Цикл Молокин 1-3
Шрифт:
– Военный корабль?
– Сисфар немедленно ухватилась за это утверждение.
– Но я не вижу никаких приготовлений к войне. Только к путешествию и исследованиям.
– Мы не собираемся сражаться, но должны быть готовы ко всему. Нам приходилось делать это в прошлом.
– Вы говорите, что мои дети будут мешать. А что вы думаете об этих глупых людях, которые носятся взад и вперед и налетают друг на друга чаще, чем мои малыши?
– Ученые. Ученые часто бывают рассеянными, потому что думают все время о своих ученых делах. Это то, что есть общего между небесными людьми
– Что же может быть лучше для пары детенышей, чем компания ученых? Подумайте, сколько они могут узнать!
Та-ходинг уперся:
– Я не выведу корабль из порта с этими младенцами на борту!
Взгляды скрестились. Моряки притворялись, что продолжают свою работу. Наступившая развязка удивила всех.
Сисфар кивнула:
– Это ваш корабль. Пока я на нем, я буду подчиняться вашим решениям.
Та-ходинг вздохнул с облегчением, но неуверенно:
– Ну, я… это очень правильно. Очень. Тогда, значит, решено.
– Да, решено, - она обняла своих детенышей, как бы защищая их.
– Пойдемте, сыны Сисфара. Мое тело уедет, а сердце останется с вами во льдах.
Под взглядами всей команды она провела их вниз по аппарели прочь с корабля.
– Вот видишь?
– сказал Этан довольно.
– Она очень сговорчива.
– Септембер следил взглядом за удаляющейся группой.
– Или очень хитра, - добавил он.
– Я тебя не понимаю.
– Каждый тран, который когда-либо путешествовал на ледоходе, знает, что детеныши нежелательны на борту, - он кивнул по направлению дока.
– Она знала об этом, когда притащила их с собой. Ей также было известно о наших опасениях на ее счет. А что, если она привела их только для того, чтобы мы могли видеть, как послушна она может быть? Что, если все это сопротивление было притворством; ведя себя подобным образом, она продемонстрировала нам, что она открыта к сотрудничеству? Пыталась успокоить наши давние сомнения?
– Я не думал об этом, - после небольшой паузы Этан добавил: - Может быть, нам не следует брать ее с собой, даже рискуя оскорбить Т’хоса?
Септембер покачал головой:
– Слишком поздно для этого. Кроме того, всякое умное существо - если она действительно умна и я не приписываю ее действиям больше смысла, чем есть на самом деле, - может иметь определенную ценность в таком путешествии, как наше. Я просто не могу отделаться от чувства, что она улыбалась про себя, пока спорила с Та-ходингом.
В ответе Этана сквозило раздражение:
– Решай же наконец-то, Сква! Хочешь ли ты высадить ее или нет?
– Я действительно не знаю, дружище, вот в чем правда. Достаточно трудно понять, как правильно решить загадку, когда ты человек.
Этан отошел от него, разочарованно качая головой. Септембер же продолжал созерцать толпу до тех пор, пока занимавший его предмет не исчез с глаз долой.
С изумлением он ощутил, что Грурвельк Сисфар обладала такой хитростью, что была ему по душе.
С тех пор как “Сландескри” покинул Пойолавомаар и повернул по направлению к экватору, Этан мало видел Грурвельк Сисфар. Если она не давала советов Та-ходингу насчет состояния льда и погоды, то оставалась внизу на своей подвесной койке,
Огромная ледяная поверхность скользила под полозьями “Сландескри”. Необитаемые острова протыкали своими мысами сплошное белое пространство, а обширные поля пика-педана, гигантских родственников пика-пины, господствовали на западном горизонте. Истории о том, как ледоходы попадали в ловушку таких полей, были хорошо известны морякам, трагедии такого типа на самом деле случались нечасто. Несмотря на это, Та-ходинг старался по возможности обходить за версту заросли этих своеобразных суккулентов.
Четвероногие мохнатые зверьки сновали по всей длине растения, обгрызая мятые части, в то время как пара ороэ перемещались от одной макушки стебля к другой с полными мешочками на спинах.
Поучительно было наблюдать фауну зарослей пика-педана, но с расстояния. Та-ходинг не забыл еще и никогда не забудет тот день, когда он чуть не был утащен под лед и съеден коссифом во время их путешествия в Молокин. Ледяная пустыня была домом для огромного количества разнообразных тварей в придачу к широко разветвленной корневой системе пика-пины и пика-педана.
Каждую ночь Та-ходинг ставил ледоход кормой под западный ветер, выбрасывал ледовые якоря, и все, за исключением ночных часовых, погружались в глубокий и крепкий сон. Чила Хванг и ее компаньоны спали столь же звучно, как и команда “Сландескри”. А холод был изнуряющим.
Этан не знал, что разбудило его. Он видел свое дыхание отчетливым, бледным облаком и залитой лунным светом каюте. Корабль был недвижим. Ночная температура опустилась не ниже сорока - пятидесяти градусов. Он осмотрелся в темноте и постарался вспомнить, что же все-таки потревожило его сон. Его защитный костюм лежал рядом. Некоторые ученые предпочитали спать в своих костюмах, но он и Септембер давно оставили подобную практику. Вместо этого они спали под хорошей горой густого меха. Помимо тепла это давало возможность проветриться костюмам.
Из предосторожности он дотянулся до контакта на рукаве костюма, чтобы подогреть его внутри. В эту минуту ощущение повторилось: движение. Многочисленные ледовые якоря держали ледоход на месте, и если что-то происходило, то никак не снаружи. Внезапные шквалы ветра не были неожиданностью по ночам, но это было другое.
Движение повторилось в третий раз, он был в этом уверен. Это не было качкой с борта на борт или от носа к корме, ощущение было более плавное.
– Сква, Сква, проснись!
Груда одеял напротив его кровати шевельнулась.
– А… что?
– Мы движемся, Сква! Корабль двигался несколько раз.
– И что? Все в мире движется. Это ветер.
– Нет, это дружок. Это скорее как… - “Сландескри” содрогнулся вновь.
Движение еще не прекратилось, когда Септембер перевернулся, чтобы рассмотреть своего товарища. Белые волосы блеснули в лунном свете.
– Теперь действительно что-то неладно, дружище. Разрази меня гром, если ты не прав. Это действительно что-то другое.