Цитатник бегемота
Шрифт:
— Вот это да, — произнес Иван с расстановкой и посмотрел на своих спутников. — Видали?.. Фома кивнул.
— Видали, — сказал он. — Не всегда исход сражения может решить сталь…
— При чем тут сражение? — спросил Иван и посмотрел на темную полосу у горизонта. — Хотя, возможно, я с тобой и соглашусь…
— По-моему, у меня появилась мысль, — заявил Фома.
— Это хорошо, — сказал Иван. — Какая же?
— Это дерево…
— Ого, — не удержался Иван. — И кто займется этим лесоповалом? Ты, что ли?
— А хотя бы и я, — заявил вдруг Ланселот и грузно спрыгнул с коня на землю. — Как-то раз случалось совершать мне что-то подобное…
Он подошел к дереву, посмотрел на него, что-то прикидывая, а потом сказал:
— Посторонись-ка, сэр Иан!
— Пожалуйста, — с сомнением сказал Иван и отошел сторону.
Честно говоря, ему показалась дикой сама мысль попытаться повалить это дерево… кстати, какой породы растительный великан? Дуб? Ясень?..
Он раскрыл было рот, чтобы спросить об этом у Фомы, но услышал громкий скрип и живо обернулся.
Ланселот стоял, широко расставив ноги и уперевшись руками в ствол. Лица его видно не было, но и по спине Иван увидел, что рыцарю приходится довольно тяжело.
Широко раскрытыми глазами Иван наблюдал, как ноги Ланселота по щиколотку вошли в землю.
Еще раз раздался громкий скрип, и дерево едва заметно накренилось. Иван разинул рот.
Ланселот снова напрягся, потом как-то странно всхлипнул и отошел, почти отскочил, от дерева.
Лицо его было сейчас совершенно помидорного цвета, крупные капли пота выступили на лбу. Руки его слегка тряслись.
— Не идет? — сочувственно спросил Иван. Ланселот, хрипло дыша, только махнул рукой.
— Но все равно, сэр Ланселот, таких силачей я в жизни Своей не видел! — совершенно искренне сказал Иван.
Ланселот помотал головой, потом хрипло произнес:
— Не спеши… сэр Иан… Дай мне… еще раз попробовать…
— Что же, пробуй, — удивленно сказал Иван и с тревогой посмотрел на темную полосу у горизонта.
Ланселот с шумом выдохнул, подошел вразвалку к стволу дерева и уперся в него спиной. Секунду он медлил, а потом зажмурился и напрягся изо всех сил.
Жилы на его шее чудовищно вздулись; слезы брызнули из глаз, а лицо стало багрово-фиолетовым. Иван ахнул, увидев, что ноги Ланселота ушли в землю по колено.
Раздался скрип пуще прежнего: дерево заметно накренилось, показались огромные корни. Однако, сколько рыцарь ни тужился, ствол больше не хотел наклоняться.
Ланселот выдохнул воздух и упал на руки. Потом он с трудом вытащил ноги из подавшейся почвы и попытался выпрямиться.
Волосы у него встали дыбом: пот и слезы текли по лицу ручьями: рот искривился, колени явственно дрожали. Ланселоту было нехорошо.
— Хватит, добрый сэр, — крикнул ему Иван — Ты и так сделал больше, чем только мог бы себе представить любой смертный. Погляди, враги приближаются, примем же свой последний бой!..
— Подожди, добрый сэр, — прохрипел, задыхаясь, Ланселот. Глаза у него налились кровью. — Не думай, что я очень боюсь этих врагов… но подожди: дай мне в третий раз попробовать!
— Ну какой же ты неугомонный, — с досадой сказал Иван. — Ведь пупок уже почти развязался, далеко ли до беды9.. Кто тебе здесь грыжу вправлять будет?
— А вот я его, — захрипел вместо ответа Ланселот и, шатаясь, направился к дереву. — Сейчас я его сделаю!..
Набычившись и сжав кулаки, он подошел к стволу, потоптался подле него, потом уперся плечом. Слышно было хриплое прерывистое дыхание: на этот раз рыцарь медлил дольше, собираясь с силами и мыслями.
Шумно подышав, он напрягся и вдруг яростно закричал, что было мочи толкая неподатливый ствол. Кровь вместо пота проступила на его коже: сам он по пояс ушел в землю: раздался совсем уже нестерпимый скрип, потом жуткий визг, и вдруг дерево рухнуло.
Каким-то чудом Ланселот успел отскочить, иначе его выбросило бы в реку вырвавшимися из-под земли корнями дерева. Почва под ногами дрогнула, словно земля удивленно вздохнула, не в силах поверить в сотворенное рыцарем.
Чудовищный ствол с размаху шмякнулся на другой берег: речные зубастики с перепугу попрятались под воду, а перед рыцарями лежал мост, пусть необычный, но зато вполне удобный для переправы через водную преграду.
Ланселот с трудом поднялся на ноги. Вид он имел гордый, однако очень утомленный: волосы были всклокочены, доспехи изрядно помяты, кровавый пот прямо-таки заливал лицо, которое теперь приобрело черно-синий цвет. Вылезшие из орбит глаза с полопавшимися сосудами дополняли облик уставшего после работы человека.
— Да, — только и смог произнести Иван. — Это было сильно… Однако нам надо спешить, господа, то есть доблестные сэры! На-конь!..
Он вскочил в седло и тут же с раскаянием оглянулся на Ланселота: надо бы помочь рыцарю забраться на лошадь… Однако сэр Озерный противу всяких сомнений в седло влез самостоятельно, и Иван с содроганием подумал о тех чудесах, которые помогли ему в бою с этим силачом одержать победу, и еще о великой своей дурости, благодаря которой он в этот бой вообще ввязался.
С трудом, но кони все же вскарабкались на необычный мост. Ширина его оказалась достаточной, чтобы переправляться без особого риска, прочность тоже сомнений не вызывала, ветвей было мало, так что переправу они совершили быстро и без приключений.
Один за другим всадники соскочили со ствола уже на другом берегу каньона.
Они подъехали к обрыву. Темная масса на противоположной стороне заметно приблизилась, и теперь стали видны отдельные ее фрагменты.
Армия преследователей внушала уважение — по крайней мере постольку, поскольку ее было видно на таком расстоянии. В этом войске Иван различил фигуры человекоподобные, или человековозможные, закованные в металл, фигуры зооморфные, птероморфные, ихтиоморфные, вообще полиморфные и уж совсем ни на что не похожие, но тем не менее внушающие непреодолимый ужас.