Цивилизация страуса
Шрифт:
Спецназовцы вошли в подъезд.
Гусев прикинул, что лифты уже заблокированы на верхних этажах, и это значит, что до начала охоты бойцы сюда никак не успеют. В часть охотников наверняка уже здесь...
Дурак, дурак, дурак.
Нельзя было полагаться на слова Каца и тупо сидеть дома. Надо было что-то делать, куда-то уходить. Правда, охотники, в этом Гусев был уверен, так просто бы его не отпустили. Уходить из дома
Теперь же оставалось надеяться только на хлипкую железную дверь и собственное умение стрелять. Ни то ни другое не давало хороших шансов на выживание даже в совокупности.
Снова зазвонил телефон. Гусев включил внешний динамик и оставил аппарат валяться на столе.
– Серьезно за тебя взялись, - сказал Тунец.
– Основательно.
– Есть предложения, или просто поговорить хочется?
– Валить из дома уже поздно, да и твои ребята на подходе, - сказал Тунец.
– Могу пособить продержаться до их прихода, цена прежняя.
– Как?
– Забейся в какой-нибудь угол, - сказал Тунец.
– Только сначала занавески у окна полностью раздерни.
Гусев занавески раздергивать не стал, просто содрал их к чертовой матери, а потом последовал совету Тунца и забился в угол, выставив перед собой пистолет и держа вход в комнату под прицелом.
Таймер показал ноль, телефон пропищал какую-то бодрую и незнакомую Гусеву мелодию и начал новый обратный отсчет. Теперь уже от сорока восьми часов.
Охота началась.
[1] Ордамлии - в широком смысле то же, что и 'Божий суд', в узком - суд путём испытания огнём и водой. Ордалии считаются одним из видов архаического права, впервые испытания упоминаются ещё в законах Хамурраппи.
Глава двенадцатая.
Входную дверь Гусеву вынесли направленным взрывом.
Раздался небольшой хлопок, а потом металл хлопнул по бетону, а в комнату влетело немного пыли. Гусев убедился, что пистолет стоит на боевом режиме и приготовился продать свою жизнь подороже. Из того угла, в котором он засел, прихожая не просматривалась.
Тихие, осторожные шаги в прихожей.
Звук разбитого стекла практически слился с тошнотворным 'чпок', затем Гусев услышал звук падающего тела и трехэтажную ругань. Затем чпокнуло еще дважды, и ругань достигла высот башни Федерация, что в Москва-Сити. Тунец, судя по всему, засел
– Минус три, - голос Тунца донесся из все еще валяющегося на столе телефона.
– Ты мне уже пятнашку должен, приятель.
Гусев отвечать не стал, прислушиваясь к происходящему в подъезде.
Некоторое время там ничего не происходило, а потом началась беспорядочная пальба. Короткие и длинные автоматные очереди, громовые разряды дробовиков... сухие пистолетные выстрелы практически терялись на этом фоне, хотя Гусев и не сомневался, что таких выстрелов было много.
Спецназ поднимался по лестнице.
Интересно, кто будет платить за ремонт. Расходы-то, видимо, предстоят изрядные...
Минуты через три, что Гусев счел довольно длительным промежутком времени, канонада стихла. Кто-то постучал по дверному косяку.
– Антон?
– голос принадлежал Васильеву.
– Вы там как?
– Жив, - мрачно сказал Гусев.
– Мы войдем?
– Подождите, - сказал Гусев и повысил голос, чтобы Тунец наверняка его услышал. - Не стреляй, это свои.
– Вижу, - сказал Тунец.
– Не стреляю.
– Входите.
Васильев вошел осторожно, на полусогнутых, готовый в любой момент броситься на пол, откатиться в сторону и открыть ответный огонь. Бронежилет и каска покрыты цементной пылью, в руках - короткий десантный автомат.
– Там трупы у двери, - сказал Васильев.
– Что мне надо знать по этому поводу?
– У меня союзный снайпер на крыше, - сказал Гусев.
– Его рук дело.
– Вот как?
– Именно так, - подтвердил по громкой связи Тунец.
– Братки, я не знаю, кто вы такие и откуда, но вниз вам не пробиться. Там уже человек сорок собралось, стоят у подъезда и решают, что дальше делать.
– Твои предложения?
– На крыше пока никого нет.
– Ему можно верить?
– спросил Васильев у Гусева. Тот пожал плечами.
– Понятия не имею, я его и не видел никогда. С другой стороны, а выбор у нас есть?
– Моя вина, - сказал Васильев.
– Недооценил я кровожадность этих парней.