Цикл Охранное отделение. Загадка о морском пейзаже
Шрифт:
И вдруг неуловимый преступник решил добровольно сдаться Эристову. Что же заставило совершить столь странный поступок профессионального революционера с семнадцатилетним стажем подпольной работы, убежденного террориста и противника монархии?
Как ни странно, личные мотивы. В реальной жизни революционеры редко бывали похожи на Рахметова — героя романа Чернышевского «Что делать?», который сознательно отказался от семьи, от доставшегося ему в наследство богатства, — от любых привязанностей ради служения великой цели.
На практике вожди революции были обычными людьми, которым не было чуждо ничто земное. Крестовский пошел на сделку с охранкой не потому, что разочаровался в
Если же попавший в лапы этого паука юноша или девушка пытались вырваться, спастись из почти затянувшего их в свои безжалостные жернова молоха террора, у них это почти никогда не получалось. Крестовский умел запутывать новичков липкими сетями конспирации, заставлял их совершать преступные деяния, чтобы, скомпрометированные перед законом, повязанные совместно пролитой кровью с подельниками из боевых пятерок, они не имели пути назад.
Но этот же безжалостный командир, без малейших душевных колебаний посылавший на смерть десятки молодых людей, нежно любил своего младшего брата. Этот молодой человек недавно закончил Военно-инженерную академию и служил в Кронверкском артиллерийском арсенале Петербурга. Никакого отношения к террору он не имел. Но вот в головах парижских политэмигрантов созрел некий дьявольский план, для реализации которого им срочно понадобились знания блестящего военного инженера. Собравшись в небольшом парижском кафе, те же четверо партийных боссов, что приняли решение совершить налет на банковский фургон, договорились доверить молодому офицеру привезти во Францию деньги, добытые в ходе кровавого кавказского экса. Однако Кирилл Крестовский не собирался жертвовать самым дорогим ему человеком. Он решил спасти брата и заодно отомстить тварям из ЦК, которые так отблагодарили его за все, что он сделал для их партии и революции.
На встрече с прибывшим в Петербург с Кавказа главарем банковских грабителей Крестовский представил ему жандармского капитана как своего брата.
Эристов решил доверить эту роль Вильмонту не только потому, что считал его своим преемником на должности командира особого «летучего отряда» охранки. На то имелись и другие причины: во-первых, еще в военном училище Вильмонт имел высокие баллы по курсу артиллерии и при зачислении на службу в тайную полицию проявил себя весьма способным в освоении минно-взрывного дела.
Во-вторых, Вильмонт по типажу наиболее из всех офицеров отряда походил на брата известного в революционных кругах террориста, то есть имел примерно тот же тип внешности.
А главное, были все основания полагать, что кровавые деньги, добытые идейными грабителями на юге России, нужны сидящим в Париже организаторам террора, чтобы завершить давно запланированную ими акцию в Финляндии. Так что по справедливости отправиться в тыл к неприятелю и постараться поставить точку в этом запутанном деле должен был именно Вильмонт.
Перед встречей с кавказцем Вильмонт в течение четырех дней усиленно занимался с лучшими преподавателями военно-инженерной академии, чтобы справиться с уготованной ему ролью. Так как не было известно, зачем именно террористам понадобился военный инженер, Анри постарался в отпущенный ему короткий срок пройти как можно более полный курс наук.
С кавказцем проблем не возникло. Кличка у него была «Мурад». Головорез смотрел на знаменитого среди борцов с режимом «Крестоносца» как на бога и все больше молчал и слушал. Кавказец, хоть лицом и статью вполне мог сойти за грузинского князя или крупного бакинского нефтепромышленника, за которых поочередно себя выдавал, на деле поддержать разговор с людьми интеллигентными и образованными не мог.
Награбленные тысячи «Мурад» зашил между двойных шкурок бурдюка с вином. Остальную сумму приехавшая с главарем грабителей женщина прятала в шляпной коробке. Кавказец буквально растаял от счастья, когда Крестовский, наблюдая, как смуглый главарь туземных головорезов потрошит бурдюк с вином, похвалил его за находчивость.
Довольный «Мурад», смеясь, сообщил, что добытые его отрядом деньги он привез для партии, а вино в подарок питерским товарищам. Потом подруга кавказца помогла Вильмонту вшить часть денег в жилет. Оставшиеся пачки пятисотрублевок они упрятали в двойное дно двух чемоданов.
Впрочем, особой нужды в таких мерах конспирации не было. Дело в том, что, по легенде, Крестовский через подкупленного чиновника из Министерства иностранных дел достал «своему брату» дипломатический паспорт. Согласно документам, Вильмонт ехал во Францию как чиновник, получивший назначение в посольство России в Париже. Как дипломат он мог не опасаться досмотра при пересечении границ.
Глава 22
В Париже Вильмонт прежде всего должен был представиться заведующему заграничной агентурой Департамента полиции Петру Рычковскому. Этот деятель имел широкие связи среди русской политической эмиграции во Франции. С ним также активно сотрудничала французская служба безопасности «Сюрте». Префект парижской полиции Люпен был личным другом Рычковского. Поддержка самого искусного из резидентов охранки, работающих во всех десяти столицах Европы, должна была гарантировать, что прибывшего под чужой легендой во Францию жандармского капитана не возьмет в оборот французская контрразведка. Если же Вильмонту будет грозить разоблачение со стороны революционеров, Рычковский конечно же своевременно узнает об этом из верных источников и сможет обеспечить прикрытие коллеге. Так предполагалось, но вышло все совсем иначе…
Они должны были встретиться в бистро неподалеку от площади Бастилии. Запрятанный в самом низу узкого переулка, скромный трактир был идеальным местом для конспиративного свидания. Однако Анри напрасно прождал резидента. Рычковский так и не появился. Это немного встревожило Вильмонта. В самое ближайшее время ему предстояло свидание с представителем террористической организации, которому Анри должен передать деньги. Что последует за этим, Вильмонт не знал и очень рассчитывал на содействие хорошо осведомленного Рычковского. Но с другой стороны, Анри было не привыкать полагаться только на себя.
Не дождавшись резидента, Вильмонт вернулся в гостиницу и проспал три часа. Проснувшись, вышел на балкон полюбоваться вечерним Парижем. Улица была залита мягким светом газовых фонарей. Брусчатка мостовой была мокрой, похоже, пока он спал, прошел дождь. Дышалось легко. Перед ним лежал романтичный Париж — город истинной свободы и любви. На углу целовалась влюбленная парочка. Проходящие мимо гостиницы два веселых солдата в синих мундирах и красных штанах, как со старым знакомым, поздоровались с вышедшим на улицу хозяином отеля, а тот вынес бутылку вина с рюмками, чтобы угостить служивых. Похоже, что люди здесь общались, любили, смеялись по велению души, без оглядки на мундир и толщину кошелька собеседника.