Цифрогелион: Оператор Бездны
Шрифт:
– Ты убил картинку, ёбт, – успокоил его я. – Он же ж рисованный…
– Нельзя делить людей на нарисованных и нет! – Жека остановился и вонзил в меня взгляд, яростно стиснув кулаки. – Это расизм!
– Эмм… Ладно, – согласился я, вспомнив, как минуту назад он разорвал пополам человека. – Но он был убийцей. Он убил Мисаки-тян… А ведь я… я любил её…
Теперь пришло время сжаться моим кулакам. Я не должен заплакать…
– Ты… Ты любил её? – глаза Жеки залились печальным коктейлем из половинки удивления и двойной порции сострадания…
– В некотором смысле… – кивнул я. – Но не будем об этом, а то я заплачу. Давай лучше пойдём в город, найдём кабак и нахуяримся в сопли?
– А это хорошая идея, друг! – засмеялся Жека.
Я тоже засмеялся. Мы подпрыгнули в воздух и звонко дали друг другу пять.
Стоп-кадр. Жизнеутверждающая музыка, и мы с Жекой, замершие в воздухе с улыбками на лицах, отбивающие пятака.
Сцена резко меняется. Мы идём по городу. На улицах полно народу: анимешных людей с разными причёсками и немного отличающейся формой лица. Много школьников в тёмно-синих костюмчиках, взрослые – в основном в тёмно-серых костюмчиках, "тойоты короны" белых и тёмно-серых цветов. Дома с однообразными, явно на отъебись нарисованными вывесками магазинов, расположенных на первых этажах, но всё это вместе шло нахуй, потому что моё внимание пленило нечто другое:
Здоровенные полутвари-полуроботы, бродящие тут и там. Они различались размером, цветом и некоторыми деталями, но в основном были очень похожи друг на друга.
Синие, красные, жёлтые, оранжевые; высотой с одноэтажный дом, двухэтажный дом и даже четырёхэтажный дом. Длинные жилистые ноги заканчивались лапами, усиленными стальными пластинами. Мышцатое тело тоже усилено сталью. Длинные жилистые руки расположены высоко и растут словно бы не из плеч, а из плоской, как средней глубины сковорода, широкой головы, окольцованной десятками стеклянных глаз-линз.
У каждой твари на грудной пластине ярко горит иероглиф. Эти прямоходящие твари заняты разными делами: одни таскают тяжёлые ящики, другие заняты помощью в строительстве зданий и ремонтных работах, а некоторые словно слоняются без дела.
Заметил я и ещё кое-что: неподалёку от каждой из этих тварей неизменно обнаруживался человек в комбинезоне того же цвета, какого цвета была сама тварь…
– Что это, блять, такое? – спросил я, посмотрев на Жеку.
– Это Души, – ответил мне девчачий голос с другой стороны.
Я повернул голову, и сердце моё забилось…
– ЧТОООООО??!?!? МИСАКИ-ТЯН??!
Резкий наезд камеры крупным планом на моё ебало – выражение абсолютного удивления в карикатурном исполнении с кучей вопросиков и восклицательных знаков вокруг башки.
Рядом со мной действительно стояла она: та же форма, те же волосы, тот же запах карамели…
Я не убил её! Видимо, она просто потеряла сознание, а потом очнулась и телепортировалась сюда.
Я так рад, что не убил её! Убийство Мисаки-тян было самым страшным и самым опрометчивым поступком в моей жизни. Я боялся своих чувств к ней, но теперь… Теперь мы будем вместе сосать сладкие щупальца карамельного осьминога… Я буду держать её тёплую ладонь в своей…
– Ты знаешь Мисаки-тян? – удивилась девчонка. – Это моя любимая сестричка!
Сестричка… как я мог подумать, что Мисаки-тян просто потеряла сознание? Там было столько крови…
Тут я заметил, что девчонка продолжает на меня пялиться, явно чего-то ожидая… А, точно – она же спросила, не знаю ли я её сестру… Надо срочно что-то спиздеть, а то это подзатянувшаяся пауза явно выглядит пиздец как подозрительно…
– Нет, не знаю! – выпалил я.
Надеюсь, этого хватит, чтобы отвести от меня подозрения…
– Но ты только что сказал её имя…
– Я перепутал! – не нашёл, что ещё спиздеть, я.
А хули? Ситуация-то нервозная…
– Ты… Странный… – нахмурилась девчонка.
– Не смей говорить про него, что он странный! – ворвался в разговор с хлёстким звуком Жека. – Владян-сан только что потерял свою возлюбленную!
– Оу… – смутилась девчонка.
Боже, как мило она смущается… Её щёчки покраснели… Мне непреодолимо захотелось оказаться в её объятиях и утонуть в её жалости ко мне и моей личной трагедии… Но это будет подло с моей стороны: искать её жалости за убийство её же сестры… Нет – я не такой. Да и вообще нахуй мне не упала её жалость: я убил её сестричку с кайфом, и её, блять, прихуячу с не меньшим кайфом, как только выдастся удобный сл…
Пришёл в себя я уже тогда, когда стиснул девчулю в своих объятиях и плакал навзрыд, заливая её пиджачок слезами. Она же, держа руки по швам, ещё больше смутившись, таращилась куда-то вдаль, не понимая, как реагировать на происходящую хуйню.
Как я видел её лицо со своей позиции? Хуй его знает. Аниме, блять…
Сука… Да что я опять творю-то?? Отступил на шаг, поправил галстук, вытер слёзы, отвёл взгляд в сторону, смутившись.
– Твою девушку звали Мисаки? – спросила она неловко, явно пытаясь разрядить стрёмную обстановочку.
– Не знаю я никакой Мисаки! – снова упёрся я. – Мы только что появились в этом мире и нихуя не понимаем, что тут происходит!
Неожиданно, то есть совершенно, блять, не в тему, она рассмеялась. Весело так, звонко.
– Я уже поняла, что вы новенькие! – наконец сказала она, расплывшись в улыбке. – Давайте я вам всё расскажу!
Глаза её заблестели, а сердце моё предательски застучало…
Честно говоря, собравшись с духом, я хотел послать её нахуй, но почему-то оказался в ресторанном дворике.
То есть мы все там оказались. Втроём сидели за круглым столиком, перед нами стояли стаканчики с кофе. Вокруг были другие люди – много других людей. Они ели, общались, слонялись, проводили время, короче. По залу бродили эти странные твари, а ещё тут, прямо из пола, торчало несколько здоровенных стальных капсул с нарисованными на них непонятными иероглифами.
– Мы называем их Души, – кажется, уже не в первый раз сказала девчонка, указывая на жёлтую тварь, передающую рабочим тяжёлую мебель на второй этаж…