Циклическая ошибка
Шрифт:
По правде говоря, Аня вообще не до конца представляла, как будет бодаться с этим шедевром высоких технологий. Пока она только разминалась, хрустя картофельными чипсами.
Метод брутфорса явно не был лучшим планом, если только Аня не собиралась провести в этой прокуренной клетке ближайшие лет восемьдесят: за такой срок компьютер, пожалуй, и подобрал бы пароль самостоятельно. Следовало попробовать что-то более тонкое.
Попытка изменить программную оболочку куба, чтобы он принял любой код, была принята по большей части для очистки совести. Аня и до этой истории знала, что пароль не хранится в самом архиве, а при его вводе производятся сложные математические манипуляции по алгоритму IMS3-1, выдающие в итоге контрольную сумму. Которая, естественно, не совпала бы, потому что чудеса в мире приключались очень лимитировано.
Подкрепив силы энергетиком - за окном уже начинало темнеть, вернее, светло-серая хмарь просто превратилась в более мрачную, но такую же тусклую - Аня решила подправить контрольную сумму в самом архиве и, провозившись еще полчаса, поняла, что не для нее эта роза цвела. Или, если уж совсем просто, для взлома архива всего-то и нужна контрольная сумма, которая находится, мать ее, в том самом архиве. Шах и мат.
Аня хрустела чипсами и скрипела зубами. Это были последние чипсы до следующей зарплаты. А еще надо было чем-то кормить Гришу. И выходила новая крутая стрелялка. Короче, надо было лучше думать. Едва не подвывая от отчаяния, Аня теребила фиолетовые косички, ругалась сквозь зубы и вновь и вновь шла на штурм проклятого инфокуба. От азарта у нее покалывало кончики пальцев, летавших по клавишам ноутбука. Озарение снизошло, наверное, час на второй работы. В конце концов, при расшифровке архива на компьютере, как известно, создается папка с временными файлами из архива. Закидывать "шпиона" на инфокуб было совершенно невозможно без знания пароля. Но ничто не мешало Ане попробовать закинуть "шпиона" в эту временную папку, чтобы он, когда файлы будет сворачиваться обратно в архив после ввода неверного пароля, попал внутрь.
Идея отдавала безумием - ничего подобного Аня в жизни не делала - но какая-то логика в ней все-таки имелась, да и хуже бы вряд ли стало. В конце концов, стоял бы на инфокубе маячок, он бы работал всегда и хозяева этой штучки выехали бы давным-давно, скорее за нанимателями Smoker"а, чем за рядовым и не слишком удачливым взломщиком Анной Инсаровой.
Запустив шпиона, Аня почти перестала дышать и до боли скрестила пальцы. И - дуракам воистину везет!
– получилось.
Не веря своему счастью, она принялась искать запись с контрольной суммой. Файлик-шпион был "натравлен" на битовые скопления, превышающие определенную длину: логика подсказывала Ане, что, если все файлы на инфокубе лежат разрозненными кусками, то уж КС должна быть хоть как-то обособлена и упорядочена, чтобы куб сам понимал, что и с чем сравнивает. Объем данных был куда как немаленьким, так что Аня провозилась добрые полчаса, прежде чем стала счастливой обладательницей куска кода вида: "B0DF41EA9B2F47A205F0C088BD6105B0F3C67D6B". Загрузив его в конвертер, Аня, наконец, получила человеческий двоичный код, выглядящий в ее глазах как выигрышный лотерейный билет.
Оставался один нюанс, который, тем не менее, вполне мог похоронить всю ее работу: количество файлов в архиве изменилось. А, значит, изменилась и фактическая контрольная сумма, тогда как проверочная контрольная сумма осталась старой. Фактическая контрольная сумма высчитывалась, исходя из наличествующих на кубе файлов и введенного пароля. Путем "нехитрых математических вычислений", от которых у нее в другое время волосы встали бы дыбом, Аня рассчитала, какой должна быть фактическая контрольная сумма при нужном ей количестве файлов в кубе, то есть с учетом программы-шпиона, и при выдуманном ей пароле.
Оставалось всего ничего: сделать так, чтобы проверочная и фактическая контрольные суммы, наконец, совпали, прежде чем Аня предпримет попытку разнести чертов куб физически.
У нее как раз имелось кое-что в запасе для подобных случаев. Программка, увы, была не ее изобретением, а приобретением полугодичной давности и носила гордое имя WinterMute, явно в честь предтечи киберпанка, жившего в США почти столетие назад. "Зимнее безмолвие" работало просто, как удар топора: оно без изысков "замораживало" архив через доли секунды после начала разархивации. То есть в тот сакральный момент, когда "дверь" уже приоткрывается, а фейс контроль еще не начался и сторож не отстреливает незваных гостей крупной дробью. Запустив заморозку, Аня заменила старую проверочную контрольную сумму на ту, которую рассчитала сама, и приступила к истовым молитвам.
А после этого просто ввела придуманный пароль и, выждав очень долгую секунду, с победным воплем откинулась на серую простыню.
Надо думать, это был первый в мире инфокуб, который открывался паролем "qwerty".
Аня с трудом доползла до окна, открыла его, впуская в комнату холодную морось, снова шлепнулась на кровать и в затяжку выкурила две сигареты. Сердце после энергетиков и так колотилось как бешеное, по вискам стекал пот, и она сама не могла определиться, то ли ей очень плохо, то ли очень хорошо. Голова трещала, но душа буквально пела и просилась в полет. Увы, в данном случае духовное проигрывало плотскому с разгромным счетом: Аня понимала, что надо разносить жесткий диск ноутбука и валить отсюда подальше, но от усталости едва могла шевелиться. Без малого трехчасовой взлом вымотал ее так, будто длился трое суток. Она уже мысленно видела, как заходит в коридор своей квартиры и падает там на коврик, чтобы спать сутки, двое, трое, до самой осени...
– Гриша?
– удивилась Аня шагам в коридоре.
А потом вспомнила, где она, где Гриша и что вообще происходит. Резко подскочила на постели. Голова тут же в ультимативной форме предупредила ее, что еще один такой фокус - и она взорвется. Аня вжалась спиной в стенку, сидя в темной комнате, которую больше не освещал погасший экран ноутбука, и буквально заставила себя посмотреть на уником. От сети она его отключила сразу, как только вышла из своей квартиры, но время он по-прежнему показывал: "22:20". С одной стороны, это значило, что она отключилась всего на каких-то пару минут, а с другой - что с момента начала взлома прошло больше трех часов.
Если маячок все-таки стоял - а она как дура даже не догадалась этого проверить за всей беготней с контрольными суммами!
– за ней могли выехать из любой точки мира. И почти из любой точки России уже могли доехать...
Наконец, за стуком собственного сердца Аня расслышала, что идут не по коридору, как ей спросонья привиделось, а снаружи, в подъезде, где громко скрипнула старая дверь. Скорее всего, двое. И да, судя по всему, приближаются к ее двери или, во всяком случае, движутся в эту сторону. Конечно, всегда оставалась надежда, что это возвращается с гулянки соседи, но вариант был уж слишком оптимистичный.
Но будь это полиция, они шли бы куда громче и увереннее: Ане, увы, имелось, с чем сравнивать.
Она поднялась, кое-как сгребла упаковки от чипсов и банки, сунула их в рюкзак, туда же запихнула ноутбук - времени, чтобы разбивать его молотком и добивать платы шокером явно не было - продела руки в лямки, крадучись пробралась в кухню. Во входную дверь уже вежливо стучали. Приятный мужской голос просил открыть во избежание недоразумений. Аня швырнула парик на дно раковины, быстро достала жестяной флакон с топливом для зажигалки и вылила на белые волосы остатки бензина, а потом подожгла. Благо она здесь ничего особенно не лапала без перчаток, кроме компьютера, банок с энергетиками и упаковок с чипсами, и ее ДНК вряд ли могло остаться на наволочке: собственно, нарощенные фиолетовые косы его не содержали, а натуральные волосы Ани были совсем уж короткие. Так что они да частички кожи могли остаться разве что на парике. Вот пусть и ищут!
Стук в дверь стал более настойчивым.
– Будьте любезны, откройте. Это обычная проверка.
"Хрена с два!" - Аня осторожно выглянула на улицу. Густая серая хмарь, едва-едва прореженная светом фонаря у подъезда, не давала исчерпывающего представления о количестве "гостей", но другого выхода все равно не было. Вроде бы неподалеку от подъезда была припаркована "крутая" тачка, которой раньше здесь не было - тонированный черный джип, диссонирующий с общей убогостью обстановки вокруг - но Аня бы не стала клясться, что не могла его не заметить. У подъезда, не под самым фонарем, а чуть в тени, курил мужчина. Больше прохожих на улице из-за отвратительной видимости не наблюдалось и, вероятно, из-за отвратительной погоды их и не было.