ЧВК «Пересвет». Книга вторая
Шрифт:
— Вот и славненько! — Шеф хрустнул костяшками пальцев. — Если не в бою наваляем бриташкам, так хоть в науке!
В досье Шефа говорилось, что он ветеран войны в Европе, имеет несколько наград и даже получает недурственную пенсию.
— Это опосредованное противостояние, — отметила Снежана. — Но я рада, что хоть кому-то из нас эта вылазка серую зону в удовольствие.
— Значит все договорённости в силе? — подался вперёд профессор. — Потому что если дело не выгорит сейчас, то не выгорит вовсе!
— ЧВК «Пересвет»
— Я бы лучше коньячку под лимончик, — брякнул Шеф. — После таких-то новостей!
— О, нет! — Профессор замахал руками так, словно ему со всех сторон пихали блюда с пирожными и кексами. — Свою миссию я выполнил, теперь нужно заняться подготовкой оборудования… Так что дел не в проворот!
Он поспешно встал из-за стола, расправил полы замявшегося пиджака и направился к выходу. Я последовал за ним — хозяин, а в данный момент единственным Басмановым-Астафьевым во дворце был я, обычно провожает гостя, пусть даже такого странного, как профессор Вадим Семенович Голованов.
Один из лакеев уже открыл было перед ним парадную дверь, когда учёный вдруг развернулся ко мне и сказал:
— Я безумно рад, что этот путь мы пройдём вместе, ваша светлость! Уверяю, что мы на пороге поистине исторических событий! Дивиденды, которые может получить, и получит, Дом Басмановых-Астафьевых, окажутся баснословными!
Всё это звучало чертовски красиво и привлекательно, но одновременно отдавало двусмысленностью, как если бы сказали «так сейчас дам, что не унесёшь!».
Надо бы разузнать про этого профессора побольше…
— Благодарю, профессор, — слегка поклонился я, прощаясь. — Воля Императора будет исполнена.
Я ещё некоторое время наблюдал через открытые двери, как профессор Голованов спускается по лестнице, как целеустремлённо идёт к лимузину, стоящему напротив входа, как водитель открывает перед ним дверцу. Когда он устроился на заднем сидении, то посмотрел назад и увидел меня. Я готов был поклясться, что ни у кого и никогда не встречал во взгляде столько злобы!
'Неужели и ему перешёл дорогу прежний Максим Басманов-Астафьев? — подумал я. Хотя это было бы не удивительно.
Когда я вернулся в столовую, то Шеф и Снежана во всю уплетали ещё тёплую шарлотку, но завидев меня остановились.
— Я не верю ему, — сказал я.
— Да как пить дать или брешет или недоговаривает. А может и то и другое! — согласился Шеф.
— Что о нём известно? Какие-то общедоступные факты кроме того, что он изобрёл способ открывать прорехи в другие измерения?
— Михаил, — сказала Снежана после некоторых раздумий.
— Что Михаил? — переспросил я, не понимая, о чём мой адъютант ведёт речь.
— Профессор упоминал своего помощника по имени Михаил, — объясняли Снежана. — Он помогал уговорить императора на эти испытания.
— Точно, — вспомнил я. —
— Я читала об этом юноше в одной из статей. Он двоюродный племянник Императора. Рос вместе с его детьми.
— Дай-ка я угадаю, — ухмыльнулся я. — Михаил рос очень сообразительным мальчиком, но все вкусные должности при дворе были расписаны на годы вперёд, а с учётом эффекта долголетия так и вовсе на десятилетия. И он решил пойти в науку и оказался в лаборантах у нашего любимого профессора Вадима Семеновича Голованова. Тот сразу же смекнул о выгодах от столь удачного знакомства и стал двигать родственничка самого Императора по карьерной лестнице. Так?
— Вся суть дворянства в паре предложений, — хмыкнул Шеф, но на него никто не обратил внимания.
— Почти, ваша светлость. Михаил рос не очень сообразительным мальчиком и вкусные должности ему не светили. Тогда его обучением занялся профессор Вадим Семенович Голованов и смог найти в юноше талант к науке и тот вскоре стал его первым помощником.
— Но это полностью другой вариант развития событий, — воскликнул я. — Почему ты сказала почти?
— Места и действующие лица совпадали, — спокойно ответила Снежана.
После ее ответа Шеф громко заржал.
«Мой адъютант тот ещё тролль,» — подумал я. — «Но хороша, чертовка!»
— Так или иначе профессор использовал этого Михаила для влияния на Императора, — подытожил я. — Что подтверждает его целеустремлённость.
— В этот раз выводы вашей светлости верны, — чуть менее холодно улыбнулась Снежана. — Ещё один широко известный в узких кругах факт — открытие резонаторов не только заслуга профессора Голованова.
— Не понял? — удивился Шеф. — Со всех утюгов говорили, что это его изобретение!
— Это общепризнанный вариант, — кивнула адъютант. — Но в создании прототипа участвовал учёный по фамилии Марьясов.
Марьясов?! Уж больно крепко эта фамилия связана с происходящими вокруг меня событиями! София Марьясова, её пропавшая сестра Екатерина Марьясова и вот теперь ещё и учёный Марьясов, один из изобретателей врат в иные измерения! Как-то густо пошло…
— А этот ученый случайно не… — начал было я спрашивать про семейные узы Марьясовых, но ответ Снежаны опередил меня.
— Ваша телохранительница, или кем она приходится вашей светлости, его младшая дочь.
Мне на долю секунды показалось, что в словах адъютанта прозвучали нотки ревности.
«Нет, вряд ли,» — мысленно отмахнулся я. — «Хотя чего только не бывает, если вокруг слишком много красивых женщин, да и ты сам далеко не урод…»
— А откуда ты всё это знаешь? — удивленно спросил Шеф.
— Мне симпатизируют мужчины, у которых главное мужское достоинство приличных размеров, — бесстрастно ответила Снежана.
— Я и не знал, что у всех яйцеголовых большой… — начал было уточнять Шеф, но я его перебил.