Цикл Охранное отделение. Загадка о морском пейзаже
Шрифт:
Однако вскоре механик слег с обострением язвенной болезни. Это было немудрено при совершенно жутких условиях жизни на корабле и постоянном нервном напряжении, в котором каждый пребывал в этом «стальном гробу». Третий член экипажа, именуемый штурманом, видимо, знакомый с азами медицины, пытался его лечить. Но видно было, что командиру с каждым днем становится все хуже. Вряд ли ему суждено было вновь ступить на земную твердь. Тем не менее капитан продолжал руководить лодкой. Не вставая со своего ложа, он обсуждал со «штурманом» маршрут движения, водя пальцем по развернутой перед ним карте.
На
Подышав около часа свежим морским воздухом, Анри едва не задохнулся от вони и смрада, выходящего из рубочного люка. Возвращаться туда очень не хотелось. Даже подаренные капитаном шхуны, тонкие, немецкие сигареты не могли перебить ужасный запах многодневного гниения в стальном корпусе.
Однако выбора у Вильмонта не было. Ведь он давно твердо и бесповоротно решил для себя, что пройдет весь путь с лодкой до конца, чего бы это ему ни стоило, и предотвратит покушение…
Произошло то, чего Вильмонт больше всего опасался, террористы действовали смело, решительно и были за это вознаграждены. Лодка проскользнула в порт следом за возвращающимся из моря крейсером — в раскрытые всего на несколько минут боновые заграждения [43] . А ведь, казалось бы, нет для корабля более безопасного места, чем собственная база. Защищенный рейд, мощные береговые батареи, служба охраны водного района, бдительные службы разведки и наблюдения — вроде есть все необходимое для спокойной стоянки. Но для решительного убийцы все это оказалось не помехой. Враг действовал подобно убийце, который, улучив момент, забрался в дом, чтобы прикончить его хозяина, мирно спящего в собственной постели.
43
Боновые заграждения — плавучие заграждения против подводных лодок и брандеров противника.
Даже последняя надежда государя — агент, перешедший на сторону противника для выполнения особой миссии на борту вражеской подлодки, не смог воспрепятствовать покушению. Когда Вильмонт проснулся, было уже поздно — торпед на месте не оказалось! «Как я мог их прошляпить?! — ужаснулся Вильмонт. — И почему меня не разбудили?!» Случившемуся не было объяснений, ведь именно он отвечал на лодке за мины!
Между тем весь экипаж «Народовольца» собрался вокруг перископа, словно радостные гости вокруг новогодней елки. Там царила праздничная атмосфера. Командир позволил каждому по очереди взглянуть в окуляры. Позвали и Вильмонта.
— Иди скорей сюда, инженер! Полюбуйся на это.
Анри понуро подошел и заглянул в стекла оптической трубы. Из-за коротких ночей это было не лучшее время для проведения подобной операции — слишком светло, перископ подводной лодки должен был быть прекрасно виден. Тем не менее террористов это не остановило. Не слишком волнуясь о том, что станет с ними, когда охрана порта опомнится, они наслаждались моментом. Пенистые следы протянулись уже почти к самому борту трехмачтовой красавицы, силуэт которой был знаком жандармскому капитану до мельчайших подробностей. Чувство безысходности, осознание того, что уже ничего нельзя изменить охватило Вильмонта. Он отдал бы теперь все, даже собственную жизнь, лишь бы вернуть события всего на три минуты назад. Но нет! Его ослепила яркая вспышка. Сила взрыва была такой, что, даже находясь под водой внутри стального корпуса, Вильмонт услышал грохот ломающихся переборок и треск падающих мачт. Ударная волна от взрыва «Полярной звезды» обрушилась на подлодку. Вильмонта отшвырнуло от перископа и припечатало спиной в стенку. На мгновение он потерял сознание, а когда вновь открыл глаза, увидел склонившегося над собой «боцмана».
— Сильно же вас об стенку ударило!
Анри поднялся и стал растерянно озираться. Не сразу до него дошло, что только что виденные им роковые события только привиделись ему во сне. Его и вправду отшвырнуло с того места, где он спал, к стенке, но только не взрывной, а штормовой волной, которая только что обрушилась на их небольшой кораблик. Словно гора спала с плеч Вильмонта. Он даже улыбнулся, потирая ноющий затылок. Боцман, глядя на него, покачал головой:
— Не понимаю, чему вы радуетесь. У нас из-за этого шторма такие проблемы, что неизвестно переживем ли мы его.
Субмарину швыряло из стороны в сторону. На полу плескалась вода. Под ударами штормового моря верхний люк дал сильную течь. Также вода стала поступать через поднятый в испытательных целях незадолго до того, как погода резко ухудшилась, шноркель. Вода вызвала опасный дифферент на борт. Ее пытались выкачивать с помощью помпы, но это помогало мало.
Еще одним источником сильной течи стали внешние крышки торпедных аппаратов. А за все, что касалось торпед, Вильмонт отвечал персонально.
Перед стеллажом с минами стоял на коленях «штурман». Бедняга был зеленого цвета. Его рвало. Анри самого сильно мутило. Но теперь не время было обращать внимание на такие вещи.
Вместе с боцманом Вильмонт облачился в штормовую одежду, состоящую из свитера грубой вязки, толстых водонепроницаемых штанов, сапог с особыми, не скользящими по скользкой палубе подошвами и длинного двубортного плаща ниже колен, пошитого из того же материала, что и брюки.
Когда откинулась крышка входного люка и Анри выглянул наружу, его первым желанием было немедленно вернуться обратно под защиту стальных стен. Вильмонту еще не приходилось видеть таких громадных и страшных волн. И ему предстояла прогулка среди этих чудищ по узкой полоске палубы! Стоило упасть за борт, и волны в какие-то секунды отнесут тебя за сотни метров от корабля… Однако пути назад не было.
Анри вылез из люка и спустился с вершины мостика на палубу. Идущий следом долговязый матрос — боцман обвязал его вокруг талии канатом и привязал к специальному крюку на рубке. Это была единственная страховка на тот случай, если Вильмонта смоет за борт. Над ними, словно наклоненное ураганом дерево, нависала труба шноркеля. В любой момент она могла рухнуть. Тем не менее, коротко посовещавшись, ремонтники решили прежде всего отправиться на нос и осмотреть внешние крышки торпедных аппаратов. А затем, уже на обратном пути, заняться шноркелем и подгонкой протекающего входного люка.
Пока шли, балансируя на качающейся палубе, их дважды накрыло волной. И лишь чудом смельчакам удалось удержаться. Каждый помогал товарищу. На время Анри забыл, кто он, зачем на этом корабле, и всецело доверился напарнику. «Боцман» тоже мог в нем не сомневаться. Так они и двигались, словно двое слепых, поддерживая друг друга. Находясь лицом к ветру, Анри испытывал мучительную пытку: капли дождя с большой скоростью били ему в лицо, словно картечь. Каждая попавшая в глаз водяная пуля на какое-то время ослепляла. Анри попытался идти спиной вперед, но это оказалось очень неудобно. В конце концов, пришлось снова подставить лицо под стегающие брызги и терпеть.