Цицерон. Между Сциллой и Харибдой
Шрифт:
Но из Этрурии приходили тревожные сообщения. Катилина отказался от повиновения представителям законной власти Рима, объявив себя консулом с диктаторскими полномочиями. Издал первый свой эдикт: «Я отменяю действующую власть в Римской республике», заявив, что для обеспечения уже своих «законных» прав скоро войдёт в Рим. И войско у него оказалось достаточно многочисленное, поскольку он подстрекал к возмущению жителей Этрурии, недовольных безземельем, бедностью и преступными действиями наместников.
Цицерон не сообщал гражданам о реальной опасности, своих тревогах, но думал, как предотвратить
Но оказалось, что с возникновением опасной ситуации Цицерон проявил себя с решительной стороны, чего раньше не замечал за собой. Он вставал чуть свет и подолгу сидел в домашнем кабинете, читая письма встревоженных граждан и сообщения осведомителей из окружения Катилины, часто забыв о завтраке. Принимал всех, кто сообщал о людях, поддерживающих Катилину. С этой же целью направлял своих людей в города Италии и провинции, анализируя полученные сведения и делая выводы.
Обескураженные бегством своего главаря сообщники не оставили своих намерений, рискнули остаться в Риме. Затаились, выбрав новых предводителей – Гая Цетега и Публия Лентула: первый – квестор, проявивший себя особой жестокостью против населения Испании, другой – бывший правитель Сицилии в должности претора. Оба из родовитых семей, по распущенности имели огромные долги, отчего были готовы пойти на любое преступление, лишь бы вернуться к прежней роскошной жизни. Зря времени не теряли, часто выступали на сходках, где подстрекали народ на проявление недовольства, призывая к расправам над представителями власти. И всегда называли имена некоторых сенаторов, противников Катилины, и особенно часто – консула Марка Цицерона, открыто требуя их устранения насилием, обвиняя в том, что это они способствовали появлению заговора.
Для координации действий заговорщики собирались в доме Цетега, где прятали оружие и составы для поджогов. Катилина знал об этом, слал им письма; в одном предложил начать пожары в Риме и учинить избиение граждан, проживающих в заранее обозначенных домах, но в ту ночь, когда он подойдёт с войском. Дату укажет позднее.
Но Катилина не учёл, что для «новых заговорщиков» он уже не представлял интереса как лидер с того дня, когда сбежал, предав их. У Цетега имелся собственный замысел. В случае успеха он не думал делиться славой с Катилиной. Наблюдая за действиями Цицерона, Цетега отмечал слабые места и спешил. На сборах с заговорщиками требовал проявить решительность в действиях.
Он назначил мятеж в самом начале праздника Сатурналий, когда консул и сенаторы утратят бдительность, а народ будет беспечно веселиться. Торжества в честь бога Сатурна продлятся семь дней, когда в домах устраивают праздничные столы, а родным и друзьям вручают подарки – для заговорщиков самая что ни на есть подходящая ситуация!
Как оказалось, консул не зря содержал тайных агентов, хорошо платил за каждую новость, признавая ценной любую подозрительную сплетню. Соглядатаи Цицерона негласно наблюдали за настроениями римлян, прислушиваясь к каждому разговорам на улицах. Поэтому Цицерон знал и о замыслах Гая Антония, о том, что коллега по консульству знает о собраниях заговорщиков, но прибегает к притворству, опровергая любые подозрения.
Марк Цицерон
Возможно, речь разгневанного консула подействовала на умы сенаторов, так как все впервые стали возмущаться Катилиной, называли «врагом отечества», требовали от консула сурово наказать преступника. Цицерон пошёл на хитрый шаг – предложил сенаторам, чтобы они поручили второму консулу, Гаю Антонию, возглавить войско и выйти навстречу наёмникам Катилины и таким образом предотвратить захват Рима. Кислая гримаса второго консула, Гая Антония, откровенно указывала на то, что подчинился он воле Сената с явной неохотой…
Рим замер в тревожном ожидании мятежа. В эти дни из Галлии появилось посольство союзного племени аллоброгов: они жаловались на римского наместника, просили отозвать за непомерное мздоимство и поборы. Главари мятежа Цетега и Лентул воспользовались их появлением, тайно встретились с послами, обещая аллоброгам всяческие блага за их военную поддержку. Передали письмо для вождя племени с предложением поддержать мятеж, захватить в назначенный день Рим. Послы письмо приняли, но содрогнулись от опасной затеи, и на другой день отправились к консулу Цицерону.
По совету консула аллоброги продолжали вести переговоры с Цетегом и Лентулом, каждый раз получая новые сведения о замыслах мятежников. Затем Цицерон предложил послам запросить новое письмо к вождю, уже с подписями верхушки заговорщиков. Цетег и Лентул исполнили требование послов, после чего письмо оказалось в руках консула.
Марк Цицерон действовал решительно. Уличённых участников заговора арестовали в одну ночь у них в домах. Консул немедленно призвал сенаторов на внеочередное заседание, где известил с радостью, что заговор раскрыт, участники арестованы и под тяжестью улик сознались в преступных действиях…
Наутро римляне услышали от глашатаев, что несколько известных граждан задержаны и находятся в тюрьме. Но суда над ними ещё не было. Народ на Форуме требовал от консула объяснений. Тревожило сообщение, что римляне содержатся в тюрьме без оформленного по всем правилам доноса и без предварительного расследования и судебного процесса, как требует римское законодательство.
Как адвокат Марк Цицерон понимал своё положение. Если он не оправдается, уголовное преследование грозит уже ему. В толпе находилось достаточно людей, убеждённых в том, что консул напрасно наговаривает на политических противников, даже из личных интересов. Народ потребует доказательства вины арестованных, а не рассуждения об опасности, нависшей над отечеством. Выход один – объяснение.