располагает военно-морскими силами, способными уничтожить флоты Германии и Италии. Королевские военно-воздушные силы готовы к обороне острова и морских коммуникаций от налетов немецких самолетов. Кроме того, в случае войны на континенте, Англия может послать во Францию 19 дивизий.

Касаясь Франции, Хадсон подчеркнул, что ей придется действовать против Германии на суше, для чего сил французской армии более чем достаточно. Начальник французского генерального штаба генерал Гамелен заявил в Лондоне, что для успешного противодействия наступлению германской армии французских сил вполне хватит, и нет необходимости посылать в Европу английские войска. По мнению Хадсона, Советский Союз мог бы своей мощной авиацией включиться в совместные действия против агрессоров. Хадсон не считает, что для полной победы над Германией европейским странам и Советскому Союзу требуется помощь США. Другое дело – Дальний Восток, где против Японии необходимы совместные действия Советского Союза и США. Внимание Москвы должно быть направлено, главным образом, на Дальний Восток. Германия, учитывая соотношение сил, едва ли в ближайшее время отважится напасть на СССР, а Япония лихорадочно готовится к неизбежной войне с СССР. Вместе с Германией Япония представляет для общего мира наибольшую угрозу. Однако ни Англия, ни, особенно, Франция, не располагающая в том регионе необходимыми для борьбы военными силами и средствами, не смогут противодействовать Японии на Дальнем Востоке. Эта задача выпадает на долю Советского Союза и Соединенных Штатов.

Хадсон неожиданно для Потемкина предложил Советскому правительству направить в Лондон военную делегацию для обмена мнениями с британским генштабом. Потемкин ответил, что совещания между высокими военными чинами целесообразно проводить лишь тогда, когда правительства обеих держав окончательно договорились о необходимости и возможности совместной войны против единого врага. Потемкин констатировал, что такой договоренности между Советским Союзом, Англией и Францией пока еще нет, и совершенно естественно, что Советское правительство не может спешить в таком вопросе, как созыв совещания генеральных штабов. (Это самое раннее по времени предложение провести переговоры военных миссий Англии, Франции и СССР поступило от англичан, что дает основания предположить, что уже в марте 1939 года они допускали возможность совместных военных действий против единого врага, и что у Хадсона были вполне конкретные полномочие для того, чтобы делать подобные заявления. Забегая несколько вперед, отмечу, что в августе 1939 года, перед тем, как в Москву прибыли военные миссии Англии и Франции, Молотов, по сути, подтвердил тезис Потемкина о том, что военные совещания целесообразно проводить лишь тогда, когда достигнута политическая договоренность. Молотов также заявил о том, что правительства трех стран, по сути дела, обо всем договорились, однако это не привело к заключению договора о совместных военных действиях против агрессоров. – Л.П.).