Циферщик
Шрифт:
— Я в туалет хочу! — срываясь на визг, ответила ему девушка.
— Нет уж, извини, на месте сходишь. Там, я уверен, будет куча мест для этого. Да? — закончил вопросом свою речь Витя, явно обращаясь к притихшему Андрею. Никакого ответа не последовало. — Мы уже почти приехали. Давай сначала избавимся от этого… нашего дела. Потом можешь делать всё, что хочешь.
— Мне очень нужно!
— Терпи.
— Там лес вокруг и пара старых туалетных будок есть. Ничего, облегчишься. На перекрёстке налево и потом через гаражи до мусорки. Её объедешь, выедешь к частным домам, дальше я покажу, — по-прежнему не отрываясь от стекла, отозвался Андрей.
— Да знаю я, — буркнул в ответ
Тело Игоря, ритмично реагируя на неровности дороги, болталось, опрокидываясь то на неё, то на Андрея.
— Хорошо. Но что будет дальше, когда мы избавимся от… Игоря? Давайте вы уже точно скажете, что вы думаете сделать со мной? — обняв пустое пассажирское сиденье спереди, высунулась вперёд Катя, задав свой вопрос в упор глядя на Виктора. Тот продолжал вести машину, делая вид, что не слышал её.
— Разве ты сама не знаешь? — шёпотом, едва шевеля губами, проговорил Андрей.
Катя боязливо повернула голову на силуэт сидящего в машинном полумраке человека. Она не могла видеть его лица, но эта безапелляционная решимость в тихом голосе прогремела приговором судии на Страшном суде.
— Разберёмся на месте, — нехотя ответил ей Виктор. Этой фразой он думал подбодрить девушку, но при этом в его голове всё, что было связано с судьбой Екатерины, скрывалось под вязким, склизким и отталкивающем занавесом неопределённости.
— А что они тебе не сказали? Не предупредили? Так, так, так…
— Кто они? — в унисон спросили Виктор и Катя. Молодой человек при этом добавил к своему вопросу экспрессивное, матерное словечко, никому в частности его не адресуя.
— О, она знает! Я же видел, что они уже в тебе. Не пытайся быть хорошей, невинной девочкой. Ты уже на их проклятом пути! — проговаривал слово за словом Андрей, по-прежнему не отрываясь от пролетающих за стеклом видов. Незаметно для всех, он снова вытащил нож из рукава, и переложил его в просторный пустой карман куртки.
— Я понятия не имею, о чём ты, мать твою, говоришь! — взвизгнула Катя.
— Андрей, я прошу тебя, успокой своих тараканов в голове, хотя бы пока мы не доедем до места! — умоляюще прикрикнул Витя, прибавив газу, чтобы быстрее добраться до пункта назначения и, наконец, встретить финал этого безумного представления.
— Они уже в тебе. Я всё вижу. Они заставляют тебя делать то, что им надо, провоцируют и тебя, и меня! Катя, не поддавайся им! Завтра мы уедем, как ты и говорила! Витя сам со всем справится, — он сильный. Мы сделаем всё назло им! Хватит смертей, хватит безумия! Катя, я готов, я верю тебе! Давай покажем им, что мы сильнее, прошу тебя, только не поддавайся! — Андрей резко повернулся и теперь смотрел на девушку. И снова то, вопреки его словам, демоническое безумие, пышущие ненавистью огни в глазах, тьма, которую, кажется, ничто не в силах преодолеть, предстало перед ним в обличие девушки.
Катя же видела только, что Андрей смотрел на неё безумными глазами. Все надежды рушились, только смерть окружала её в этой машине. Никаких союзников, ни шанса на выживание. Кричать? Что толку? Только ускорить развитие событий, когда нож раз за разом начнёт пронзать её плоть. Бежать некуда, вокруг лишь предрассветная, самая чёрная, несмотря на искрящийся белизной снег, тьма. «Я подыграю, пусть так. Ведь он говорит, что хочет остаться со мной. Быть может, этот нож он приготовил не для меня?»
— Давай! Давай уедем, давай будем бороться с этим! Только умоляю, прекрати пугать меня до усрачки!
Виктор упрямо давил педаль газа в пол, едва-едва успевая вписываться в повороты пустой и безжизненной дороги. Нога
— Вы, я смотрю, уже жених и невеста, да? Что, Андрей, выберешь вместо друга девку, которую сам всю дорогу хотел убить? Она всё время врала нам обоим! Плевать, что на самом деле творится у тебя в башке, но довериться ей — уже безумие. Что только она не говорила, чтобы остаться в живых! Какую фантастику не сочиняла, чтобы схватить нас друг с другом. И ты веришь ей? Чёрт, даже я поверил ей! Но ты же знаешь, кто наш враг? Пускай даже это не она, чёрт с ней, с глупой девкой, я даже почти простил ей Ольку! Наш враг в тебе, Андрей. Возьми себя в руки, убери нож подальше. Мы избавимся от трупа и вместе вынесем ей вердикт.
— Заткнись! Что ты несёшь?! Он же убьёт меня, господи! Он ненормальный, а ты только подогреваешь его! — моментом вскипела Катя и, плюнув на всю осторожность и здравомыслие, ринулась к Вите, стараясь вцепиться ногтями в его лицо.
— Сука! Убери её, мы же все тут подохнем! — Виктор явно не ожидал такого напора. Скорость всё росла, и с повисшей на нём девкой он с трудом удерживал машину ровно. Мимо проносились бесконечные заборы с колючей проволокой, развалюхи, невнятные домики, деревья, выли собаки, испуганные рёвом машины. Фонари один за другим оставались позади, дорога становилась всё хуже, машину трясло и подбрасывало на нескончаемых выбоинах и кочках. Виктору всё сложнее было справляться с управлением на столь узкой и плохой дороге. Одна, выскочившая на многочисленных перекрёстках машина без дальнего света, и все. Они будут мертвы. По чуть-чуть он старался скидывать скорость, защищаясь от нападавшей на него фурии.
Сторону, которую займёт Андрей, ожидала не только победа в этой схватке, но и жизнь. Тот лишь беспрекословно наблюдал за всем этим, и никому неизвестно, что в эти мгновения, на самом деле, занимало его взор. Он безразлично смотрел на них стеклянным отсутствующим взглядом, потом повернулся к своему стеклу, сказав голосом, интонация которого моментом прекратила схватку:
— Следующий поворот направо. И там прямо, до самого моста. Мы почти приехали.
Явно заброшенный мост. По окраинам накидан мусор, прямо на мосту валялись пустые бутылки. Вокруг кромешная, непроглядная тьма. Еле слышно течёт вода в канале. С одной стороны забытого сооружения виден весь этот мелкий, но обильно разветвлённый канал, у высокого берега которого глядят тёмными окнами редкие, некрасивые, покосившиеся хибары. На другой стороне два двора, скрытые от случайных посетителей высоким, но дешёвым забором, а за ними начинался глухой неприступный лес, занесённый этим яростным снегопадом, который будто и не думал прекращаться.
С другой стороны моста видна широкая река, берега которой утопали во тьме, дополнительно скрытые снежным занавесом. Царство тишины и напряжённого, недоброго спокойствия царили вокруг. Под мостом ещё одно сооружение, которое будто покрывало внушительные шлюзы внизу.
«Андрей был прав. Лучшее место мы вряд ли отыщем» — подумал Витя, небрежно паркуясь на мизерном пятачке свободного места.
Катя прекратила своё истеричное нападение и теперь лишь отрешённо переводила взгляд своих печальных голубых глаз из стороны в сторону. Часто моргала, иногда надолго прикрывая глаза, будто стесняясь их присутствия в столь гиблом и потерянном месте. Что-то, напоминающее удары молота по наковальне, раз за разом стучало внутри головы. «Вот и последняя станция. Просьба пассажирам покинуть вагон…»